Руслан Гринберг
Член.-корр. РАН, научный руководитель Института экономики РАН, вице-президент ВЭО России
Самый уязвимый сегмент нашей занятости – это малый бизнес. До ста человек, как известно, критерий. У нас восемь миллионов наемных работников в малом бизнесе. Этоофициальных восемь миллионов. По разным данным, есть еще столько же — восемь
миллионов — в тени, не зарегистрированы. Потом — четыре-пять миллионов- самозанятые. Сейчас они в отчаянном положении. И еще два с половиной –
три миллиона – мигранты, которые в значительной мере находятся в тени, но они, как
правило, все работают и создают для нас очень комфортные условия. По
Москве особенно это видно.
И мое предложение, оно не оригинальное, уже высказывались, но мне кажется, что нужен заявительный принцип прихода на биржу труда, при этом полтора-два, прожиточных минимума каждый должен получить. И эти деньги, называйте их
как хотите, «вертолетные» — не «вертолетные», должны быть получены без всяких
проволочек, без всяких трудовых книжек по паспорту. Понятно, что это ситуация необычная и понадобится достаточно много денег, но я не вижу никакой альтернативы здесь.
Органы социальной защиты готовы, по-моему, администрировать этот проце
сс. И здесь еще важно понимать, что, так или иначе, выход из кризиса или выход из спада никак не обойдется без роста спроса, без возникновения спроса.
И идет большая дискуссия по поводу инфляционногенности русской экономики. Я сам был категорически против во время стагнации заниматься проектами с очень большими рисками для скачка цен, поскольку во время стагнации действительно могла бы быть стагфляция, поскольку проекты, как правило, долгие, деньги не всегда по нужным маршрутам идут, но, так или иначе, при стагнации увеличение денежной массы действительно ведет к инфляции, мы, правда, не знаем, какой, но все-таки здесь я был на стороне Центрального банка.
Но во время спада я однозначно выступаю за прямые платежи, потому что это
меньшее зло. То есть, возможно, инфляция будет возникать, но она все-таки не будет
иметь характер скачка, поскольку главное – спрос. И происходит просто
компенсация исчезнувших зарплат новой денежной массой. Равновесие между товарной массой и денежной в этом случае сохраняется. А если равновесие будет нарушено, то нет никакой уверенности в том, что не произойдет скачок цен.
Это правильная мысль. Спрос снизу. На продукты питания, производимые в России. Был же опыт. Медведевская «пятерка» в январе породила спрос, который удивил правительство. Если деньги дать банкам на кредитование, это породит давление на рубль и следствием будет рост цен. Сейчас имеет смысл давать деньги — сезонная волна на овощи и фрукты. Инфляции не будет. А вот если, создадут рост цен на бензин, тогда инфляции не избежать. Деньги надо «качать» снизу, где их заведомо нет. Тогда будет коммулятивный эффект — продуты, логистика, производство, банки. Иначе будете выбивать людей из «рынка» (сужать спрос).
Другое дело, что это осуществлено не будет. Невозможно представить себе, что из «Общака» будут давать деньги тем, кто туда не сбрасывал. «Нет, этого быть никак не может» («Мастер и Маргарита»).