Главное в концепции Минэкономразвития — повышение связности территорий в основной зоне расселения и создание опорных центров там, где плотность низкая.
Елена Чугуевская,
директор Департамента стратегического и территориального планирования Минэкономразвития
Повышение связности огромной территории России и создание опорных центров в зоне очагового расселения станут ключевыми направлениями стратегии пространственного развития России до 2035 года. Она послужит «территориальным интегратором» двух стратегий — национальной безопасности и долгосрочного социально-экономического развития.
Об основных подходах к стратегии и о том, что она сможет изменить, «Вольной экономике» рассказала директор Департамента стратегического и территориального планирования Минэкономразвития Елена Чугуевская.
Что такое пространственная стратегия
«Вольная экономика»: Елена Станиславовна, зачем нужна эта стратегия?
ЕЛЕНА ЧУГУЕВСКАЯ: Мы только в начале пути к современному стратегическому планированию пространственного развития страны.
На уровне региона, города, муниципального района разрабатываются комплексные документы территориального планирования, а на уровне России базовые инфраструктуры представлены только отраслевыми схемами. Карт в стратегических документах территориального развития не было, мы не видели того синергетического эффекта, который должна получить территория.
Общество всегда существует в форме территориальной организации, сформированной системой населенных пунктов, и как к ней должно относиться государство, какие выделять приоритеты, как обеспечивать транспортную связность территории, качество среды жизнедеятельности, как приоритезировать бюджетную поддержку, — это все вопросы стратегии пространственного развития как инструмента, существующего во всех ведущих странах мира. Стало ясно, что и нам нужен документ-интегратор.
«ВЭ»: Вы анализировали зарубежный опыт?
О концепции пространственного развития
Введена в правовое поле в 2014 году, требования к ее содержанию правительство утвердило в 2015-м. Она должна определить приоритеты экономики в региональном аспекте, обеспечить устойчивость системы расселения и дополнительные точки выхода на внешние рынки. Мы должны «видеть» своих соседей, понимать место России в мировом распределении экономической деятельности. В конце октября Министерство экономического развития представит для экспертного обсуждения проект стратегии, ее планируется принять в 2018 году. Последним подобным документом в нашей стране была Генеральная схема расселения РФ 1994 года, но она в полном объеме так и не реализовывалась
Е.Ч.: Мы изучили документы стратегического планирования самых разных стран. Например, Евросоюз сейчас готовит уже вторую стратегию пространственного развития. Экономическое пространство Европы концентрируется в «пентагоне» — зоне, очерчиваемой в границах Лондон — Париж — Милан — Мюнхен — Гамбург. Это всего лишь четверть площади Евросоюза, но там сосредоточено 75% его ВВП, и это, безусловно, проблема с точки зрения пространственной организации. Причем такая концентрация зародилась еще в конце XVIII века, в ходе промышленной революции.
И вот в условиях значительного расширения Евросоюза они решили, что им нужна ставка на полицентрическую модель организации пространства, на «выращивание» других центров притяжения. Стратегия ЕС предполагает реализацию комплексных территориальных проектов: это «Регион Балтика», в который, что интересно, включаются Петербург, Ленинградская область и Карелия, это «Атлантическая дуга» (Западный фасад ЕС) вдоль побережья Атлантического океана, а также «Латинская арка» в Западном Средиземноморье.
«ВЭ»: У нас будет нечто похожее?
Е.Ч.: Слепо копировать чей-то опыт мы не можем, потому что у России самая большая территория
в мире. При этом население распределено крайне неравномерно: есть основная зона расселения, зоны очагового расселения, есть территории, непригодные для проживания.
Выделение макрорегионов
Выделение макро-регионов
Их прототипом стали федеральные округа. В каждом макро-регионе может быть своя модель развития: в Сибири и на Дальнем Востоке — кластерный подход, в европейской части — развитие крупных городов.
«ВЭ»: И все-таки что нам ближе?
Е.Ч.: В основу подхода к пространственному развитию у нас уже заложено выделение крупных зон — макрорегионов. Их прототипом стали федеральные округа. Правда, на первом этапе они выделялись для управленческих задач, но затем внутри округов начали складываться внутренние связи, формироваться межрегиональные объединения, такие как ассоциация «Сибирское соглашение».
Для каждого макрорегиона может быть использована определенная модель или варианты их совмещения. Например, для Дальнего Востока и Сибири подходит кластерный подход, который уже выбрал Казахстан, когда государство поддерживает «очаги» новой индустриальной экономики.
Для европейской части страны, где уже сформированы сильные точки роста, по сути конкурирующие между собой, может быть применен поляризованный подход. Он основан на поддержке крупных городов и их экономической диффузии на прилегающие территории.
Нужно выделить территории, которые связывают огромное пространство России крупными узлами.
ПРОБЛЕМА МОСКВЫ И САНКТ-ПЕТЕРБУРГА УХОДИТ
Это процессы урбанизации, которые происходят во всем мире. Сейчас не только в столицы люди стекаются, но и в Краснодар, Казань, Екатеринбург и т.д. Любая система расселения очень инертна.
