В 2023 году ВВП развитых стран вырастет в среднем на 1,2%, развивающихся — на 4%, прогнозируют в Международном валютном фонде. При этом в последние несколько лет просто заработать прибыль недостаточно: от предприятий во всем мире ждут не только роста выручки, но и реального вклада в социальное и экологическое развитие — несмотря на кризисы, санкции, внутренние проблемы государств.
Инвестиции со смыслом
Тренд новой экономики — развитие социального предпринимательства. В ежегодных отчетах Deloitte “Global Human Capital Trends” он назван главной тенденцией последних лет, которую ускорила пандемия. По мнению экспертов, стало очевидно, что добиться успеха смогут только те компании, которые заботятся об обществе и экологии.
Пресса и международные организации все больше обращают внимание на предпринимателей, которые ставят на первое место не получение прибыли, а изменение мира к лучшему: сооснователя Apple Стива Джобса, придумавшего Tesla и SpaceX Илона Маска, основателей сервиса KickStarter Перри Чена, Янси Стриклера и Чарльза Адлера, добровольно ограничивших свою прибыль, и других. Правда, ни продукцию Apple, ни автомобили Tesla нельзя назвать социально ориентированными, но последние хотя бы вносят вклад в улучшение экологической ситуации.
Меняется и потребительское поведение: согласно индексу Meaningful Brands 2021, 53% людей готовы платить больше за бренд, который уделяет внимание экологическим и социальным вопросам. А 64% предпочитают покупать у компаний с репутацией бизнеса, преследующего иные цели, чем просто получение прибыли.
Сочетание этих тенденций называется импакт-экономикой, когда для предприятий одинаково важен и финансовый результат, и социальное воздействие.
Во-первых, это выгодно
Как показало исследование фонда региональных социальных программ «Наше будущее» и НИУ ВШЭ, в 2020 году мировой рынок импакт-инвестиций превысил $500 млрд, а объем «зеленых» облигаций достиг $230 млрд. Это самый популярный инструмент социально ориентированных вложений — долговые ценные бумаги, с помощью которых финансируются экологические проекты. Новый рынок продолжает быстро расти: по оценкам Global Impact Investing Network (GIIN), в 2022 году объем импакт-инвестиций превысил $1,1 трлн. Чаще всего они направляются в сектор продовольствия и сельское хозяйство (58%). Также среди приоритетов инвесторов коммерческая недвижимость, розничная торговля, энергетика, здравоохранение и образование. Согласно критериям GIIN, в импакт-проектах должны быть заранее четко определены как финансовые показатели, так и социальные или экологические цели, которых планируется достичь. Опросы показывают, что более 75% импакт-инвестиций достигают и тех, и других целей.
Россия не отстает от мировых трендов: о важности развития социального предпринимательства говорят на разных уровнях, с 2019 года это понятие закреплено законодательно. Такой бизнес может рассчитывать на гранты от Минэкономразвития — до 500 тыс. рублей, для регионов Арктической зоны — до 1 млн рублей. Деньги можно направить на аренду помещения, закупку ПО, сырья и другие цели. «В 2022 году гранты получили и развивают свои добрые, нацеленные на решение социальных проблем проекты свыше 2,2 тыс. предприятий. В 2023 году государственная грантовая поддержка будет сохранена», — рассказала заместитель министра экономического развития Татьяна Илюшникова.
О социальной составляющей не забывает и бизнес. На прошедшем в январе этого года круглом столе, посвященном помощи детям-сиротам, вице-президент Торгово-промышленной палаты Дмитрий Курочкин отметил, что состояние экономики страны напрямую влияет на социальную сферу, и в ТПП России уделяется пристальное внимание не только развитию бизнес-среды, но и повышению социальной ответственности российских предпринимателей.
