Олег Смолин,
первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по науке и высшему образованию, д.ф.н., академик Российской академии образования, член президиума ВЭО России
Почему крайне актуальной стала проблема технологического суверенитета страны? На мой взгляд, есть четыре основных фактора.
Первый фактор называется экономическая катастрофа 1990-х годов и связанная с ней деиндустриализация страны. Не буду приводить всех цифр. Согласно официальным данным Росстата, в начале 2000-х годов, скажем, производство станков разных категорий составляло 6-12% от советского уровня, тракторов – 1,5%.
Второе – это так называемая политика нефтяного проклятия. На самом деле я думаю, что нефтегазовые доходы – наше конкурентное преимущество. Если бы мы их вкладывали в высокие технологии и человеческий потенциал. Но реальная политика была другой: нефть и газ продадим, остальное купим – результат хорошо известен.
Третий фактор – санкции. Если верить председателю правительства, мы получили их больше, чем все остальные страны в мире, вместе взятые, более 20 тысяч.
И четвертый фактор, на мой взгляд, – это неточно сформулированная идеологема импортозамещения. Интересно, что даже после 2014 года, после первых санкций, по целому ряду показателей доля импорта у нас росла.
Хочу обратить ваше внимание на то, что, конечно, идеологема технологического суверенитета гораздо лучше, чем импортозамещение, поскольку импортозамещение многие истолковали так: заместим импорт из Штатов и Европы импортом из Китая и будем жить по-прежнему.
Министр науки и высшего образования Валерий Фальков недавно сказал, что для нас была характерна сервисная ориентация образования, ориентация на обслуживание. Экс-министр образования и науки Андрей Александрович Фурсенко в 2008 году высказался еще более определенно, и это процитировали все газеты, кто не поленился: советская система образования была плохая, она ориентировалась на подготовку творцов, а современная должна быть новой и ориентироваться на квалифицированного потребителя.
Опрос Союза промышленников и предпринимателей показал: 70-75% опрошенных заявили, что главное для развития экономики – даже не деньги, а кадры. Не ахти какая новость, но повторяю, это говорят промышленники и предприниматели. Причем мы понимаем, что главный дефицит – это рабочие кадры, кадры специалистов, особенно в инженерной области. Я бы добавил к этому кадры в науке и педагогические кадры.
Перехожу к предложениям, которые в значительной степени существуют и на уровне базовых фундаментальных законопроектов. Их было три. Один назывался «О народном образовании», другой – «Образование для всех», третий, который мы в феврале направили на заключение правительства и вопреки регламенту до сих пор не получили заключение, хотя должны были через месяц, – «Об образовании для всех в течение всей жизни».
Что, с нашей точки зрения, нужно было бы делать в образовательной политике для того, чтобы обеспечить нашу экономику кадрами, необходимыми для технологического прорыва и технологического суверенитета?
Недавно на заседании Государственной Думы министр просвещения Сергей Сергеевич Кравцов в качестве плюса назвал тот факт, что 65% выпускников девятых классов отправляется в систему профобразования. Если верить официальной статистике, не 65, а примерно 60%. Но с моей точки зрения это не плюс. Такого никогда не было, в том числе, в советский период. Почему я считаю, что это не плюс?
Потому что народ отправляется в систему среднего профессионального образования (СПО) для того, чтобы избежать ЕГЭ. Не буду говорить подробности, но напомню, что 70% всех, кто готовится к ЕГЭ, делает это с репетиторами, 90% – в крупных городах, до 100% – в Москве и Питере. Затраты, я думаю, далеко превзошли то, что когда-то считали в виде оплат на не совсем законные способы поступления в высшее учебное заведение. Я думаю, что когда 60% уходит в СПО, мы теряем часть потенциальных инженеров, в частности. Почему? Потому что общеобразовательные предметы в системе СПО изучают, конечно, гораздо менее фундаментально, чем в обычной школе, и мы теряем часть нашего человеческого потенциала.
Фактически то, что происходит, является реализацией идеи нашего законопроекта о добровольности ЕГЭ, только, как водится в России, это происходит по формуле: «удаление миндалин через желудок». Поскольку ЕГЭ принудителен, не желая его сдавать, народ отправляется не в 10 класс, а в систему среднего профобразования. Я думаю, что если бы ЕГЭ был доброволен, у нас было больше старшеклассников, соответственно, больший потенциал для формирования будущей технической интеллигенции. Ни для кого не секрет: многие технические университеты не могут набрать студентов с соответствующими балами ЕГЭ.
Вторая позиция – это увеличение приема на рабочие специальности в систему профобразования и на специальности IT-специалистов.
Коллеги, казалось бы, парадокс: 60% отправляются в СПО, а рабочих кадров не хватает. Но парадокса нет. Если вы посмотрите на официальную статистику, в 1995 году 58% школьников поступали на рабочие специальности в ПТУ, 42% – в техникумы. В 2000 году 47 –на рабочие, 53 – в техникумы. Сейчас – 16% на рабочие, а остальные – в техникумы. Не удивительно, что рабочих кадров не хватает. А почему? Тоже понятно: потому что образование хронически недофинансируется, и колледжам надо зарабатывать деньги. Зарабатывать деньги на рабочих специальностях трудно. Лишь 7% примерно по рабочим специальностям учатся за плату, а в целом, по системе СПО – 43%. На юристов, экономистов и так далее – за 90%, 87% – на фармацевтов, очень высока доля платного образования на айтишников. Председатель Государственной Думы озвучил, на мой взгляд, совершенно правильную идею: давайте хотя бы все рабочие кадры будем готовить на бюджетной основе. Солидарен абсолютно.
