Номер 9999

Что происходит с самым чистым русским золотом. 

Пока инвесторы рассуждают о том, нужно или не нужно «шортить золото», корреспондент Татьяна Зыкова привезла нам репортаж из почти магического места — аффинажного завода, где делают золотые слитки такой чистоты, которая и не снилась алхимикам. 

Слитки для Центрального банка

В цеху — ни шага в сторону: процесс аффинажа — это кислоты, щелочи, сви­нец, печи, открытый огонь, температура плавления 1350 градусов — зрелищно, красиво, опасно. «Золото — металл магический, завораживает»,— предупре­ждает нас директор крупнейшего в России Приокского завода цветных металлов (АО «ПЗЦМ») Владимир Сонькин. И правда, завораживает, когда плавильщики разливают ковшами жидкую золотую массу по мерникам. Картина не для слабо­ нервных: «розлив» вручную будущих банковских слитков.

Спустя несколько часов масса загустеет, остынет и превратится во вполне ося­заемый золотовалютный запас страны. Слитки высшей гостовской пробы 999,9, весом от 11 до 13 кг завтра пополнят хранилища Центрального банка Российской Федерации, Гохрана, коммерческих банков, будут торговаться на мировых площадках драгметаллов.

Расположенное в старинном русском городке Касимове, что в Рязанской обла­сти, предприятие производит до 66 тонн золота ежегодно. Плюс серебро, плати­ ну, палладий, осмий, иридий и другие металлы платиновой группы.

Производственный процесс

В круговороте драгоценных металлов аффинаж­ные заводы занимают главное место, потому как из кусков руды и песка здесь извлекают золотые сокро­вища страны. Очищают от примесей с помощью хлора и «царской водки» (смеси азотной и соляной кислот). И так слиток за слитком.

За смену выплавляют в среднем полтонны золота. Руда, когда ее добывают, содержит золота всего три грамма на тонну. На завод она поступает уже обогащенной — в такой породе до 60–80% золота. Но и той, что привозят на переработку, нужно несколько плавок и очищения, чтобы золото получи­ло свой сияющий солнечный цвет. Спектр готовой продукции — золото во всех его состояниях — порошки, гранулы, пластины, «кондитерская» фоль­га, полосы, проволоки, прутки.

Заводские технологии позволяют перерабатывать минеральное и вторичное сырье с особыми свойствами для медицины, науки и быта, отходы ювелирного производства, радиоэлектронный лом. Все это — золотой фонд страны.

Рекорд по запасам и царская очистка

Россия в 2017 году побила все рекорды по инвестициям в физическое золото. Центральный банк только за февраль 2017 года приобрел почти 30 тонн этого драгметалла. В золотовалютных резервах ЦБ сейчас накоплено не менее 1645 тонн желтого металла. Запасы золота в хранилищах российских банков за 2016 год увеличились в 2,1 раза — до 69,8 тонны, следует из отчетности кредитных организаций. Наибольший вклад внес ВТБ — его золотые закрома пополнились на 26,1 тонны (в 2,4 раза), до 45,5 тонны.

Одна из причин повышенного интереса частных и государственных российских банков к золо­ту — санкции и нестабильная геополитическая обстановка. Банки опасаются ареста активов за рубе­жом и предпочитают инвестировать в золото, пояс­ няют эксперты. Наращивает золотой запас и Банк России. За 2016 год ЦБ увеличил запасы золота в международных резервах на 199,1 тонны, или на 14,1%.

Аффинажный уровень

За последние пять лет преобразился и Приокский аффинажный завод. Работа здесь — мечта местных жителей. Вакансий ждут и областные специалисты, и профессионалы — технари из других российских регионов. Зарплата под 70 тысяч рублей, бесплатная столовая, лечение, санаторий под боком, обучение в столичных вузах талантливой молодежи под целевой кадровый новаторский резерв — эти социальные преференции манят. От простых рабочих и бухгалтеров до ученых — химиков и технологов.

Руководство, в свою очередь, нацеливает кадры на инновации за счет создания собственной науч­но­-производственной базы. Заводские изобретатели придумали и запатентовали несколько ноу­хау, позволяющих перерабатывать сырье за короткий цикл, без ущерба для экологии, по конкурентным ценам. Благодаря этому ПЗЦМ может наращивать производство, увеличивать количество готовой про­дукции.