Социальные бонды
C 2019 по 2024 год в России проходит пилотная апробация нового финансового инструмента — проектов социального воздействия (в мировой практике — Social Impact Bonds, SIB), оператором которых выступает ВЭБ.РФ. Три проекта уже завершены, запущено еще десять проектов в семи субъектах страны в разных отраслях (образование, социальное обслуживание, здравоохранение и др.). Их особенность в том, что эти проекты реализуются полностью за счет средств частных инвесторов, а выплаты из бюджета получают только после достижения социального эффекта — определенного измеримого качественного изменения в жизни конкретных людей. Объем инвестиций в реализуемые сейчас десять проектов составляет 385 млн рублей, а объем грантовой поддержки от государства в случае их успешной реализации — 419 млн рублей.
Подробнее о положительных воздействиях
Как пояснили в ВЭБ.РФ, проекты социального воздействия могут затрагивать самые широкие слои населения — жителей конкретного региона, муниципального образования, а могут быть специализированными и решать проблемы отдельных целевых групп: например, пожилых и одиноких людей, инвалидов, хронических больных и др.
Первый в России проект социального воздействия был реализован в Якутии. Его цель — рост образовательных результатов по русскому языку, математике. Для этого были организованы тренинги личностного роста, профориентация и обучающие программы для школьников. Независимый оценщик — Московский городской педагогический университет — подтвердил достижение социального эффекта проекта: индекс, отражающий уровень образовательных результатов школьников, вырос на 41%.
Этот проект помог отработать механизм взаимодействия всех участников: оператора, инвестора, органов власти и исполнителей. «В дальнейшем мы будем работать над развитием инструмента и тестировать разные подходы для повышения привлекательности таких проектов для частных инвесторов», — отметил заместитель председателя ВЭБ.РФ Константин Вышковский.
Кто несет ответственность за экологическую ситуацию в стране, % опрошенных
| Государство на региональном и федеральном уровне | 33 |
| Бизнес и производства | 31 |
| Граждане | 26 |
| Общественные и некоммерческие организации | 7 |
| Никто | 3 |
Источник: Аналитический центр НАФИ, опрос россиян в декабре 2022 года
Чем больше разнообразных проектов будет успешно реализовано, тем увереннее инвесторы будут участвовать в них, полагает Вышковский. Пока с этим есть проблемы: эксперты Общественной палаты РФ обращают внимание на опасения в отношении проектов социального воздействия со стороны региональной исполнительной власти. Есть и другие барьеры — в частности, сложности с поиском исполнителей: не все социально ориентированные НКО и социальные предприниматели готовы решать подобные задачи. Мешает также отсутствие единых метрик по расчету гранта и социального эффекта.
При этом общественники высоко оценивают потенциал проектов социального воздействия и считают этот механизм эффективным. Общественная палата РФ готова стать инфраструктурной площадкой для выявления потребностей в таких проектах. «Готовы обеспечить поддержку работы с НКО и социальными предпринимателями, а также оказывать всестороннюю помощь при выстраивании диалога с органами власти», — сказала член Комиссии ОП РФ по развитию экономики и корпоративной социальной ответственности Евгения Дмитриева.
О чем речь
На практике, говоря об импакт-экономике, и власти, и бизнес, и экспертное сообщество часто смешивают разные понятия — благотворительность, корпоративную социальную ответственность (КСО), ESG (экологическое, социальное и государственное управление). На самом деле, все это разные этапы развития социальных инвестиций: КСО — отдельные проекты компаний, которые могут и не влиять на основной вектор развития, ESG — влияют на стратегические и инвестиционные решения бизнеса, импакт ориентирован на социальный и финансовый результат.
«Одна из характерных черт импакт-экономики — она ставит целью улучшения жизни не вообще на планете, а в конкретной стране, в конкретном регионе, — пояснил профессор кафедры «Государственное и муниципальное управление» Финансового университета при Правительстве РФ Никита Попадюк. — В отличие от социально ориентированной экономики, которая также направлена на расширение круга решаемых социально значимых задач, импакт-экономика нацелена не на постепенное, а на резкое улучшение и изменение условий жизнедеятельности сограждан. Например, не на помощь безработным, а на поиск условий, при которых все безработные могли бы быть заняты (общественные работы, оказание услуг по доставке, перебор продуктов с истекающим сроком годности и т. п.), не на создание приютов для домашних животных, выброшенных на улицу, а на разъяснение вредности таких поступков и перераспределение таких животных между нуждающимся в них (в том числе как собак-поводырей для слепых)».