«ВЭ»: Как это все будет сочетаться с существующими мерами поддержки — например, Калининградской области, Дальнего Востока, Северного Кавказа, Крыма?
Е.Ч.: Поддержка стратегически важных территорий необходима и дальше, но при этом мы должны экономически обосновать рост конкурентоспособных видов деятельности для каждого субъекта, создать для них условия, а также выделить территории, которые объединяют огромное пространство России крупными узлами, влияющими на связность всей страны.
Мы обсуждали с регионами необходимость создания межрегиональных территориальных систем, таких как «Уральское созвездие» или «Сибирская конурбация», которые предполагают строительство высокоскоростных магистралей между крупными городами. Почему бы такие флагманские проекты не зафиксировать для приоритетной поддержки?
Общий залог — повышение связности территорий в основной зоне расселения. В зоне очагового расселения, к которой относится практически вся северо-восточная часть России, надо вернуться к подходу формирования опорных центров, который был выработан в Советском Союзе на основе вахтовой и экспедиционной форм освоения этих сложных территорий. При этом требуются значительные изменения в законодательстве, в частности в жилищном, чтобы вписать в правовое поле эти особенности.
Ленинградцы, москвичи…
«ВЭ»: Можете эти подходы проиллюстрировать на примере центра страны?
Е.Ч.: Мы только в начале пути. Пока, например, могу сказать, что мы поддерживаем позицию московских властей о том, что нужно системно обеспечивать развитие Москвы как столицы и единственного глобального города в России, но сначала надо это обосновать расчетно и картографически, определить реальные границы города.
«ВЭ»: Многие говорят, что у нас зафлюсована экономика — все ресурсы концентрируются в Москве и отчасти в Петербурге, а вокруг остается пустота. Эту проблему вы видите?
Е.Ч.: Я уже так не думаю. Это процессы урбанизации, которые происходят во всем мире. Не только в Москву люди стекаются, еще и в Краснодар, Казань, Екатеринбург и другие центры регионов. Это естественно. Конечно, есть процессы естественного сжатия пространства, но любая система расселения очень инертна, а в России особенно. Мы привязаны к недвижимости, у нас нет такой активной трудовой миграции, как, например, в США, где люди в среднем восемь раз в течение жизни переезжают из одного города в другой. У нас люди переезжают крайне редко.
«ВЭ»: Территориальную структуру расселения в России менять не надо?
Е.Ч.: Государство должно влиять на нее только в том случае, если она теряет устойчивость.
Что нужно балансировать
«ВЭ»: Наша «неустойчивость» — она какая?
Е.Ч.: Мы выделили три глобальных разрыва, с которыми надо побороться за счет инструментов стратегии пространственного развития.
Во-первых, разрыв в инфраструктуре. В последние годы она развивалась очень неравномерно. У нас слабая связность территорий. Мы потеряли региональную авиацию, речной транспорт, очень мало построено новых дорог, мы только начинаем осваивать скоростной и высокоскоростной транспорт, в отличие от многих европейских и азиатских стран.
Во-вторых, при переходе от плановой экономики к рыночной произошел технологический разрыв. Конкурируя, предприятия потеряли интеграционные связи. Раньше их налаживало государство. Я не имею в виду, что мы заставим всех обмениваться товарными потоками, мы должны способствовать этому через поддержку модернизации предприятий, конкурентоспособных отраслей, формирования территориальных кластеров.
Третья проблема — социальный разрыв. Неравенство в первую очередь выражается в неравномерной обеспеченности инфраструктурой и качеством среды в различных городах. Как обеспечить достойное качество жизни? Конечно, мы не сможем быстро все поправить, но мы должны понять, как выделить территории, которые требуют адресной поддержки.
«ВЭ»: Получается, стратегия будет иметь большое политическое значение — все сразу начнут прикидывать, кому что досталось на десятилетия вперед. Или я не прав?
Е.Ч.: Важно подчеркнуть, что документ готовится при непосредственном участии представителей правительств всех субъектов РФ, науки и профильных федеральных министерств и ведомств. При Минэкономразвития действует межведомственная рабочая группа, которая состоит почти из 150 человек. По ключевым вопросам пока особых споров нет.
Планы до 2050 года
«ВЭ»: Стратегия будет рассчитана до 2035 года?
Е.Ч.: По плану — да, но мы решили, что по устойчивости системы расселения должны быть и более дальние горизонты, она инерционна, в более короткие сроки изменений не видно.
Поэтому по некоторым компонентам Стратегия пространственного развития будет иметь горизонт 2040, а может, и 2050 года. В новой европейской стратегии, которая сейчас разрабатывается, тоже проигрываются сценарии до середины XXI века.
«ВЭ»: Каким может быть целевой сценарий стратегии?
Е.Ч.: Во многом он зависит от базового сценария долгосрочного прогноза социально-экономического развития, который покажет наши возможности.
Текст: Игорь Зубков.