Проблемы сбыта

Сейчас мощности одного из крупнейших в России и Европе аффинажных заводов полностью не исполь­зуются.

В 2016 году экспорт золота сократился с 140 до 48 тонн. Помимо того что золото в виде слитков накапливается внутри страны, еще несколько десятков тонн покупают ювелиры и предприятия по производству товаров оборонного и промышленно­ технического назначения. Между тем только один Приокский завод готов перерабатывать и продавать все добываемое в стране золото, а это 290–300 тонн в год. «И более 1000 тонн серебра», — добавляет директор завода Владимир Сонькин.

Кроме Приокского аффинажного завода за каждую тонну драгоценного сырья борются еще 10 аффи­нажных российских заводов­ конкурентов. Все они — режимные стратегические объекты, которые обеспечивают безопасность государства в случае чрезвычайных ситуаций. Золото в войну меняли на хлеб, на вооружения.

Гарантийный взнос мешает

Решение проблемы загрузки мощностей участни­ки этого специфического рынка видят в исполнении заказов для иностранцев и использовании импортно­го сырья. Для этого его нужно ввозить в Россию в виде «давальческого» сырья и после очистки (аффинажа) отправлять обратно зарубежным заказ­чикам.

Но на пути открытых зарубежных рынков стоит гарантийный взнос на депозит, который обязаны платить аффинажные предприятия при ввозе чужого сырья на переработку. «Непосильная сумма, даже если взнос возвращается через три месяца», — гово­рит Сонькин. Участники рынка предлагают внести поправки в Налоговый и Таможенный кодексы.

В частности, обнулить таможенные пошлины для аффинажных заводов при ввозе на переработку иностранного сырья, отменить налог на добавлен­ную стоимость при продаже слитков из драгметал­лов банкам. Казахстан это уже сделал.

Сколько могли бы получить

Будучи финансистом, Сонькин подсчитал, что только налог на прибыль одного завода мог бы при­ нести в региональную и федеральную казну несколь­ко сот миллионов рублей.

В пример игроки рынка приводят Швейцарию, которая, не имея добычи и месторождений золота, тем не менее перерабатывает его в готовые слитки до тысячи тонн в год. Россия, одна из уникальных стран в мире, где золото и добывают, и перерабаты­вают, такой шанс заработать для бюджета, бизнеса и граждан упускает, считают представители аффи­нажной отрасли.

Храните деньги в слитках

Золото в резервах

По текущим котировкам, стоимость драгметалла в резервах ЦБ России составляет около 63,5 млрд долларов, или около 16,5% всех ЗВР России. По сравнению с 2014 годом, когда общий вес драгметалла в запасах не превышал 10% и всего за три года увеличился на 6%, в абсолютном выражении стоимость выросла более чем на 23 млрд долларов (почти на 50%).

Поправить ситуацию может и дремлющий спрос населения на физическое золото в слитках. Об этом корреспонденту «ВЭ» рассказали в Объединении аффинажных заводов России. Его участники предла­гают налоговые послабления покупке-­продаже мер­ных драгоценных слитков физлицам.

А именно — обнуление НДС. Предложения сфор­мулированы и обсуждаются на экспертной группе в Минфине, уточняет заместитель главы Объединения Сергей Дяченко.

Сегодня физические лица, как правило, хранят накопления либо в банках под процент, либо дома, в наличных рублях и валюте. Покупка-­продажа драгоценных слитков разнообразила бы ограниченные инвестиционные возможности, тем более на фоне снижения спроса на ювелирные золотые украше­ния, когда не нужна очередная красивая брошь или монета.

С одной стороны — кризис, и отечественные юве­лиры стараются удешевить на выходе свою продук­цию. С другой — меняются потребительские ценно­сти. Вместо фамильных драгоценностей — золота и бриллиантов — родственники и друзья чаще балу­ ют близких телефонами и смартфонами, людей постарше — инвестиционными золотыми монетами. Гораздо ликвиднее — простой двухсотграммовый кусок химически чистого золота 999.9, который можно в любой момент купить­-продать, как шоко­ладку»,— поясняет Дяченко.

Ликвидность золотой шоколадки

«Мерный слиток 200–300 граммов — ликвидный инвестиционный актив во всем мире. Например, в Германии в прошлом году в виде инвестиционного металла частным лицам банки продали 113 тонн золота. В Швейцарии — 50 тонн. Это на 20 млн жителей этой страны», — отмечает Сергей Дяченко.

На вопрос, зачем иностранцы скупают слитки, говорит, что одним из мотивов является стабиль­ность этих инвестиционных инструментов. Стоимость драгметаллов в долгосрочной перспекти­ве растет, показывая высокую инвестиционную доходность. При глобальных торговых и валютных войнах в мире, неустойчивости доллара и евро только старое и доброе золото на пике будущих кризисов выручит как все человечество, так и отдельных граждан.

По данным Всемирного совета золота, в мире еже­ годно производится около 4 тысяч тонн желтого металла. В виде слитков продается тысяча с лишним тонн, то есть 25% от добытого металла. По расчетам аффинажных предприятий и исходя из мировой практики, из около 300 тонн ежегодно добываемого в России золота как минимум 20%, или 60 тонн, можно было бы продавать частным инвесторам.

В странах ЕС статус слитков прописан в налоговой директиве в качестве «инвестиционного металла». Указано, что, покупая­-продавая слитки через банки или биржи, владельцы ничего не теряют. «Если госу­дарство обнулит НДС при продаже слитков населению, то бюджет получит дополнительный доход. А аффинажные заводы — мощный толчок к разви­тию», — говорит Дьяченко.

Против лома

Еще один дополнительный источник загрузки мощностей аффинажных заводов — сбор лома и отходов, содержащих драгметаллы. Участники аффинажного рынка предлагают лицензировать и учитывать в специальном реестре деятельность компаний и индивидуальных предпринимателей по скупке, сбору и сдаче драгоценного лома. По закону предприятия, которые работают с драгоценными промышленными металлами, обязаны сдавать на переработку остатки лома. В России таких пред­ приятий более двух тысяч, а еще 200 тысяч мел­ких фирм — профессиональных сборщиков разного рода технического лома — радиоэлектронного, обо­ронного, медицинского, ювелирного, которые «вытравляют» из него полупродукты и сдаютна аффинажные предприятия. А там драгоценные металлы очищают и возвращают в хозяйственный оборот.

В последние годы учет и контроль за рынком дра­гоценного лома и отходов нарушен. Причин несколь­ ко, они требуют отдельного анализа. В итоге госу­дарство четко не знает, сколько драгметалла гуляет по стране.

«Объемы, которые попадают на аффинажные предприятия, не соответствуют объемам, которые туда должны попадать. В год лома и отходов сдавать­ ся на аффинаж должно не менее 20 тонн. Это при­близительная цифра. Сдается в разы меньше. Определить, сколько не сдается, очень сложно. Учета нет», — говорит Дяченко. Нелегальный рынок, предупреждает он, разросся и может достичь огром­ных размеров. Предприниматели не оформляют сделки. Многочисленные фирмы самостоятельно переплавляют лом и отходы в кустарных условиях. Механизма борьбы с теми, кто незаконно собирает лом, нет. Ассоциация аффинажных заводов предла­гает ввести лицензирование сбора лома и отходов, особую государственную политику в этом направле­нии. Сергей Дяченко напоминает, что в 2012 году из-­за многочисленных нарушений правительством было введено лицензирование сбора и переработки лома цветных и черных металлов. Как показала практика, за четыре года ситуация со сбором лома цветного и черного металла нормализовалась: никто не ворует водопроводные люки на улицах, не снимает провода.

Криминал переключился на рынок драгоценного лома и отходов — растут незаконные схемы скупки ювелирных изделий за наличный расчет, минуя лом­ барды, участились кражи, переплавка без необходи­мой очистки, вторичный ввод в оборот золотых изделий без уплаты налогов.

Автор: Татьяна Зыкова
Фото: Виктор Васенин, «Российская газета»