Сергей Бодрунов,
президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов, член-корреспондент РАН
Николай Дмитриевич Кондратьев — один из наших соотечественников, которые вошли в анналы мировой экономической науки за свои поистине революционные разработки в области циклического развития экономической системы. Я бы подчеркнул: хотя основные идеи Кондратьева были разработаны около 100 лет назад, они и в настоящее время не утратили своей актуальности. Вот это неотъемлемое свойство таких разработок, которые с полным правом могут быть отнесены к тому, что есть так называемая большая наука.
Идеи Кондратьева касались наличия в экономической динамике больших циклов конъюнктуры, названных длинными волнами Кондратьева. Именно сегодня, судя по всем наблюдаемым индикаторам, мы находимся на историческом разрастании такой очередной волны, которая на десятилетия определит облик и основные черты существующей хозяйственной системы.
В научном сообществе нет такого четкого и однозначного консенсуса относительно идей Кондратьева о длинных волнах, и они остаются темой для дискуссий и по сей день. Тем не менее, множество кризисов было спрогнозировано именно на основе теории длинных циклов: великая депрессия 1929–33-го годов, кризисы 1970-х, 1980-х годов, мировые экономические кризисы 2000–2001 года и 2008–2009 годов. В этой связи значимость и личность Кондратьева и его теоретического наследия сегодня сложно переоценить. Его разработки — это не только чистая наука, но и сугубо прикладное знание, которое в современных условиях приобретает особое значение не только как методологический базис для изучения сложных переходных процессов развития современной экономики и общества в целом, но и как инструментальная основа для реализации эффективной экономической политики. И эти возможности учения Кондратьева, на мой взгляд, пока недооценены.
Действительно, что мы видим в разрабатываемых в современной России, да и не только у нас в России, стратегиях, программах, документах стратегического долгосрочного характера? Некоторую ожидаемую динамику, интенсивность которой от документа к документу и от сценария к сценарию может меняться. Но, как правило, неизменно одно: во всех этих документах делается ставка на рост так или иначе. Это кажется естественным — с оптимизмом смотреть в будущее, стремиться к развитию, повышению благосостояния и так далее.
Но на практике мы знаем, и в теории Кондратьева это убедительно показано: долгосрочного монотонного роста не бывает. Экономической динамике присуща не просто неравномерность темпов развития, но цикличность. Поэтому так важно, намечая долгосрочную стратегию развития, понимать, для каких фаз кондратьевского цикла она рассчитывается, учитывать особенности, присущие этим фазам. И если краткосрочные циклы могут быть в большей или меньшей степени купированы мерами контрциклического регулирования, то инструментария для регулирования долгосрочной динамики пока не создано. Именно эта задача является одной из целевых для многих современных идей, теорий и концепций цивилизационного развития, включая наработки теории технологических укладов и мирохозяйственных укладов, ноономики и других.
Наша цивилизация сегодня находится на переломном этапе развития, и многие современные публикации и оценки отличаются высоким накалом алармизма. Многие говорят об уникальности этой ситуации, но это и так, и с точки зрения возросшего могущества технологий, сотрясающего геоэкономическое пространства кризиса, но это и не так. Современная ситуация в этом смысле вовсе не нова. Комплексные кризисы и раньше случались в истории, и всякий раз их удавалось как-то преодолеть. Ну, конечно, преодолеть, подчеркну, на мой взгляд, опираясь так или иначе в конечном счёте на научное знание.
Безусловно, многие ученые размышляли об опыте преодоления таких кризисов, но лишь Николай Дмитриевич Кондратьев достиг истинного научного прорыва, обнаружив закономерность, цикличность долгосрочного экономического развития. И его теория обладает высоким прогностическим потенциалом. В частности, базируясь в том числе и на его выводах, ещё 10 лет назад в своих разработках при индустриализации, а в дальнейшем по теории индустриального развития общества второго поколения и ноономики мы в Институте индустриального развития им. Витте в статьях предупреждали о высокой вероятности системного кризиса, аналогичного тому, что мы сегодня наблюдаем.
