Альберт Бахтизин,
директор ЦЭМИ РАН, член-корреспондент РАН
Последнее исследование Всемирного Банка зафиксировало реконфигурацию глобальных цепочек и корректировку мирового товарооборота примерно на 450 млрд долларов, то есть цель торговой войны, которая была инициирована США в 2018 году, показала, что роль КНР, а одна из целей войны была снизить эту роль, не уменьшилась, а увеличилась. Да, произошла замена крупнейшего торгового партнера США с Китая на Мексику, но роль КНР от этого не уменьшилась. А вот последнее исследование, которое было опубликовано в этом году группой ведущих организаций в сфере оценки глобальной торговли (Boston Consulting Group, ООН, Oxford Economics, ВТО и так далее) показывает их видение конфигурации торговых потоков через 10 лет, то есть в 2032 году. Прогнозируется, что ежегодный рост составит порядка 3%, но при этом вся торговля будет происходить внутри макрорегионов: Северная Америка, ЕС, Азия. Везде будет прирост, но за счет того, что будет происходить, с одной стороны, разрыв связей и замыкание их внутри макроэкономических регионов. Предполагается, что Россия потеряет практически полностью, кроме критически важных товаров, рынки ЕС, и полностью замкнется на крупнейших партнерах в Азии – КНР и Индии.
Видно, что этот процесс перманентно продолжается.
Динамика танкерных перевозок с 2019 по 2023 год показывает, что конфигурация изменяется со стороны нашей страны на Азию, при этом происходит потеря рынков США и ЕС, а также изменение за счет атаки в Красном море. Кильский институт мировой экономики разработал алгоритм, который позволяет в режиме реального времени отслеживать движение судов по приблизительно 500 крупнейшим портам мира. Видно, что объем перевозимых контейнеров в Красном море снизился на 62% с начала текущего года.
Также происходит перераспределение прямых иностранных инвестиций, Азия замыкается на Азию, США и их союзники ищут новые направления для инвестирования. По оценкам МВФ, подобного рода процессы приведут к тому, что ВВП стран Азии будет снижаться гораздо сильнее, чем блока США, но это их оценки, они заведомо ангажированы. ВТО примерно так же оценивает блоки стран по индексу сходства во внешней политике и фиксирует, что происходит переконфигурация, и, с их точки зрения, в пользу США.
МВФ выпустил достаточно интересное исследование по результатам перехода к режиму закрытой экономики, который предполагает минимальное взаимодействие со внешним миром, то есть, иными словами, предполагается автаркия. По графикам потери благосостояния по крупнейшим экономикам мира видно, что в большей степени пострадают европейские страны, в то время как США, Китай и Россия будут затронуты в меньшей степени за счет меньшей открытости.
Основные инструменты, которые будут в дальнейшем использоваться в противостоянии блоков – экономический, информационный, биологический и военный.
И здесь хотелось бы отметить, что помимо макропоказателей, которые часто используются в статистике, есть комплексные оценивания стран по их совокупному потенциалу или, если угодно, мощи. Вот, например, U.S. News Report публикует ежегодно рейтинг стран по уровню мощи. России, кстати, отводится довольно высокое место. Наша страна занимает третье место после США и Китая по общей мощи и 1 место – по военной. Есть Global Power Index, который ставит нас на 11-ю позицию, а в Азии – 5-е место.
Мы уже несколько лет подряд совместно с Институтом демографической политики, организованном при полномочном представителе Президента России, совместно с ФСО, оцениваем индекс мощи по 193 странам мира, а также индекс национальной силы по широкому спектру показателей, которые с помощью методов многомерного статистического анализа сворачиваем в единый интегральный индекс, который сначала распределяется по нескольким группам, связанных с природными ресурсами, географическими характеристиками, где у нас достаточно высокие позиции по населению и труду, вооруженным силам, науке и инновациям.
Интегральные показатели демонстрируют, что наша страна занимает достаточно высокую позицию – 4 место среди 190 стран мира. И если смотреть по блокам, противостояние США и ЕС и нового блока БРИКС+ показывает, что, в общем-то, у нас паритетное начало соперничества и говорить об однозначном доминировании западного блока не приходится.
