Анастасия Нестветайлова,
руководитель Департамента макроэкономики и политического развития ЮНКТАД, Женева
– 2021 год – знаменательный. С одной стороны, он богат событиями и потрясениями. С другой, интересно сравнить две парадигмы политэкономии. Приведу цитату Рональда Рейгана. Он произнес это, когда вступил в должность в январе 1981 года: «Освобожденная от вмешательства правительства и его экономических недугов, – таков был посыл – экономика возродится более энергичной, справедливой и продуктивной». Инедавняя цитата Джо Байдена, тоже из его инаугурационной речи: «Просачивающаяся экономика никогда не работала. Настало время выстраивать экономическую систему снизу вверх и изнутри наружу».Они противоположны друг другу. Но что интересно? Посыл Рейгана про освобожденную экономику, либеральные рынки, про то, как все будет хорошо, продуктивно, свободно и справедливо без вмешательства государства, быстро разошелся как глобальный и был применен во многих странах, включая Россию. Случится ли тоже самое с посылом Байдена сейчас? Станет ли он новым международным стандартом? Правильно сказали предыдущие ораторы, это во многом зависит от нас, от политических деятелей, от экономических элит и от того, насколько эффективно и солидарно мы будем действовать.
Что интересно? После спада 2020 года глобальная экономика закончит этот год с феноменальным ростом более 5%. Такого не наблюдалось очень давно. Это самая высокая цифра практически за полвека. И многие факторы позволят сказать, что не было бы счастья, да несчастье помогло. По всем показателям идет рост, восстановление, включая мировую торговлю товарами, услугами. Инфляция более менее сдерживается и пока не достигает целевых показателей, хотя некоторые регуляторы, я так понимаю, включая и Российскую Федерацию, сейчас нервозно наблюдают за динамикой цен. Финансовые рынки бурлят, состоятельные классы стали еще более состоятельными. По разным оценкам, их богатство за период пандемии выросло на 50-60%. Восстанавливаются рынки труда. То есть, с одной стороны, есть позитивная траектория, есть все предпосылки для того, чтобы сказать: мы будем строить экономику заново и лучше. Этот девиз стал мотивационным лозунгом восстановительной политики. По крайней мере, сейчас. Но насколько устойчивый будет этот рост, что он принесет в долгосрочной перспективе? Пока не ясно, потому что восстановление идет неровно. Есть традиционные, к сожалению, структурные разрывы между Севером и Югом, есть разломы по региональным, отраслевым и социальным линиям, включая страны развитого капитализма, но еще больше это ощутимо в развивающихся странах. Даже без дополнительных рисков очевидно, что в 2022 году мировой рост снизится до 3,6%. Это объясняют не только структурные факторы, но и те риски, которые мы определяем в Докладе, вероятность определенных политэкономических решений, и особенно нерешений. Эти политические «нерешения» могут стать фатальными для той возможности, которая сейчас открылась для мирового сообщества, политических лидеров, экономических деятелей и элит.
Как я уже сказала, восстановление неровно и нестабильно. Эта нестабильность будет, по всей вероятности, нарастать. У наших экспертов из 30 стран есть более 120 различных факторов, которые они учитывают при расчетах. Поэтому, может быть, будет интересно обсудить, например, в дискуссии прогноз роста российской экономики на следующий год. По нашим оценкам, это 4%. По регионам мира тоже видно, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе рост будет достаточно скромный. Есть некоторые регионы, которые особенно подвержены неблагоприятным факторам. Естественно, на лидирующих позициях, экономики таких стран как, например, Китай. Но, в принципе, если посмотреть цифры до 2030 года, налицо региональные разрывы и разрывы между Севером и глобальным Югом.
Группа рисков, которую мы видим, связана с политической нерешительностью. Если политические лидеры, особенно в странах развитого социализма, будут восстанавливать экономику в том виде, в котором она вошла в пандемию (а вошла она в достаточно болезненном виде), то, конечно, большие возможности для реконструкции, для устойчивости, для всеобъемлющего роста будут упущены. Если эти риски оправдаются, мировой доход будет более чем на 3% ниже, чем допандемийный тренд, и ожидаемая потеря для совокупного дохода уже в 2022 года составит более 13 трлн долларов. Это немалая сумма.
