При таком запасе мировых сельскохозяйственных ресурсов мы в объеме мирового сельскохозяйственного производства занимаем не более 2%
Сергей Митин,
вице-президент ВЭО России, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации ФС РФ по агропродовольственной политике и природопользованию, д.э.н., профессор
Еще во второй половине XVIII века организаторы Вольного экономического общества ставили задачи по распространению прогрессивных идей ведения сельского хозяйства. Сегодня грандиозность этих идей проявляется, как ни странно, в том, что спустя 200 лет они остаются по-прежнему актуальными. По данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), в 2021 году насчитывалось около 800 млн голодающих в мире, а около 3 млрд человек не могли позволить себе здоровый рацион питания.
Для того чтобы построить отечественную модель развития агропромышленного комплекса, мы считаем необходимым оценить существующие глобальные вызовы в развитии сельского хозяйства в мировых масштабах. И прежде всего к экономическим вызовам я бы отнес интенсивный рост спроса на продовольствие. По данным той же ФАО, в результате роста численности населения и душевых доходов к 2050 году глобальное производство продукции мирового сельского хозяйства должно вырасти на 60–70%, то есть при среднегодовых приростах продуктивности на уровне ниже 1,7%, что по всем расчетам будет ниже темпов прироста численности населения и среднего душевого потребления продовольствия. Таким образом, существует риск превышения темпов роста спроса над темпами роста предложения, который может быть нивелирован только активным внедрением рациональных технологических инноваций.
К экономическим вызовам также мы отнесем субсидирование сельхозтоваропроизводителей в развитых странах, что приводит, конечно, к подавлению роста агропромышленных комплексов развивающихся стран, усилению их зависимости от импорта сырья, технологий, оборудования, готовой продукции. Здесь надо сказать, что у российского сельского хозяйства есть хорошие выгоды, потому что мы усиленно импортируем и экспортируем нашу продукцию. В прошлом году мы добились рекордных цифр — больше 41 млрд долларов. И как раз этот экспорт идет в развивающиеся страны.
Социальные вызовы тоже существуют: это усиление расслоения населения по уровню доходов и доступу к здоровым продуктам питания, сокращение занятости в сельской местности, ухудшение социального положения сельских жителей, что, к сожалению, характерно для Российской Федерации. Мы продолжаем наблюдать отток сельского населения, снижение эффективной работы в агропроме из-за отсутствия современных кадров. Конечно, к социальным вызовам отнесем и затруднение применения наиболее эффективных технологий, в том числе технологий генноинженерной модификации из-за упорного общественного сопротивления, непонимания этих технологий.
Во всем мире также существуют и экологические вызовы: традиционно это глобальное потепление климата, широкое применение грязных технологий, приводящих к деградации сельскохозяйственных угодий, увеличивающийся дефицит водных ресурсов, снижение биопродуктивности мирового океана.
Наш агропромышленный комплекс играет очень значительную роль в экономике страны, характеризуется высокой устойчивостью к кризисным явлениям: у нас очень неплохие темпы роста по всем показателям. В последние годы и отрасль сельскохозяйственного производства, и отрасли пищевой, перерабатывающей промышленности демонстрируют устойчивый рост. Индекс сельхозпроизводства в прошлом году составил 110,2%, а индекс агропромышленного комплекса — 104%. Достигнуты абсолютные рекорды: в России выращено 157 млн тонн зерновых, 29 млн тонн масличных культур, 49 млн тонн сахарной свеклы, свыше 7 млн тонн овощей, 16 млн тонн мяса. Цифры, которые были недоступны еще несколько лет назад и казались фантастикой, сегодня достигнуты.
При этом еще необходимо отметить очень важный факт: Россия обладает одним из крупнейших сельскохозяйственных потенциалов в мире — это 9% мировых пашен, более 50% черноземов, четверть мировых запасов пресной воды и около 10% производств минеральных удобрений. Эти данные очень хорошо ложатся на позитивную оценку существующего сельского хозяйства, однако при таком запасе мировых сельскохозяйственных ресурсов мы в объеме мирового сельскохозяйственного производства занимаем не более 2%.
