Алексей Громов, директор по энергетике Института энергетики и финансов, генеральный директор Экспертно-консультационного центра «Мировая энергетика»
Как санкции изменят нефтяную отрасль в России
– На момент начала специальной военной операции на Украине нефтяной рынок в течение полутора лет находился в состоянии дефицита предложения, причём дефицит был существенный – на уровне полутора миллионов баррелей в сутки. На этом фоне коммерческие запасы нефти и нефтепродуктов в мире находились на рекордно низких значениях. Тем не менее, если бы не было дальнейших геополитических потрясений, во втором полугодии текущего года мы могли бы выйти в небольшой профицит на рынке, а мировые цены на нефть постепенно стабилизировались бы в коридоре 73–75 долларов за баррель. Но начало специальной военной операции вылилось в беспрецедентное санкционное давление на Россию, что отразилось на мировых ценах на нефть. На пике введения нефтяного эмбарго цены на нефть превысили 130 долларов за баррель по Бренту и сейчас находятся на уровне выше 105–107 долларов за баррель.
Как санкции влияют на российскую нефтяную отрасль? Структура российского нефтяного экспорта ориентирована в первую очередь на так называемые недружественные страны. Строго говоря, в структуре российского нефтегазового экспорта доля стран, которые могут потенциально ввести ограничение на импорт российской нефти, составляет порядка 60%. В этой связи нам необходимо искать новых покупателей, формировать новые логистические цепочки для перенаправления российской нефти на мировые рынки. Но надо понимать, что мы сталкиваемся с существенными сложностями, поскольку перенаправление поставок российской нефти из Европы в страны Азиатско-Тихоокеанского региона технически возможно, но это приведёт к удвоению среднего времени доставки нефтеналивных грузов примерно вдвое, с 15 до 29 дней, также увеличиваются расходы на транспортировку, на потребность в танкерном флоте. Российский флот сегодня способен обеспечить не более трети морских перевозок российской нефти и нефтепродуктов, и это тоже проблема, которую нам предстоит решить.
Санкции в отношении российской нефтегазовой отрасли в ближайшее время могут усилиться. Но российские компании должны быть готовы к этому и вести усиленную работу по переориентации части своих поставок на азиатских покупателей, пусть и с дисконтом, проводить оплату таких поставок в национальных валютах. Самое важное – в средне- и долгосрочной перспективе Россия должна создать достаточные инфраструктурные условия для полноценной диверсификации своего нефтегазового экспорта с целью купирования санкционных, геополитических и любых экономических рисков и использования новых возможностей для успешного развития в многополярном мире будущего.
Кто прирастет российской нефтью
А теперь принципиальный вопрос – кто прирастёт российской нефтью в условиях усиления санкционного давления со стороны недружественных стран? Потенциально, с учётом качественных характеристик российской нефти, Китай может взять дополнительно до 150 млн тонн российской нефти и заместить поставки стран Ближнего Востока. Но нужно понимать, что Россия уже занимает второе место в структуре поставок нефти в Китай после Саудовской Аравии, а китайские власти придерживаются политики строгой диверсификации поставок нефти, равно как и других источников углеводорода. В этой связи мы не должны испытывать иллюзий.
Индия сегодня обладает наибольшим потенциалом для закупок российской нефти, которая будет уходить с европейского рынка. Посмотрите на структуру импорта сырой нефти в эту страну. Доля России составляет всего лишь 2%. И, безусловно, Индия пользуется возможностью покупки российской нефти с дисконтом, меняются и условия по контрактам. Если большая часть контрактов на поставку российской нефти реализуется сегодня по системе FOB (Free on Board), то индийцы предлагают перейти на контракты, которые предполагают, что именно поставщик нефти несет ответственность и за страхование груза, и за доставку груза в конечный порт назначения.
Надо понимать реальные возможности перенаправления поставок. Сейчас мы видим, что Индия готова брать до 15 миллионов тонн дополнительно российской нефти, Китай, возможно, купит порядка 5-6 дополнительных миллионов тонн российской нефти в течение 2022 года. В дальнейшем возможен рост поставок во Вьетнам, Таиланд и другие страны Азии.
У нас есть существенные проблемы с логистикой. В частности, серьезные логистические ограничения на востоке страны. Максимум увеличения пропускной способности ВСТО (прим. – трубопроводная система «Восточная Сибирь — Тихий океан») – это плюс 10 миллионов тонн в год к текущим объемам. Для того, чтобы решить в долгосрочной перспективе проблему переориентации поставок на другие экспортные рынки, в первую очередь на рынки Азии, нам необходимо расширять возможности ВСТО в плане портовой инфраструктуры и, соответственно, мощностей по перевалке нефтеналивных грузов, в том числе на железной дороге.
Перенаправление грузов с северо-запада России на восток, на страны Азиатско-Тихоокеанского региона, – это, естественно, существенное удорожание транспортировки, фрахта и страховки этих грузов. На фоне дисконтов это, естественно, меньшая доходность российского нефтяного экспорта.
Зачем России нефтяной резерв
Из-за проблем на внешних рынках общая добыча нефти в Российской Федерации снизилась примерно на 9% к уровню марта. По нашим оценкам, добыча нефти в России по итогам 2022 года может сократиться на 10%, или почти на 50-55 миллионов тонн. Это цифры, сопоставимые с сокращением, которое у нас было в коронавирусный год. Напомню, тогда Россия сократила добычу в рамках сделки ОПЕК+.
Второй раз за свою историю мы столкнулись с серьезными перебоями в поставках нефтеналивных грузов на внешние рынки. Когда возникают такие перебои, нам, естественно, нужно время, для того чтобы перенастраивать логистические цепочки. Если у нас нет возможностей стратегического хранения нефти, то перенастраивать стратегические цепочки мы можем только за счет снижения добычи нефти в стране. Если мы останавливаем добычу не за счет инвестиций в новые проекты, а за счет закрытия действующих скважин, то в перспективе происходит их заводнение. Мы не можем их снова раскачать или открыть кран для увеличения добычи, когда на рынке возникнет соответствующий спрос. И здесь я бы хотел вернуться к идее создания стратегического нефтяного резерва в России. Эта идея реализована не только в развитых странах – импортерах нефти, такие хранилища существуют и в Саудовской Аравии, и в Китае.
В России может быть создана система подземных хранилищ нефти, например, в кавернах соленосных бассейнов в Центральном и Северо-Кавказском округе, а также в Калининградской и Астраханской области общим объемом до 120 миллионов кубометров, с возможностью хранения до 100 миллионов тонн нефти. Причем срок реализации первой очереди такого проекта с возможностью хранения до 25 миллионов тонн нефти составляет от 3 до 5 лет при относительно скромных капиталовложениях.
Если бы мы запустили программу реализации стратегического нефтяного резерва в 2020 году, то ее первая очередь могла бы быть реализована к концу этого года, и мы, соответственно, менее болезненно переживали бы проблемы сокращения экспорта российской нефти и его перенаправление на другие рынки.
По материалам IV Московского академического экономического форума, 16 мая 2022 г.