Понятно, что развивающиеся страны особенно уязвимы. Они пострадали больше, чем от глобального финансового кризиса 2007–2009 годов., не только от пандемии и эпидемиологического кризиса, но и от нехватки вакцин, от невозможности развернуть программу вакцинации.
В то время как в развитых странах возродилась функция государства, были пересмотрены и отвергнуты доктрины экономического развития, применены радикальные и до этого неслыханные инструменты интервенции, для развивающихся стран такой роскоши нет. Если у них не будет пространства, чтобы расширять свою, например, фискальную политику, они останутся в состоянии экономического стресса, что, естественно, нанесет удар не только по этим странам, но и по глобальной экономике, в том числе по странам Севера.
Пандемия стала бОльшим сюрпризом и шоком, чем кризис 2007 года. Ее никто не ожидал. Были некоторые предпосылки думать, что угрозой мировой экономике может стать большой экзогенный кризис, но, в принципе, никто не моделировал серьезной возможности пандемии. С другой стороны, понятно, что следующие кризисы, наверно, будут еще более неожиданными и еще более ощутимыми, чем пандемия 2020–2021 годов.
В то же время на этом тревожном фоне есть некоторые позитивные сдвиги. Они произошли в 2021 году. Есть поддержка США по некоторым существенным международным инициативам: перераспределение с точки зрения помощи развивающимся странам, с точки зрения распределения социальных прав заимствования, инициатива Байдена по глобальному минимальному налогу на международные или транснациональные корпорации, которые, в принципе, использовали политическую систему мира в своих целях. Насколько будет ощутима эта реформа и как ее будут внедрять в конкретных странах, покажет время, но это достаточно радикальная мера. Был отказ Всемирной торговой организации от интеллектуальных прав на вакцины, что явилось существенным сдвигом. Это все сопровождает новую зеленую повестку дня, которая теперь поддерживается на международном уровне. Нельзя недооценивать ее, это серьезная и очень важная программа, но, естественно, она требует финансирования.
В чем разница между 1981 годом, когда Рейган стал Президентом США, и 2021? Инициатива США даже на глобальном уровне является необходимым, но недостаточным условием для многосторонних реформ. Для реальных реформ, для нового витка многосторонности требуется активное участие и поддержка других государств, включая развитые страны, а также группу развивающихся стран. Понятно, что только коллективные договоренности помогут помочь справиться с эксцессами глобализации и углубляющегося экологического кризиса.
Что еще? Есть риск временно́й. Прогнозные показатели 2025 года, а они в основном позитивны с макроэкономической точки зрения, говорят о том, что существует следующий риск – кризис пандемии может быть быстро списан как преодоленный. Он был потрясением, шоком, но мы справились, поэтому давайте перейдем к нормальному балансу экономики, к тому, что мы делали до 2020 года.
Доклад извлекает четыре специфических урока из пандемии. С одной стороны, перед нами открывается новая возможность масштабных международных отношений, которые включали бы все страны мира, желающие участвовать в них, понимающие устойчивость развития в обширном экономико-социологическом, экологическом смысле. Многие комментаторы сейчас пишут о новой версии Бранденбургского соглашения, о том, как важно не упустить этот момент. Но желание сбалансировать мировую экономику по-прежнему отсутствует. Может показаться, что раз в период пандемии не случились финансовые кризисы и дефолты, самое плохое уже позади. К сожалению, это не так.
Проблемы платежного баланса не прекращаются. Это до сих пор болезнь развивающихся стран. В ближайшем будущем это станет для них еще более тяжелым долговым бременем, потому что многие страны должны будут выплачивать свои суверенные облигации на мировых рынках. В свете этого Доклад призывает к новым, более серьезным мерам по облегчению долгового бремени развивающихся стран, включая списание долгов в случаях, где это необходимо и критически важно.
Как правильно сказали коллеги, понятно, что наблюдается возрождение института государства в экономической системе на разных уровнях и в новых функциях. Пока непонятно, что это возрождение несет в долгосрочной перспективе, кроме того что государство действует против цикла и тушит пожары на рынках, поглощая риск, спасая должников, рынок труда. Понятно, что это должно вырасти, может быть, в новую парадигму или новый баланс развития.
