Станислав Прокофьев,
ректор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, д.э.н., профессор
В конце минувшего года на съезде ректоров заместитель главы Минобра Андрей Владимирович Омельчук сказал, что, по мнению Министерства, сегодня экономическое образование «перегрето». Там наблюдают значительный всплеск интереса абитуриентов и студентов к экономическому образованию, значительное повышение интереса вузов к нему, расширяется прием, и такое количество специалистов экономики не нужно. Трудно сказать, сколько нужно экономистов и юристов, но совершенно точно экономике экономисты нужны экономисты грамотные и серьезные, подготовленные. Я согласен с коллегами из министерств, что зачастую не все вузы выпускают специалистов по нашей специальности, которые соответствуют требованиям со стороны экономики. Мы попытались проанализировать, как можно ответить нам как самому крупнуму вузу России по подготовке экономистов: у нас учатся 55 тысяч студентов, из которых почти 70% – по 38-й укрупнённой группе специальностей. Это накладывает на нас определенные обязательства как на лидера в отрасли. И вот какие идеи мы выносим сегодня на ваш суд.
Во-первых, что нас сегодня серьезно тревожит – это ФГОСы (федеральные государственные образовательные стандарты) по экономике. Мы видим, что это не что иное, как практически формальная рамка без указания на профильное содержание образования. Это допускает достаточно серьезные отклонения от этой рамки. Вузы, которые, как и наш, имеют право сами утверждать свои образовательные стандарты, могут идти в одну сторону, другие вузы, особенно региональные, идут в другие. В итоге специалисты, которые получают дипломы об одних и тех же профессиональных квалификациях, значительно отличаются и по глубине компетенций, и по набору осваиваемых дисциплин. Мы считаем, что ФГОС должен быть единым и для вузов, которые обязаны придерживаться федеральных стандартов, и для тех, которые разрабатывают свои образовательные стандарты. В этой связи нужно объединить усилия и академического, и вузовского сообщества, и таких авторитетных организаций, как Вольное экономическое общество, чтобы сконцентрироваться на выработке четвертого поколения ФГОСов. В первую очередь нужно четко определить ядро экономического образования, сформулировать это максимально четко, понятно и системно. Я совершенно убежден в том, без участия ученых Российской академии наук это сделать будет затруднительно, поэтому вижу ближайшую главную задачу в рамках 38-й группы специальностей объединить усилия для того, чтобы четко выработать новый стандарт и обсудить с профессиональным сообществом.
Отсюда следуют и многие другие моменты, например, учебники. Недавно нам на рецензию был направлен учебник, подготовленный в рамках проекта «ДНК России» по экономике для неэкономических специальностей российских вузов под руководством ученых РАНХиГС. Впечатление очень грустное, хотя он уже был готов к изданию. В учебнике многие базовые понятия вообще остаются за скобками. Нет, например, даже определения ВВП и многих других базовых понятий. При этом видна большая академическая небрежность в интерпретации, например, теории циклов Кондратьева. Она в разных местах повторяется и всякий раз трактуется по-разному. Вводятся новые понятия, такие как, например, экономический патриотизм, и некоторые определения этого патриотизма просто шокируют. Вот, оказывается, что это такое: «Экономический патриотизм связан, но не тождественен с экономикой патриотизма. Экономический патриотизм является институциализированной формой дискриминации». Чего дискриминации? Кого дискриминации? Почему? И при чем здесь, собственно, это понятие? И это ученик, который мог бы стать основой для обучения экономике практически по всем вузам России, где нет экономических специальностей. Этот учебник вроде бы связан с «ДНК России», что бы это ни значило, то есть должен популязировать исследования российских ученых, но почему-то там исключительно западные теории. Из современных ученых упомянуты только труды Абела Гезевича Аганбегяна, больше никого.
Почему я сейчас пытаюсь поставить во главу угла Федеральный государственный образовательный стандарт? Потому что, как мне кажется, в начале нужно определиться со стандартом, с ядром, а потом это ядро отразить и в этом, и во всех других учебниках.