И это наше третье предложение – полностью бесплатное обучение в системе СПО по рабочим специальностям и дополнительные меры поддержки тем, кто учится по рабочим специальностям. Коллеги, я далек от идеализации советского прошлого, но хочу напомнить, что тогда, те, кто учился в ПТУ, получали 80% стипендии от прожиточного минимума плюс бесплатное питание и бесплатное обмундирование.
Сейчас стипендия в СПО порядка 4–5% от минимума. И вообще, когда ликвидировали уровень начального профессионального образования, нам говорили, смотрите, как здорово, теперь никого не будут обзывать пэтэушником. Хотя пэтэушниками были, например, Виктор Черномырдин и Юрий Гагарин. Неслабые пэтэушники. Но под это дело, как оценил ситуацию экс-министр образования Ткаченко Евгений Викторович, государство сэкономило более 100 миллиардов тех рублей. Ясно, что если мы хотим увеличить подготовку рабочих кадров, то должны быть дополнительные меры поддержки в этой области.
Следующая, четвертая позиция. Переформатирование системы высшего образования с целью повышения его качества. Когда-то мы нашим законом разрешили российским вузам выстраивать Болонскую систему на добровольной основе. Пока она была на добровольной основе, 90% выходили специалистами, 10% – бакалаврами. В начале 2020 годов специалистами – 13%. 107 вузов написали письмо в Государственную Думу с требованием быстрее возвращать специалитет. Мы с этим согласны. На наш взгляд, получилось следующее. Президент в послании 2023 года озвучил необходимые меры переформатирования высшего образования, с которыми мы совершенно согласны. Но затем появился указ об эксперименте, который фактически отложил это переформатирование. Люблю цитировать многолетнего ректора Омского технического университета, хорошего университета, который говорил, что специалиста мы готовили как будущего конструктора, а бакалавра – как будущего пользователя чужими конструкторскими разработками. Вот вам сервисная модель высшего образования, о которой говорил уважаемый министр Валерий Николаевич Фальков.
Пятое: дополнительные меры поддержки студентов, которые будут учиться по инженерным специальностям, тем, которые более всего востребованы нашей экономикой. Ничего нового. В советский период, когда мне довелось учиться, мы – гуманитарии – получали стипендию на уровне примерно 80% прожиточного минимума, а студенты, которые учились в технических вузах, особенно будущие оборонщики, получали стипендию выше прожиточного минимума. Сейчас студенческая расчетная, подчеркиваю, стипендия, поскольку она разная в разных вузах, составляет порядка 11% от прожиточного минимума.
Шестое. Дополнительные меры поддержки студентов педагогических вузов при учете целевого направления в образовании. Без повышения качества образования мы проблемы не решим. А кто может повысить качество образования? Естественно, педагоги. И начинать нужно с педагогических вузов. Нам говорят, и это чистая правда, что в последнее время популярность педагогических вузов повысилась, большее количество студентов идут в них. Только потом они в школы не идут. Поэтому следующая мера, необходимая для решения кадровых проблем, – это повышение статуса педагогического работника.
Татьяна Алексеевна Голикова как-то сказала, что у нас не хватает всего 11 тысяч учителей. Сергей Сергеевич Кравцов сказал, 30 тысяч. А все зависит от того, как считать. Вот, например, Центр непрерывного образования РАНХиГС посчитал, что сейчас средняя нагрузка педагогов – 1,53 ставки, профсоюзные эксперты дают 1,8. По мнению Центра при РАНХиГС реально для того, чтобы обеспечить нормальную нагрузку учителя, нам не хватает 250 тысяч педагогов. Наши коллеги из правительства возмущаются, но это же не я считал, это Центр РАНХиГС, повторю еще раз.
Могу привести данные по моей родной Омской области.
Когда принимали указ президента № 597 от 2012 года, нагрузка была 1,3 ставки, сейчас – 1,9 по области, 2,1 – по городу Омску. Не знаю, многие ли здесь работали в школе, я в школе работал. Так работать невозможно: ни с детьми, ни над собой, а это является важнейшей задачей учителя. Учитель вынужден думать не о том, как дожить до понедельника, а о том, как дожить до выходного, чтобы хоть немного восстановиться при такой нагрузке. Качество образования неминуемо будет падать, эмоциональное выгорание неизбежно.
Уже не раз говорили, что нам нужен новый ориентир в образовании, нужна модель человека-творца, а не человека-потребителя. Двумя руками за. Но хочу напомнить, что мы про это не просто говорим всю послесоветскую историю, но под эту модель разработали три версии базового законопроекта. Поэтому дай Бог, чтобы оно так получилось. Но для этого нам сверх всего прочего, я думаю, в средствах массовой информации нужно создавать культ труда, образования и науки. Тогда жизнь будет налаживаться.