Но что важно? Когда мы считаем эти показатели, мы производим взвешивание факторов с использованием методов многомерного статистического анализа, что позволяет оценить важность той или иной группы показателей в интегральный индекс. Превалирующие здесь – экономические показатели, и в международном противодействии именно по ним будут, наверное, наноситься серьезные удары со стороны наших геополитических оппонентов. Хотелось бы отметить то, что, конечно, именно показатели финансового блока, связанные с денежно-кредитной политикой нашей страны, вызывают наибольшую обеспокоенность в плане международного противодействия. Сошлюсь на несколько исследований, в частности, Международного валютного фонда, который выявил долгосрочный эффект от слабо проработанной денежно-кредитной политики. Он показывает, что негативный эффект от увеличения ключевой ставки может сказываться на экономике стран даже через десятилетия, то есть высокие процентные ставки – они ужесточают условия кредитования, замедляют экономическую активность, сокращают инвестиции, негативно влияют на рынок труда, обесценивают человеческий капитал и так далее, и оказывают отрицательное влияние в среднем на 5% за 12-летний период. Эта оценка проводилась по нескольким десяткам стран.
У нас в стране, к сожалению, ключевая ставка также меняется без достаточной на то аргументации. По частоте изменений ключевой ставки за период порядка 10 лет мы являемся одним из антилидеров, хотя оснований таким изменениям, обесцениванию национальной валюты, которая по сравнению с другими странами является также одним из антилидеров по девальвации – больше 3 раз за 20-летний период, нет, а учитывая положительный торговый баланс, все могло быть наоборот
Одно из дополнительных исследований МВФ содержит доктринальные установки о том, что необходимо таргетировать инфляцию, и именно это является наиболее эффективным инструментом для обеспечения ценовой стабильности. И тогда более принципиальный вопрос возникает: а есть ли связь между инфляцией и экономическим ростом? Почему необходимо именно таргетировать инфляцию и делать это агрессивно, так, как делает наш Центральный Банк?
Когда МВФ в своих установках был менее ангажированным, например в одном из исследований 1959 года в явном виде фиксировал, что, по имеющимся данным по разным странам, однозначно выявить положительную или отрицательную связь между инфляцией и экономическим ростом не представляется возможным. И даже простейший вид анализа по 193 странам (это то, что мы уже проводили сами) показывает за достаточно длительный период, с 2000 по 2022 год, что никакой закономерности не прослеживается. А если говорить именно про Россию, то присутствует очень слабая связь, близкая к нулю, но, тем не менее, она положительная, то есть чем выше инфляция, тем выше экономический рост.
А вот по странам ОЭСР, которые являются приверженцами свободной рыночной экономики, то есть предполагается, что на них как раз доктринальная установка МВФ ориентирована и должна себя проявить, за период с 2000 по 2023 год, причем поквартально, и с помощью лага, и без лага, зависимости нет. Если даже она какая-то минимальная, то скорее свидетельствует о том, что увеличение инфляции не приводит к снижению экономического роста.
И в этой связи непонятны действия ЦБ установкам, которые они опубликовали в своих пресс-релизах. То есть то, что они собираются в рамках денежно-кредитной политики проводить в ближайшее время – это снижение темпов прироста денежной массы с текущих практически 20% до 6% годовых, что, конечно, опять-таки по нашим расчетам, будет приводить к снижению темпов экономического роста. И прогнозы, которые они опубликовали в своем последнем бюллетене, свидетельствуют о том, что в экономику в нашей стране, к сожалению, не верят, и больше в нее верят даже представители МВФ, которые рисуют примерно в 2 раза большие темпы роста, чем наш родной ЦБ.
Мы в ЦЭМИ неоднократно проводили расчеты с определением явных приоритетов финансирования, которые неоднократно подчеркивались и в выступлениях Президента нашей страны, – это авиационная, автомобильная, ракетно-космическая, строительство и прочие отрасли промышленности, которые обладают большим мультипликативным эффектом. Неоднократные расчеты показали, что темпы роста, которые прогнозирует ЦБ, недопустимо низкие, и потенциально можно выйти на 5–6 и более годовых процентов прироста ВВП.