Далее. Сейчас часто возобновляется дискуссия о том, что узкопрофильные специалисты – это дело прошлое. Я, честно сказать, с этим в большей степени согласен, чем не согласен, считаю, что нужен уход от монопрофильности экономического образования. Мы по этому пути идем уже второй год. С помощью наших партнеров, членов попечительского совета, выпускников мы сформулировали пары специальностей и попытались такие пары запустить. Если в прошлом году мы объявляли 6 таких пар. Обычно это экономист – юрист, экономист с добавлением какой-то цифровой специализации, экономист с добавлением языковой специализации, особенно в условиях разворота экономики на восток и ориентации на новых стратегических партнёров экономики Российской Федерации. Эти образовательные продукты пользуются спросом, ребятам интересно на них учиться, работодатели активно разбирают таких студентов. У нас сейчас идет первый выпускной курс по этим парным профилям. Практически все они уже на третьем курсе трудоустроены. Но нормативная база не позволяет на сегодняшний день выдавать дипломы парных специальностей. Я проводил консультации с Минобрнауки, и мне сказали, что только в 2026 году они готовы к этой теме подойти.
Еще одна проблемная тема. Сейчас наблюдается странная дихотомия. Стране нужен технологический приоритет. Это важнейшая задача. Нужны инженеры. Почему-то очень часто говорится о том, что мы, экономические вузы, оттягиваем тех абитуриентов, которые могли бы стать инженерами. На мой взгляд, не экономические вузы оттягивают к себе инженеров, а у абитуриентов зачастую нет должной мотивации выбирать соответствующие ЕГЭ, идти в инженеры и двигать инженерную отрасль вперед. Тем не менее, такая проблема существует, и мы вместе с РЭУ им. Плеханова серьезно подумали над тем, каким в этой ситуации должен быть ответ профильных экономических вузов, и пришли к выводу, что если в советское время и сейчас есть специальность «инженер-экономист» в основном в инженерных, технических вузах, где основной упор делается на инженерные компетенции, то мы постараемся сделать специальность «экономист-инженер». Плехановка пошла своим путем, мы пошли своим. Мы не наращиваем, в отличие от Плехановки, собственную компетенцию в инженерных науках. Это долго, сложно, дорого, и, самое главное, мы всегда будем в роли догоняющих. Мы понимаем, что мы никогда не догоним первые по значимости инженерные вузы. Поэтому мы решили идти по пути сетевых программ с вузами-лидерами в части инженерной компетенции. И первые такие проекты мы сделали с Бауманкой как раз в направлении «экономист-инженер». При этом полный комплект технических компетенций дает Бауманский университет, а мы добавляем свою экономическую инструкцию. Аналогичную схему мы используем, например, с Университетом инженеров землеустройства. Сейчас отрабатываем с университетом имени Сеченова программу «экономика и финансы в здравоохранении».
Здесь ключевая проблема в том, как финансировать такие сетевые программы. Они сейчас, к сожалению, могут быть только платными и весьма дорогими, не доступными широкому кругу абитуриентов, если только не использовать образовательные кредиты с участием государства. Но нам уже сказали в этом году, что Минобрнауки хочет отменить такие кредиты для экономистов и юристов.
Еще один тренд, который мы видим сегодня – это отраслевая специализация. Мы пришли к четкому пониманию, что сейчас не может быть менеджера широкого профиля, не может быть экономиста широкого профиля. Нужно вспомнить, что в советское время ГУУ всегда был одним из законодателей мод в этой сфере, всегда была отраслевая специализация. Я полагаю, что к ней необходимо возвращаться. Мы сейчас это делаем через механизмы создания базовых кафедр, и в рамках базовых кафедр стараемся определить профили. Начинаем с магистерских программ, но в дальнейшем будем рассматривать в рамках перехода на суверенную российскую модель образования и более широкий аспект, в том числе и базовое высшее образование. Здесь у нас партнерами являются и банки, и корпорации, и органы власти. Например, мы сейчас конструируем отраслевую программу по магистратуре «Экономика и финансы строительной сферы» в коллаборации с Казанским государственным архитектурно-строительным университетом под руководством новой базовой кафедры Минстроя, которую возглавляет лично министр Ирек Энварович Файзуллин. И аналогичные проекты мы будем делать и с другими базовыми кафедрами.
Еще один тренд, который тоже нуждается, на мой взгляд, в поддержке и развитии и который имеет высокую востребованность – это студенческое ДПО (дополнительное профессиональное образование) и студенческие стажировки. Платные стажировки – это прекрасный способ реализации проекта или диплома. Участвуя в проектах, ребята получают и навыки проектной работы, и мягкие навыки, и в итоге резко повышают вероятность получения достойного трудоустройства.
