Георгий Клейнер,
Заместитель научного руководителя, руководитель научного направления «Мезоэкономика, микроэкономика, корпоративная экономика» ЦЭМИ РАН, член-корреспондент РАН, член Президиума ВЭО России
Экономика представляет собой сложную систему, состоящую, конечно, из многих составляющих, в том числе географическом, функциональном, институциональном, когнитивном и так далее. И кроме того, она имеет ярусы: макроэкономика, мегаэкономика, мезоэкономика и микроэкономика.
Я ждал от этого доклада, который играет чрезвычайно большую роль, потому что не так много столь авторитетных изданий, которые видят экономику как бы с высоты птичьего полета, замечая самые разнообразные явления, именно многоуровневости, которая привносит многое из того, что не видно в одноуровневом докладе. Если мы замечаем только страны, мы не видим то, что происходит в них, если мы замечаем только потоки между странами, мы не видим проектов, если мы видим только проекты, мы не видим общей средовой структуры, общей структуры межстранового климата, и так далее, и так далее. И я видел свою задачу, знакомясь с этим проектом, дополнить некоторые моменты, касающиеся аспектов многополярности и многоуровневости.
Если рассматривать многополярные риски, то, конечно, мы можем легко выделить географические риски, которые связаны с ситуацией в различных регионах, в том числе и конфликтные и даже военизированные ситуации. Мы можем выделить разрывы цепочек, которые соединяют мировую экономику. Сейчас эти цепочки разрываются, и это влечет очень серьезные последствия. Мы видим это и в Красном море, и в других регионах, и в связи с Тайванем.
Чего не хватает здесь? Я бы выделил риски, связанные с информационными проблемами. Переход информации из одной страны в другую, переход знаний из одной страны в другую. Я не отождествляю информацию и знания, так как знания представляют собой концентрированный и апробированный вид информации. Что показывает когнитивный анализ? Переход недостоверных знаний и недостоверной информации, эта динамика антизнаний представляется очень серьезным риском, в первую очередь потому, что его не замечают, и антирисковых мероприятий, направленных на это, нет. Никто не восстанавливает антизнания, не переводит их в знания, не контролирует валидность знаний, даже фундаментальных, которые путешествуют в экономике и рождают неоправданные ожидания, неоправданные настроения.
Что бы я хотел тут высказать еще в смысле многоуровневого анализа. Где происходят экономические конфликты между трудом, капиталом, знаниями, инвестициями и так далее? На микроуровне, на уровне предприятий. Часто считается в академических аудиториях, что предприятия сами как-нибудь между собой разберутся, подтянутся в институциональной системе. Но нельзя исключать из таких документов, как доклад, который мы сегодня обсуждаем, ситуацию на микроуровне. Ситуация сейчас такова, что жизнь предприятий в России, по крайней мере, да и не только в России, но в России в наибольшей степени это заметно, жизнь огромного количества предприятий находится под угрозой. Они сейчас практически переходят из одной жизни в другую, из жизни с иностранными собственниками в жизнь без них, – эта бескислородная жизнь существенно изменяет ситуацию в экономике. И это страшный риск, который необходимо микшировать. Кроме того, дефицит кадров сам по себе тоже меняет ситуацию на предприятиях. Появляются какие-то неквалифицированные замены. Это относится и к людям, и к комплектующим, и к технологиям, и так далее.
Что показал анализ проектов, которые в 2024 году реализуются в мире? Они носят, как правило, краткосрочный характер. Это льготы краткосрочного планирования, большинство проектов носит микрохарактер и является краткосрочным. Ни один из мегапроектов не завершается в 2024 году или ближе к нему. И отсутствие этих мегапроектов – это барьеры. Сейчас часто говорят о фрагментации. Но фрагментация – результат, а процесс состоит в барьеризации. И вот выставление этих барьеров – это рост рисков в экономике.
Микроэкономические риски, мезоэкономические риски, отраслевые, региональные – они приводят к макроэкономическим рискам, что в итоге выражается в утере критериев производительности. В этой связи чем я хотел закончить? Сочетание рисков и шансов – это проблема стратегического планирования и необходимо при построении системы стратегического планирования сочетать эти два подхода – рисковый и шансовый. Баланс между разнообразием и однородностью мировой экономической системы – это одна из основных задач, которую должна решать в первую очередь Организация Объединенных Наций, которая сейчас эти вопросы даже не ставит. И последнее хотел сказать: В ИМЭМО разработан очень интересный и, по-моему, чрезвычайно важный научно-методологический комплекс для стратегического планирования, где все эти составляющие сведены в некое единое целое. И потребность в системном, целостном описании экономики и по вертикали, и по горизонтали, по различным пространствам – это то, что хотелось бы видеть в докладе, подобном тому, который мы сегодня обсуждаем.
