Ряд экспертов сегодня предсказывают конец эпохи глобализации в результате того воздействия на мировую экономику и социальную сферу, которое принесла с собой пандемия коронавируса. Какие тренды способны прийти на смену глобализации? Способны ли ценности поколения миллениалов повернуть развитие общества в другую сторону? Насколько оправданы прогнозы экспертов?
По материалам программы «Дом “Э”» на телеканале ОТР от 17.10.2020 года
Александр Александрович Дынкин,
вице-президент Вольного экономического общества России, президент Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН, академик Российской академии наук
Сергей Дмитриевич Бодрунов,
президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов, директор Института нового индустриального развития им. С. Ю. Витте, д. э. н., профессор
Бодрунов: Deutsche Bank недавно предсказал конец эпохи глобализации. На смену ей, уверены немецкие аналитики, придет тот самый век беспорядка, эпоха беспорядка, и главным мотивом станет холодная война, как они обозначают, между США и Китаем. Стоит ли нам всерьез отнестись к прогнозу наших немецких коллег?
Дынкин: При всем уважении к пяти экспертам Deutsche Bank, их оценки не являются предметом нетерпеливого ожидания профессиональных прогнозистов. Гораздо больше внимания привлекают, скажем, прогнозы Мирового банка, прогнозы RAND Corporation, прогнозы Национального совета по разведке США, так называемые«Глобальные тренды». Есть такие известные «Желтые тетради» Института мировой экономики и политики Китайской академии общественных наук. Есть прогнозы индийской организации OR Foundation (Observer Research Foundation). Поэтому Deutsche Bank…
Я посмотрел этот прогноз — там больших открытий нет. Идея о том, что будет беспорядок, — ну, это как бы уже довольно отыгранная тема. Если говорить о глобализации, об этом тоже уже много написано. Действительно, та глобализация, которую мы знали до пандемии, будет сокращаться. Какие-то стратегические вещи, особенно связанные со здравоохранением, будут концентрироваться на национальных территориях или в тех странах, которые несут большие страновые риски. Поэтому очевидно, что глобализация останется в сфере информационных технологий, хотя и тут тоже есть попытки создать свои системы.Так что с этой точки зрения я больших открытий в прогнозе Deutsche Bank не увидел.
Они обратили внимание на поколение миллениалов, действительно, это новое поколение, которое несет с собой новые ценности. Если их сравнивать, скажем, с послевоенным поколением бэби-бумеров, они значительно отличаются. Например, образование для миллениалов, а особенно для их детей, резко подорожало, и в этом, конечно,будут проблемы.
Еще один пример. В 2008 году примерно 36% людей в возрасте от 20 до 29 лет жили со своими родителями. Сегодня таких уже 51%. То есть домашние хозяйства в Соединенных Штатах сегодня озабочены не максимизацией дохода, а минимизацией расходов, и это очень важное, как вы понимаете, изменение в жизни общества.
Бодрунов: Одна из основных тенденций, уловленная этими аналитиками, — это усиление экономического противостояния между США и Китаем, связанное с усилением экономического веса Пекина. Сможет ли Китай перехватить лидерство у США?
Дынкин: Очевидно, что к 2030 году эти две страны сравняются по размеру ВВП, измеренному в текущих ценах. Но если брать ВВП на душу населения, то в обозримой перспективе (скажем, в горизонте 20 лет), если в Соединенных Штатах не произойдет какого-то чудовищного кризиса, у Китая нет шансов догнать США по этому показателю. Конечно, сегодня основной проблемой для американской элиты являются очень бурные темпы развития высоких технологий в Китае. Американцев категорически не устраивает потенциальное лидерство Китая в этой области.
Можно ли ожидать каких-то изменений? Байден очень хорошо знаком с председателем Си, он восемь раз с ним встречался, они в общей сложности провели вместе 25 часов переговоров, они прекрасно друг друга знают, и я думаю, что стратегия Байдена будет заключаться в конфронтации без катастрофы. То есть будет стремление не переступать красные линии, которые понятны и для Пекина, и для Вашингтона.
Ну и еще фактор, конечно, что Китай — это огромный рынок, и многие американские корпорации не готовы его терять.
Бодрунов: Китай — это огромный рынок для США. США — это огромный рынок и для Китая. Есть риски здесь для нас, для России, и, в общем-то, для мира?
Дынкин: Конечно, риски есть. Я считаю, что для России гораздо удобнее полицентричный мир, а не мир биполярный, потому что в биполярном мире нам придется занимать сторону Китая — и здесь содержатся определенные риски для нашего суверенитета. А когда мир полицентричен, каждая страна играет за себя, понимаете? В биполярном мире очень важна для России роль еще одного нашего стратегического союзника и партнера — это роль Индии.