Россия в последние годы начала переход от КСО к ESG. Этой теме уделяется внимание во всем мире: медиаповестка давит на предприятия, которые не учитывают экологические факторы. Многие инициативы направлены на снижение углеродного следа, например, коалиция ООН ставит цель добиться нулевого выброса вредных веществ к 2050 году. Как отмечают в организации, 75% глобальных выбросов парниковых газов приходится всего на 20 стран, среди них Китай, Германия, Индия, Россия, США. Замена загрязняющих окружающую среду угля, газа и мазута на энергию из возобновляемых источников, таких как ветер или солнечная энергия, позволит значительно сократить объем выбросов углерода, полагают эксперты ООН.
В 2022 году эти планы столкнулись с энергетическим кризисом, возникшим из-за введения санкций против России и запрета на поставку в ЕС нашего газа. Например, Польша остается крупнейшей угледобывающей страной Европы и не спешит отказываться от этого вида топлива, на который в 2021 году приходилось около 70% всей вырабатываемой в стране электроэнергии. Развитые страны тоже не готовы отказываться от «грязных» прибылей. «Если мы говорим, например, о США, я не думаю, что нефтяным компаниям сложно инвестировать в плане наличия денег. У них много денег в кармане. Но, я думаю, что вместо того, чтобы инвестировать, они предпочитают совершать выплаты акционерам», — заявил в интервью Bloomberg TV глава Международного энергетического агентства Фатих Бироль.
Более насущные задачи?
В крупных развивающихся экономиках есть более насущные задачи, чем развитие импакта. Например, в Китае главные вызовы — замедление роста населения в сочетании с его старением и необходимость инвестиций в новые технологии, в Индии — устранение нищеты и борьба с голодом, решение проблемы перенаселения. Россия продолжает оставаться под беспрецедентным санкционным давлением. На прошедшем в декабре 2022 года заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам президент Владимир Путин среди ключевых задач на 2023 год назвал укрепление технологического суверенитета РФ, опережающий рост обрабатывающей промышленности, обеспечение финансового суверенитета страны, ощутимое увеличение доходов граждан.
При этом от социальных и экологических проектов бизнес не отказывается. Более того, как полагают эксперты Национального рейтингового агентства, устойчивое развитие в условиях неустойчивой санкционной среды должно стать нормой, а не парадоксом. «Мы ожидаем, что экологическая и социальная повестка в России сохранится даже в условиях санкций, а регуляторы и финансовые институты формализуют требования к игрокам на предмет соответствия лучшим практикам, что положительно повлияет на улучшение качества жизни — в первую очередь в экологической и социальной сфере», — отмечают в агентстве.
Всего в мире запущено 275 проектов социального воздействия в 38 странах, включая Россию, общий объем инвестиций составляет $741 млн (по данным Impact Bond Dataset Оксфордского университета)
Руководитель группы рейтингов устойчивого развития агентства «Эксперт РА» Юлия Катасонова рассказала, что сейчас ESG-зрелыми являются компании-экспортеры из традиционных отраслей, которые оказывают негативное влияние на окружающую среду. К ним изначально предъявлялись более жесткие требования, выполнение которых усилило внутреннюю ESG-повестку и уровень экспертизы. Что касается «двоечников», то это чаще всего компании из сферы коммерческой недвижимости, ЖКХ и агросектора.
На развитие импакт-инвестиций есть запрос и со стороны населения. Как показал опрос ВЦИОМ, около 65% россиян считают, что бизнес должен принимать дополнительные меры для повышения качества жизни сотрудников и их семей, местных сообществ, а также социального развития в целом.
«Импакт-экономика приобретает качество естественной реакции бизнеса на повышение гуманности социума, становится формой социализации бизнеса. И хотя количественные оценки этого феномена пока трудно подсчитать, тем не менее как набирающее обороты движение социализации бизнеса наблюдается во всех индустриально развитых странах, в том числе и в России», — заключил Никита Попадюк.
Автор: Кира Камнева
