Российский и советский экономист Николай Кондратьев оставил ценнейшее научное наследие, теоретическая часть которого сегодня, вероятно, не менее актуальна, чем 80 лет назад. В условиях краха главенствующей экономической теории внезапно вырос интерес к работам российских ученых, особенно Николая Кондратьева и его круга предшественников и последователей. Переосмысление и использование в практике наследия ученого стали предметом дискуссии на научной конференции «Научное наследие Н. Д. Кондратьева и современность», приуроченной к 130-летию Николая Дмитриевича.
По материалам научной конференции «Научное наследие Н. Д. Кондратьева и современность» (к 130-летию Н. Д. Кондратьева), организованной Вольным экономическим обществом России (ВЭО России), секцией экономики Отделения общественных наук РАН, Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН и Всероссийским институтом аграрных проблем и информатики имени А. А. Никонова.
Прикладная теория
«Разработки Николая Кондратьева — это не только “чистая наука”, но и сугубо прикладное знание, которое в современных условиях приобретает особое значение не только как методологический базис для изучения сложных переходных процессов развития современной экономики и общества в целом, но и как инструментальная основа для реализации эффективной экономической политики. И эти возможности учения Кондратьева пока еще недооценены», — подчеркнул президент ВЭО России, член-корреспондент РАН Сергей Бодрунов.
Ученый напомнил, что множество переломных моментов в экономике предсказали на основе теории длинных циклов. Это и Великая депрессия 1929–1933 годов, и кризисы 1970–1980-х, и мировые экономические кризисы 2000–2001 и 2008–2009 годов. Идеи Кондратьева касались наличия в экономической динамике больших циклов конъюнктуры, названных длинными волнами Кондратьева. Именно сегодня, судя по всем наблюдаемым индикаторам, отметил Сергей Бодрунов, мы находимся на историческом разрастании такой очередной волны, которая на десятилетия определит облик и основные черты существующей хозяйственной системы.
Академик РАН Сергей Глазьев, действующий член коллегии (министр) по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии, напомнил, что во второй половине 1980-х годов на Западе был бум длинноволновых исследований в связи с тем, что мейнстрим никак не мог объяснить, откуда взялся структурный кризис 1970-х годов. Это стимулировало обращение к работам Кондратьева, и тогда возникла школа Кристофера Фримэна, английского экономиста, одного из наиболее глубоких исследователей экономических циклов в концепции длинных волн. Однако эта школа не оказалась востребована в неолиберальной экономической модели. Как отметил академик РАН Владимир Маевский, лауреат премии им. Кондратьева, негативное отношение сегодняшнего мейнстрима к длинным К-волнам объясняет отсутствие регулярных колебаний экономического выпуска.
«Я процитирую текст, который написан в очень серьезном и авторитетном учебнике “Высшая макроэкономика” Дэвида Ромера. Автор говорит: “Поскольку в динамике выпуска не наблюдается никакой регулярности, современная макроэкономика больше не рассматривает флуктуации как комбинацию детерминированных циклов разной длины. Попытки выявить циклы разной длины, включая Кондратьева, были прекращены в связи с их неэффективностью”», — рассказал академик.
Технологические уклады и К-волны
Владимир Маевский считает позицию Ромера и вообще мейнстрима ошибочной, так как кондратьевские волны не имеют отношения к динамике ВВП и ВНП, а отражают взаимодействие двух сил.
«Первая сила — это радикальные технологические изменения, сопровождающие переход от одного технологического уклада к другому и вызывающие К-волны технико-экономических показателей, например, таких как капиталоемкость или показатели изменения структуры потребления первичных энергоносителей и так далее. И вторая сила — это сила, порожденная ответной контрциклической реакцией государства и рынка на радикальные технологические изменения», — сказал ученый.
Академик Сергей Глазьев рассказал, что в 1980-е годы под руководством Андрея Семеновича Львова в СССР экономисты работали над теорией научно-технического прогресса. Одной из гипотез было то, что в основе каждой длинной волны Кондратьева лежит жизненный цикл комплекса производств, основанных на главенствующих в данную эпоху технологиях.
Согласно теории технологических укладов, комплекс новых технологий ждет своего часа, который наступает в эпоху структурного кризиса. «Структурный кризис возникает из-за того, что наступает момент, когда инвестиции в развитие комплекса технологий начинает давать убывающую отдачу. У каждой технологии есть предел совершенствования, и то же самое касается и комплекса взаимосвязанных технологий», — сказал Сергей Глазьев.
