Александр Чаянов еще молодым человеком принимал активное участие в работе Императорского Вольного экономического общества, в 1912 году он сделал для ВЭО интереснейший доклад о зависимости дохода крестьянской семьи от ее состава:
«Работник» соизмеряет свою продукцию с запросами «едоков». Так, например, мною были разделены вологодские, воронежские и волоколамские бюджеты на группы сообразно тому, сколько едоков приходилось на одного работника, и для каждой группы вычислена как средняя продукция «работника», так и потребительный бюджет «едока» в рублях.
Романтик, провидец, творец: история Чаянова
Сопоставление полученных рядов подтверждает наше первое предположение: «работник» по мере обремененности едоками начинает повышать продукцию, в то время как «едок» мало реагирует на количество обслуживающих его «работников». Ряд потребительного бюджета «едока» проявляет сильную устойчивость. При теоретическом анализе этого наблюдения возникает вопрос, почему «работник» низших по обремененности групп довольствуется незначительным бюджетом и не увеличивает своей продукции, несмотря на то что подобное увеличение возможно, как это явствует из продукции работников высших групп?
Указывали два возможных решения этого вопроса. С одной стороны, следуя за г. Олексенко (автором одного из интереснейших докладов для Екатеринославского агрономического съезда 1910 года), можно принять, что сами потребности рядовой крестьянской семьи стоят на самом низком уровне и, раз они удовлетворены, хозяйствующий человек не имеет стимулов к дальнейшей затрате труда. С другой стороны, факт малой продуктивности при достаточном количестве неиспользованного труда может объясняться тем, что при условии избыточности в нашей деревне всякое дополнительное приложение труда настолько тяжело в сравнении с оплатой его, что только исключительная нужда, испытываемая в сильно обремененных едоками семьях, может принудить к этим работам.
Оба эти положения можно обобщить, сказав, следуя Джевонсу (английский экономист Уильям Стенли Джевонс (1835–1872) — Прим. ред.), что предельная полезность ценности, приобретаемой предельным трудом, должна в своей психической оценке равняться тягостности этого предельного труда. А так как в более обремененных «едоками» семьях каждая единица ценности, добываемой «работником», будет иметь значительно высшую предельную полезность, чем в семьях менее обремененных, то на нее может быть затрачен и труд большей тягостности. Последнее подозрение может быть весьма наглядно иллюстрировано следующими графиками».
Конференция «Научное наследие А.В. Чаянова и современность»: самое важное
Из книги «Юлия, или встречи под Новодевичьим»
«…Из его бессвязных и отрывочных фраз можно было понять, что, придя в отчаяние от первой же билии Менго и предчувствуя полный разгром своей биллиардной славы, Протыкин сломал в отчаянии свой кий, выскочил с подоконника, на котором он стоял, наблюдая игру Менго, в тишину клубного сада и в горести решил напиться как стелька.
Однако в первом же кабаке его взяла такая грусть, что неудержимо потянуло к цыганкам, и он начал искать, не поет ли где Стешка. Однако рок преследовал его и на путях искусства… Степанида с дочерью уехали петь в Свиблово к Кожевникову и увезли с собою чуть ли не все московские таборы. Осталась одна надежда на последнее убежище всех допившихся до белых слонов гусаров — Маньку-пистон, которая, как рассказывали у нас, года два назад своей разухабистой песней «Разлюбил, так наплевать, у меня в запасе пять» произвела землетрясение на Ваганькове, так как все похороненные там гусары не выдержали и пустились в пляс в своих полусгнивших гробах».
Работы по москвоведению
Перу Чаянова принадлежит подробный план Москвы XVII века, подготовленный на основе нескольких произведений той эпохи, есть книга избранных статей о Москве и малоизвестная работа «История Миюсской площади».
Автор: Алексей Савин