Николай Дмитриевич известен не только как создатель теории длинных волн и экономических циклов. Учёный был великим практиком. Он участвовал в разработке основной экономической политики, НЭПа, и методологии народно-хозяйственного планирования. Занимался вопросами развития отечественного сельского хозяйства, агропроизводства, не теряют своей актуальности и идеи Кондратьева в области методологии обществознания, в частности его подходы к анализу сущего и должного в социально-экономических науках, имеем ли мы право, не выходя за пределы науки, оценивать действительность не только с точки зрения сущего, но и должного, то есть идеалов и социальных норм, или, как Кондратьев их называет, суждение ценности. В наше время интерес к этому вопросу не только не ослабевает, но, как мы видим, возрастает. Это вызвано обострением глобальных противоречий мировой цивилизации вследствие ускорения научно-технического прогресса, развития умного знаниеемкого производства. Все эти процессы создают предпосылки для качественного изменения существующей модели общественного устройства.
Но можно ли наметить контуры будущей модели без апелляции к должному? Ценности и идеалы влияют на экономическое развитие и могут быть предметом научного исследования, полагал Кондратьев. И вот в этом в том числе заключается возрастающая актуальность ещё одного, с точки зрения теории ноономики, например, чрезвычайно важного аспекта научного наследия главного экономиста НЭПа.
И, коллеги, интерес к идеям Кондратьева возник в мире очень быстро, надо это отметить. Он не ослабевает и в наши дни. Базовые идеи научного творчества Николая Дмитриевича были поддержаны, развиты и активно популяризировались Иосифом Шумпетером, связавшие кондратьевские волны с инновационным обновлением экономики, что, как известно, получило значительное продвижение в работах Герхарда Менша и Кристофера Фримана. Сегодня эти идеи продолжают развивать в своих работах немало ученых, среди которых особо отметим Карлоту Перес. Кстати, на в ближайшее время состоящемся конгрессе в Санкт-Петербурге будет выступать Алан Фриман, сын Кристофера Фримэна, с докладом об инновационных решениях, предлагаемых его отцом Кристофером Фриманом. Так что это у нас прямая связь.
Я бы хотел сказать также, что, к сожалению, в нашей стране в силу того, что Николай Дмитриевич был репрессирован в 30-е годы, его научные и практические достижения длительное время замалчивались, однако уже будучи в заключении сам Николай Дмитриевич отмечал, что некоторые предложенные им (цитирую его высказывание) идеи и основанные на них прогнозы получили жизненную проверку и, по-видимому, вошли в фонд признанных положений. Так он полагал, и время доказало правоту учёного. Одним из первых, кто продолжил развитие его идей, стал академик Дмитрий Семенович Львов, положивший идеи Кондратьева в основу своей теории научно-технического развития. В дальнейшем эти разработки были продолжены многими другими учеными. В том числе, как я уже упомянул, теория Кондратьева повлияла на формирование базовых идей и тех работ, которыми занимается Институт индустриального развития, который я возглавляю.
Интенсификация перехода к новым формам общественного устройства, которая связывается с очередным кондратьевским циклом, в котором происходит ломка старых форм — это все продолжение этих работ, собственно говоря. И они опираются также на те работы, которые представляют собой описание технологического фундамента экономики в рамках перехода к шестому и зарождения седьмого технологического уклада по градации нашего уважаемого академика Сергея Юрьевича Глазьева.
Изучение больших циклов конъюнктуры сегодня вышло за пределы сугубо экономического анализа. Появились идеи современных циклических трансформаций не только в экономике, но в цивилизационной общности и в целом, что нашло отражении в концепции мирохозяйственных укладов нашего уважаемого Сергея Юрьевича Глазьева и историка Александра Эрвиновича Айвазова.
Эти идеи хорошо сопрягаются с теми, которые развиваются и в других направлениях исследования наших специалистов, наших учёных. Могу сказать только, что вся та совокупность идей, подчёркиваю, подводя такой краткий итог, идей, упомянутых выше, отправным пунктом для которых послужили разработки Кондратьева, позволяет нам лучше ориентироваться в перспективах мирохозяйственного развития и определиться с той ролью, которая может и должна, следуя Николаю Кондратьеву, сыграть в этом развития наша страна Россия. Но чтобы это у нас получилось, коллеги, нужна большая совместная работа, которая должна начинаться с разработки концептуальных платформ и адекватной стратегии перехода к новому этапу развития общества.