По мнению академика, переход к новому технологическому укладу уже произошел, но Россия не сумела войти в него в фазе становления, и мир ушел вперед. Тем не менее у страны еще есть возможность стать частью ядра нового мирохозяйственного уклада и войти в длинную волну Кондратьева. Для этого следует реализовать стратегию опережающего развития, суть которой — форсированный рост нового технологического уклада с максимально полным задействованием имеющихся производственных мощностей.
Идеи Кондратьева в прогнозировании
Директор Института экономики РАН, член-корреспондент РАН Михаил Головнин подчеркнул, что Николай Кондратьев много внимания уделял вопросам разработки методологии народнохозяйственного планирования. «Идеи Николая Дмитриевича Кондратьева, полемизировавшего с телеологическим подходом к планированию, призывавшего к внедрению планирования ради достижения устойчивости национальной экономики, сохранения экономического равновесия, крайне важны в наше время», — отметил ученый.
Член-корреспондент РАН, руководитель научного направления «Мезоэкономика, микроэкономика, корпоративная экономика» ЦЭМИ РАН Георгий Клейнер включил циклы Кондратьева в единую пространственно-временную теорию циклов. В основу этой теории положены четыре основных силы, которые определяют движение экономики, пояснил ученый, по аналогии с силами в ньютоновской физике: инерции, трения, отталкивания и притяжения. По словам Георгия Клейнера, под силой инерции следует понимать эволюцию (если нет изменений извне, движение продолжается), под силой трения — сближение, кооперацию экономических агентов, под силой отталкивания — экономическую конкуренцию, под силой притяжения — экономический интерес, сближающий продавца и покупателя. Длинноволновой экономический цикл Николая Кондратьева, по мнению ученого, связан с доминированием сил инерции, краткосрочный цикл Джозефа Китчина определяется силами трения, ведущая роль в цикле Жюгляра принадлежит силам отталкивания, а в цикле Саймона Кузнеца — силам притяжения. «Предложенная конструкция позволяет выстраивать экономическую стратегию, управлять экономическими циклами и предотвращать экономические кризисы», — полагает ученый.
Сергей Бодрунов, говоря о приложении кондратьевской теории к прогнозированию, обратил внимание на то, что долгосрочного монотонного роста, а именно этот показатель обычно является основным во всех прогнозах, не бывает.
«Экономической динамике присуща не просто неравномерность темпов развития, но цикличность. Поэтому так важно, намечая долгосрочную стратегию развития, понимать, для каких фаз кондратьевского цикла она рассчитывается, учитывать особенности, присущие этим фазам. И если краткосрочные циклы могут быть в большей или меньшей степени купированы мерами контрциклического регулирования, то инструментария для регулирования долгосрочной динамики пока не создано. Именно эта задача является одной из целевых для многих современных идей, теорий и концепций цивилизационного развития, включая наработки теории технологических укладов и мирохозяйственных укладов, ноономики и других», — считает ученый.
Уже будучи в заключении, сам Николай Кондратьев отмечал, что некоторые предложенные идеи и основанные на них прогнозы получили жизненную проверку и, по-видимому, вошли в фонд признанных положений, подчеркнул президент ВЭО России.
Кондратьев — практик агрокомплекса
Николай Кондратьев, выходец из многодетной крестьянской семьи, больше всего работ написал по сельскому хозяйству. Он начинал работать в этой области еще во Временном правительстве, будучи одним из руководителей продовольственного комитета, а с 1922 года экономист стал директором Конъюнктурного института народного комиссариата финансов, где также больше всего занимался проблемой сельского хозяйства, напомнил заведующий кафедрой экономической теории и политики факультета финансов и банковского дела РАНХиГС при Президенте РФ, академик РАН Абел Аганбегян.
«Он в известной мере был идеологом НЭПа, а процветание новой экономической политики во многом было связано с развитием сельского хозяйства, которое было в то время важнейшей отраслью. Надо сказать, что он был также автором первой пятилетки, которая называлась “Сельскохозяйственный пятилетний план 23–28 годов”. Он считал, что в России нужно развивать капитализм, и открыто говорил, что ставку надо делать на зажиточных крестьян. После этого ученого в 1928-м сняли с поста директора Конъюнктурного института, а в 1930-м осудили, приписав создание трудовой крестьянской партии, которая якобы хотела свергнуть руководство, и осудили на восемь лет. Второй суд, который был уже в 1938 году, приговорил его к расстрелу, приговор привели в исполнение на полигоне “Коммунарка” в 1938 году», — рассказал академик Аганбегян.
Автор: Константин Маркелов
