Проблемы координации денежных властей и правительственных регуляторов

Шестилетний трек движения к национальным целям разбивается на 2 этапа. На завершающем этапе у нас темпы роста, судя по пояснительной записке Минфина к бюджетному законопроекту, 3% плюс и выше, инвестиции – от 5% и выше, не считая ОПК, естественно. А вот первые 3 года – это некий стартовый уровень. И здесь главная задача, насколько я понимаю логику всех регуляторов, выйти на прирост 2,5% и выше.

И вот здесь я вижу главную проблему, потому что любой прогноз, любое целеполагание не зависят от инструментального дизайна, а это значит, если говорить немножко вульгарно, не зависят от координации правительственных регуляторов и денежных властей. Некоторое время тому назад Президент очень активно призывал к началу более тесного взаимодействия. В прессе уже появились суждения о том, что будет план борьбы с инфляцией. Через пару недель Центральный банк заявил, что никакого плана не будет, а заимодействие есть. Наверное, это на самом деле так, потому что Правительство двинулось навстречу Центральному банку, сверстав сбалансированный бюджет с первичным структурным балансом, то есть нулевым первичным дефицитом,

С другой стороны, одновременно включаются разные инфляционные факторы: утильсбор, индексация коммунальных платежей, которая с 5,7% взлетела до 11,9% за 3 месяца, и в общей сложности к прогнозируемой инфляции следующего года эти два решения 1%, то есть меньше 5,5% не получается никак, а может быть, и больше. На подходе еще, между прочим, утильсбор на сельскохозяйственную технику, и это решение тоже может дать сильный проинфляционный фактор.

У нас есть льготное кредитование, которое составляет 15% всего корпоративного портфеля объемом более 82 триллионов. Понятно, что это искажает отраслевую конкуренцию. В какой мере это влияет на инфляцию здесь и сейчас, никто сказать не может ни в Центральном банке, ни в Правительстве, но практика продолжается.

Такая вот ситуация «тяни-толкай» уже вызывает такие саркастические определения, как «генномодифицированная денежно-кредитная политика». У нас ставка повышается, а достижение инфляционного таргета отодвигается и отодвигается, теперь уже где-то до 2026 года.

Я сам был свидетелем, когда первый зампред ВТБ сидел-сидел, а потом схватился за голову и сказал: «Ребята, надо создавать совет экономической безопасности с главной задачей – бороться с инфляцией. И пусть этот совет будет над Правительством и над Центральным Банком». Это значит, что напряжение финансовой общественности, естественно, предприятий, очень высоко, потому что эти расходящиеся вектора, на мой взгляд, представляют развилку 2025 год на пути к 6-летнему треку по достижению национальных целей.

Еще больше эта «генная инженерия» отметилась в симулировании инвестиций. Федеральный инвестиционный вычет по налогу на прибыль за время согласования похудел вдвое: с 300 до 150 по объему и с 6 до 3 процентов по ставке. Недавно Минэкономразвития представил законопроект о регулятивном инвестиционном стандарте, который вообще-то 3 года внедряется в регионах, но, очевидно, чисто номинально. Если к этому добавить стагнацию с ПК и СПИК, у нас с инвестактивностью вывод один: целостной системы стимулов для инвестиций не существует. Есть отдельные, разбросанные по столу на манер рассыпанного коробка, элементы, которые между собой связаны не более, чем спички на ковре.

Все-таки одна плоскость пересечения действий Центрального банка и Правительства есть, она называется «структурной повесткой». Целей невозможно достичь без структурной перестройки экономики. Хорошо бы, чтобы они на базе этой структурной повестки начали взаимодействовать. И первые шаги есть. 17 октября Центральный банк ввел целый ряд регулятивных послаблений для того, чтобы банки кредитовали в том числе и по рыночным ставкам за счет снижения многих надзорных нормативов так называемые проекты технологического суверенитета и структурной адаптации. Центральный банк уступил Правительству. Деньги выделяются. 6 триллионов примерно с небольшим на 3 года на эти проекты. В Минфине это называют «проекты технологического лидерства». Деньги есть, а на что именно? Где эти проекты? Центральный банк пошел под давлением на этот шаг, ему очень не хотелось, но четкого определения, что и как мы будем финансировать в рамках даже этих бюджетных денег, не говоря о том, что надо перенастраивать льготное кредитование, большой вопрос.

И мне думается, что это точка соприкосновения, где можно выстраивать эту траекторию взаимодействия, координации денежных властей с правительственными регуляторами. Если получится в 2025 году сдвинуться с этой мертвой точки, тогда можно будет анализировать инструментарий движения к национальным целям. Пока мы можем констатировать только развилки и возможности.

Возможность, мне кажется, есть, потому что 3 главных цели такой координации – это стабильная и по возможности снижающаяся инфляция, раскрутка инвестиционно-стимулирующих механизмов и, конечно, четкая коррекция без нарушения конкурентных начал и пространств в экономике. Если получится, то у нас 2025 год, я думаю, закончится с результатом выше прогноза Центрального банка (от 0,5 до 1,5%), к цифре Минэкономразвития и ИНП РАН – 2,5%.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь