Александр Данильцев,
директор Института торговой политики НИУ ВШЭ
– Текущий кризис носит структурный характер, а значит, чтобы его преодолеть, нужны серьезные структурные изменения. Что касается торговли, в Докладе ООН «Мировое экономическое положение и перспективы, 2022», в частности, отмечается, что торговля товарами более или менее восстанавливается. Но как быть с торговлей услугами? А ведь это действительно большая проблема, потому что это был важнейший драйвер международного обмена. Последние годы мы все отмечали опережающий рост этого фактора, его важность как стимула – и качественного, и структурного – в развитии экономики, в инклюзивности торговли.
Очевидно, что есть сектора, которые развиваются опережающими темпами, в том числе и благодаря пандемии (что называется, нет худа без добра), – это IT-технологии, – тем не менее понятно, что весь сектор получил сильный шок, и потребуются большие ресурсы – и экономические, и финансовые, и организационные, и временны́е – чтобы сектор торговли услугами преодолел эти проблемы и перешел к новому качеству.
Если говорить характере конкуренции на мировом рынке, какие есть риски? Роль государства в экономике из-за – не «благодаря», а «из-за» – пандемийных явлений резко возросла, и здесь, как мне кажется, мы сталкиваемся со следующим риском – конкурентоспособность будет в большей мере определяться именно финансовыми ресурсами, возможностями поддержки. Получается, что это не конкуренция эффективности, не конкуренция производства, а конкуренция бюджетов. Это, наверное, не очень хорошо, тем более здесь есть сильные перекосы. Например, ресурсы, которые были накоплены Китаем, могут перебить многие другие факторы, определяющие положение на мировом рынке, конкурентоспособность и возможности экономик, так сказать, соревноваться и участвовать в торговле.
Если говорить о возможностях выхода из кризиса, сегодня, на мой взгляд, гораздо меньше просматривается реальное сотрудничество и кооперация стран на многостороннем уровне. Если мы сравним текущий кризис с кризисом 2008 года, то мы увидим, что тогда действия со стороны международного сообщества были гораздо более решительные, более скоординированные. Другой вопрос, оказались ли они эффективными? Наиболее ярким примером, пожалуй, была попытка создания зеленой повестки. Хотя вряд ли она будет реальным драйвером выхода из кризиса.
Как можно выйти из такого длительного кризиса? Первое – ликвидировать источники. Наверное, это не очень реально. Второе – как правило, появляется какая-то область экономики, группа секторов, блок, который становится «локомотивом». То есть он настолько эффективен, настолько энергичен, что развивается даже в тяжелых условиях. Есть ли такая область экономики сегодня? Да. Мы являемся свидетелями больших технологических прорывов, но они достаточно широко, что называется, распределены между всеми секторами. Одного яркого драйвера, на мой взгляд, мы сейчас не наблюдаем. Можно говорить о цифровых технологиях – да, они стабильно и бурно развиваются, но вряд станут шоковым положительным фактором. Зеленые вопросы – тоже, наверное, не смогут стать «локомотивом». Вопросы, связанные с социальной повесткой, с медициной, – наверное, это было бы очень здорово, но, мне кажется, это сложно с точки зрения и экономической, и политической, и социальной. Это очень сложный драйвер, требующий комплексного подхода, здесь много вопросов о том, как сочетать коммерческую составляющую, социальную, политическую, бюджетную.
Самый серьезный риск – это то, что отмечается в Докладе ООН, – рост неравенства, который может привести к фрагментации мировой экономики, к усилению дискриминации, к появлению системно застойных участков и зон. Это риск не только экономический, но и политический. Есть мнение о том, что 2022 год – год бунтов. Не дай бог, что это будет период более явных и агрессивных конфликтов.
По материалам презентации доклада Департамента по экономическим и социальным вопросам ООН (ДЭСВ) «Мировое экономическое положение и перспективы, 2022», 19 января 2022 год
