Эксперты Высшей школы экономики изучили, как российский рынок труда адаптируется к коронавирусному кризису. Результаты представлены в исследовании Центра трудовых исследовании НИУ ВШЭ «Рынок труда под натиском коронавируса».
Авторы исследования Владимир Гимпельсон и Ростислав Капелюшников отмечают интересный факт. Дистанционная работа – одна из немногих областей, где можно говорить об отчетливом гендерном разрыве. В условиях пандемии в удаленном режиме работало 26% женщин и только 17% мужчин.
Скорее всего, это связано с гендерной асимметрией в распределении мужчин и женщин по профессиям, а именно со скошенностью структуры женской занятости в пользу «беловоротничковых» профессий, предоставляющих более широкие возможности для дистанционной занятости, объясняют ученые.
В городах-миллионниках на дистанционный режим переведено больше работников, чем в малых городах или сельской местности. Лидирует сектор ИКТ – здесь дистанционно работает каждый второй. В сферах образования, науки и культуры на «удаленку» перешел каждый третий работник. В остальных отраслях число тех, кто трудится из дома, намного ниже – не более 10-15%.
Ученые отмечают, что эффективность дистанционной работы – тема для дискуссии. Существуют аргументы как в пользу того, что такой режим может повышать производительность работников, так и в пользу того, что он может ее понижать.
Результаты исследования НИУ ВШЭ показали, что среди тех, кто был переведен «на удаленку», примерно 50% полагали, что это привело к падению уровня их производительности. Около 40% считали, что их производительность не изменилась, и только 10% – что она повысилась.
«Конечно, самооценки работников не обязательно должны совпадать с оценками работодателей. Вполне вероятно, что работодатели относятся к введению дистанционного режима еще более негативно, чем работники, рассматривая его как исключительно вынужденную и временную меру», – отмечают эксперты.