Доклад призывает использовать уникальное политическое пространство, которое было открыто в пандемию, для серьезной переоценки роли налоговой и бюджетной политики в мировой экономике на всех уровнях развития, а также практики, которая привела к существенному усилению неравенства. Фраза о безнаказанности финансовых и корпоративных лиц очень подходит к текущей ситуации, потому что их привилегированная позиция в мире и в национальных масштабах с конца 60-х, начала 70-х годов отчасти привела к кризису, который мы имеем.
Не стоит забывать о реформе глобальной финансовой системы или глобальной финансовой архитектуры, которая отошла на второй план. О ней сейчас редко упоминают. Было решено, что финансовые институты, банки у нас в хорошем состоянии. Это не так. Есть дисбаланс между бурлящими финансовыми рынками, между стоимостью активов, которые принадлежат маленькой группе людей. Никто не отменял риск или вероятность того, что потрясение, которое придет после пандемии, не превратится в очередной финансовый кризис, который будет болезненный и разрушительный для любой экономической системы, но, естественно, в первую очередь для развивающихся стран.
Поэтому хорошо бы использовать эту возможность для того, чтобы на уровне, например, Большой двадцатки вернуться к повестке дня, которая была разработана в 2010 году, но, к сожалению, быстро забыта, потому что внимание сфокусировалось на банковской системе и базовых процессах, а все остальные более системные меры по финансовому балансу были упущены или забыты.
Доклад призывает к развертыванию программы вакцинации и поддержки развивающимся странам не только в области здравоохранения и не только в период пандемии, потому что пока мир не вакцинирован, не может быть и речи о постпандемийном периоде. Когда большая часть мира остается за рамками вакцинации, естественно, мир находится в пандемийном состоянии, развиваются риски на международном и геополитическом уровне. В этом отношении нежелание стран-партнеров с развитой экономикой последовать примеру США и отказаться от своих прав на вакцины – это тревожный сигнал, потому что разрозненность обойдется дорого для всех, и, согласно одной из оценок, совокупные затраты на отсроченную вакцинацию уже к 2025 году составят более 2 трлн долларов. Основное бремя этих затрат ляжет на развивающиеся страны.
Итак, возвращаясь к постпандемийному девизу – «построим заново и лучше», Доклад призывает к идеям, которые могут лечь в основу нового консенсуса.
Первое – это макроэкономическая догма: правительства не ограничены в бюджете, правительства – не домохозяйства, но, естественно, не все правительства созданы равными, и поэтому развивающиеся страны нуждаются в дополнительной поддержке для расширения своих фискальных возможностей и фискального пространства.
Центральные банки являются государственными учреждениями, уполномоченными государством создавать кредит. Принципы, на которых они используют эту свою власть создавать кредит, должны отражать решения государственной политики, направленные на справедливый рост.
Устойчивость и устойчивое развитие является общественным благом, поэтому она может быть достигнута только за счет государственных инвестиций. Финансы слишком важны, чтобы предоставлять их только рынкам. Государственные банки и более строгий надзор за регулированием могут обеспечить более здоровый инвестиционный климат на долгую перспективу.
Сокращение заработной платы вредно для бизнеса и еще хуже для общества. Заработная плата является важнейшим источником спроса, и ее рост стимулирует производительность и упрочняет общественный договор.
Здоровая экономика – это всегда диверсифицированная экономика. Промышленная политика должна быть принята как инструмент долгосрочного планирования и развития.
Заботливое общество является более стабильным обществом, и развитая социальная политика должна быть всегда адекватной и учитывать локальные особенности.
Такие идеи есть. Но есть и риск, что получится, цитируя Виктора Степановича Черномырдина, «хотели как лучше, а получилось как всегда». Это «как всегда», а именно возвращение к нормальному ведению дел, согласно Докладу, является главным риском для долгосрочной устойчивости мирового экономического развития и, особенно, для развивающихся стран.
По материалам презентации Доклада ЮНКТАД (Конференция ООН по торговле и развитию), которая состоялась 15 сентября 2021 года в Доме экономиста.