Бодрунов: Действительно, биполярность — это сложная ситуация. Но, с другой стороны, наблюдается и тенденция к какой-то хаотизации, я бы сказал, экономических процессов. Еще один фактор риска — нарастание долга, впервые задолженность мировой экономики превысила 100% годового ВВП. Этот фактор, вы полагаете, тоже важный?
Дынкин: Безусловно, и те неконвенциональные меры борьбы с последствиями карантина, когда фактически все проблемы заливались деньгами, привели к росту задолженности. Эти антикризисные меры в Европе фактически похоронили то, что раньше было иконой макроэкономического регулирования — Маастрихтские соглашения.
Бодрунов: Фактически — да.
Дынкин: Американцы к этому более либерально относятся. У них уже огромный государственный долг, но поскольку доллар остается основной мировой валютой, американцы могут разгонять этот дефицит, потому что он финансируется за счет министерства финансов.
Бодрунов: Люди, которые голосовали против Трампа, Brexit, к 2030году станут избирателями. Как это может повлиять на вектор политической жизни? Какие проблемы будут волновать это поколение больше всего и как это отразится на мировой политике, мировой экономике?
Дынкин: То поколение, о котором вы говорите, во-первых, выдвинет своих представителей в лидеры обеих американских партий, это очевидно. Появятся политические лидеры из поколения миллениалов. И, конечно, эти люди будут играть свою роль в формировании нового общественного договора, который сегодня себя уже исчерпал и уходит со сцены. Они будут обращать внимание, мне кажется, на качество жизни. Они будут обращать внимание на нематериальные блага, нематериальные аспекты в виде образования, в виде климата. Может быть, с точки зрения потребления это больше будет так называемое потребление развлечений, связанное с искусством, спортом.
Бодрунов: Александр Александрович, а могут ли климатические изменения стать катализатором нового мирового кризиса?
Дынкин: Надо смотреть на эту проблему шире, потому что тот экономический кризис, в котором сегодня находится мировая экономика, он, как говорят экономисты, экстернальный. Он привнесен не финансовыми, не экономическими факторами, он пришел от пандемии. И я думаю, что этот тип экономических кризисов далеко не последний. Мы можем ожидать новых пандемий, мы можем ожидать климатических угроз, мы можем ожидать угроз для мировой экономики от региональных конфликтов.
Если говорить о климате, то моя точка зрения заключается в том, что эта угроза была, может быть, даже искусственно переразмерена. Я вам приведу такой пример. На Давосском форуме 26 января этого года был презентован ежегодный доклад «Глобальные риски — 2020. Неспокойный мир». Название, близкое к прогнозу Deutsche Bank. И вот пять рисков, которые увидели эксперты Давосского форума. Это экстремальные погодные явления, неудачи в борьбе с изменениями климата, природные стихийные катастрофы, природные бедствия, вызванные человеком. То есть пять первых рисков связаны с климатом.
Я напомню, что нулевой пациент, как говорят, в Ухане был диагностирован 1 декабря 2019 года. Китайцы придержали эту информацию. Они проинформировали Всемирную организацию здравоохранения только 31 декабря, под Новый год, и они объявили карантин 23 января, когда в принудительном порядке 60 миллионов человек жителей провинции оказались в условиях жесткого карантина. В этот же день Москва объявила достаточно жесткое закрытие границы с Китаем. И 26 января, когда эти события уже все состоялись, когда «черный лебедь» covid уже парил над Давосом, нет ни слова об угрозе пандемии. Это такая, с моей точки зрения, вопиющая или намеренная ошибка ряда прогнозистов, и никто этого пока не признает, и все надеются на то, что падение спроса на ископаемое топливо, которое связано с covid, будет навсегда, и что мы уже прошли пик потребления нефти. Здесь что-то не в порядке,с моей точки зрения.
Бодрунов: Да, действительно, разные аналитики говорят о разных вещах, и в том числе аналитики Давосского форума не замечают некоторые важные тренды. Некоторые перестраховываются и уделяют внимание вещам, которые оказываются на поверку не самыми первостепенными. Все это действительно присутствует. Те же немецкие аналитики написали так, завершая свой доклад: «В будущем мы увидим больше кризисов, больше беспорядка и еще больше печати денег центробанками». В чем-то они, наверное, правы. Называть ли это беспорядком или называть это каким-то новым порядком, новой ситуацией — это решать экспертам. Но тем не менее эпоха изменений наступает. Мы будем наблюдать за этими явлениями, анализировать их, как это делалось у нас в традициях Вольного экономического общества.
