Джеймс К. Гэлбрейт, Техасский университет,
Албена Азманова, Кентский университет
Пандемия может быть представлена как «стихийное бедствие». Однако глобальная депрессия является продуктом идеологии и влиятельных политических деятелей. Беспрецедентный экономический кризис обрушивается на Европу. Как заявила недавно президент Европейского центрального банка Кристина Лагард Европейскому парламенту, он является самым глубоким в мирное время.
В Соединенных Штатах Федеральный резервный банк сообщает о максимальном падении производства и занятости за последние 90 лет. Всемирный банк предупреждает, что мир находится на пороге самого глубокого спада с 1945 года – до 60 миллионов человек обнищали, причем многие из них – в уже бедных странах.
Лагард поспешила пояснить, что эта огромная человеческая трагедия, по ее мнению, «не является делом чьих-либо рук и в ней никто не виноват» — как будто медицинский кризис сам по себе может превратиться в кризис социальный. Однако данная катастрофа – результат воздействия идеологических и политических факторов.
Маски для лица
Наука теперь позволяет нам редактировать ДНК и обнаруживать гравитационные волны в кривизне пространства-времени. Тем не менее, весной 2020 года правительства богатых либеральных демократий на глобальном севере не смогли обеспечить население простейшими масками для лица, необходимыми врачам и медсестрам для спасения собственных жизней – и жизней других людей – от коронавируса. Кое-где в Тоскане пациентам старше 60 лет оказались недоступны необходимые им аппараты искусственной вентиляции легких.
В США тестирование было провалено, отложено и по-прежнему недоступно по требованию. Во Франции огромные запасы средств индивидуальной защиты, накопленные для эпидемии H1N1, распродавались, плохо хранились и пришли в
негодность.
В Соединенном Королевстве и Швеции власти сначала разрешили вирусу вырваться на свободу в стремлении получить «коллективный иммунитет», что обернулось тысячными жертвами. Это были не просто ошибки или простые случайности: это были политические решения. Они были следствием идеологии, отстроенной за десятилетия. Были грехи действия и грехи бездействия – если вспомнить концепции, разработанные Ханной Арендт, — и их результатом стала хрупкая экономическая конструкция, отмеченная нестабильностью и стоящая на пороге краха.
Грандиозный проект
Сначала были грехи действия. С конца 1970-х годов политические лидеры Запада
запустили грандиозный проект, который стал известен как неолиберальный капитализм.
Дерегулирование, децентрализация, приватизация, сбалансированные бюджеты и
нехватка денег были ключевыми элементами «Вашингтонского консенсуса», достигнутого национальными элитами и международными финансовыми институтами, особенно Международным валютным фондом.
Государственные услуги и программы социального обеспечения были сокращены, включая критически важные расходы на здравоохранение. Первоначально цель состояла в том, чтобы сломить профсоюзы и обуздать инфляцию, пусть и за счет основных производственных мощностей. К 1990-м годам эти цели были достигнуты, и высокий процент сменился новым кредитным бумом с упором сперва на высокие технологии, а затем, в основном, на недвижимость и ипотечное кредитование.
Тем временем производство переезжало в Азию, особенно в Китай, где его лелеяли и
защищали. Пузырь субстандартного ипотечного кредитования привел к Великому финансовому кризису 2007-09 гг. После этого во многих странах штурм государственной власти продолжался. Краткосрочные усилия по восстановлению сменились режимом строгой экономии во всей Европе, особенно в Италии, Испании, Франции и Греции, а также в Северной Америке.
Потенциал общественного здравоохранения получил еще один удар, в то время как
неолиберальная глобализация сделала еще один шаг вперед. Растущее неравенство было признаком широкого роста социального напряжения: безработица среди молодежи, психические расстройства, самоубийства и эпидемия злоупотребления опиоидами в США. Рост возобновился, но лишь на хрупкой основе увеличения частного и корпоративного долга.
Команда расформирована
Затем были многочисленные грехи бездействия. Например, в 2017 году Европейская
комиссия предложила инвестировать больше средств в вакцины через государственно-
частное партнерство под названием «Инициатива инновационных лекарств». Но
фармацевтические компании возражали, и предложение не прошло.
США, где сейчас заправляет Дональд Трамп, ликвидировали группу реагирования на
пандемии в Совете национальной безопасности и сократили финансирование Центров
по контролю за заболеваниями. По иронии судьбы, администрация США отозвала из
Китая американских ученых, которые выступали в качестве связующего звена с
китайскими Центрами по контролю за заболеваниями.
Лагард не сыграла никакой роли в развитии неолиберальной идеи. Она приобрела
известность уже после того, как неолибералы взяли под свой контроль бывшие социал-демократические страны Запада, а также страны Центральной Европы и Россию, где их последующее правление породило бедствия, до сих пор не имевшие аналогов нигде в мире. Она далеко не единственный человек в длинном списке виновных.
Но она была министром финансов Франции до Великого финансового кризиса и
управляющим директором МВФ в последующий период жестокой экономии. Будучи
функционером, преданным идеологии и на протяжении десятилетий замешанным в
политике, приведшей к катастрофе, она заслужила свое место в этом списке.