Налицо потенциал роста, который не используется, и, конечно, мы видим основную причину в низкой эффективности аграрного сектора и в значительном отставании от стран-лидеров. По натуральному показателю технологического уровня в растениеводстве, например, Россия больше чем в 2,5 раза отстает от Германии, в 2 раза — от Китая. По очень важному животноводческому показателю — надои молока — отстаем от Соединенных Штатов, Китая, Канады, Германии. Совершенно очевидно, эффективность сельскохозяйственного производства напрямую зависит от внедрения современных агротехнологий, соответствующих машин и механизмов, высокопродуктивной селекции, семеноводства, энерговооруженности, правильно используемых удобрений, средств защиты растений, передовых технологий хранения и переработки.
По мнению ученых, в настоящее время российское сельскохозяйственное производство осуществляется в рамках второго, третьего, четвертого и пятого технологических укладов. И на пути к шестому технологическому укладу, характеризующемуся внедрением научно-технологических инноваций, адаптивными технологиями, робототехническими комплексами, новыми производственными процессами в земледелии и животноводстве, внедрением ядерных и когнитивных технологий Россия, безусловно, сталкивается с множеством преград и сложностей. В числе этих причин можно назвать и невысокие темпы инновационного цикла, и усиление конкуренции на основных направлениях деятельности, и несовершенство законодательной и нормативно-правовой базы, регулирующей научную сферу внедрения инноваций.
В 2021 году индикаторы, характеризующие инновационную активность бизнеса в Российской Федерации, составляли 11,9%, в то время как в Канаде — 79, Германии — 68, Соединенных Штатах — 64, Китае около 41%.
Если в целом по экономике доля предприятий, осуществляющих технологические инновации, составляла в 2021 году 23%, то в различных подотраслях аграрного производства она значительно ниже. Особенно низкий уровень технологических инноваций наблюдается в конечном секторе сельского хозяйства — животноводстве, он составляет 9,3%, а выращивание многолетних культур — еще меньше, 5,1%.
Особого внимания (и это доказывает практика) требует развитие международной кооперации в области сертификации и лицензирования. Необходимо также дальнейшее стимулирование притока инвестиций в сельское хозяйство, а также в пищевую промышленность. Несмотря на беспрецедентные меры, которые принимает сегодня правительство в рамках государственной поддержки (только в прошлом 2022 году на поддержку агропромышленного комплекса было выделено 424 млрд рублей), в последние годы наметился тревожный тренд снижения индекса инвестиций в сельское хозяйство. Надо внимательно посмотреть на инструменты инвестиционной политики в сельском хозяйстве.
Субсидирование процентных выплат по инвестиционным кредитам — хорошо зарекомендовавший, казалось бы, себя метод. В прошлом году из выделенных на это 185 млрд рублей сумма общего кредитования достигла почти 600 млрд рублей. Очень грамотно воспользовались ими сельскохозяйственные предприятия. Но приток капитала в отрасль стимулируется неравномерно. Основная доля попадает в крупные агрохолдинги, которые прекрасно, может быть, справляются со своей задачей, но надо учитывать структуру сельскохозяйственного производства, которая примерно на 50% состоит все-таки из малых и средних предприятий и личных подсобных хозяйств, которые достаточно успешно работают, но только 2,7% государственной поддержки попадает их долю.
Необходимо усилить внедрение программы проектного финансирования с большей отраслевой диверсификацией, процентных выплат, компенсационной части понесенных капитальных затрат, а также приоритетное выделение льготных инвестиционных кредитов малому и среднему инновационному бизнесу, который более активно и более эффективно сможет их использовать.
Анализ показал еще одну тревожную вещь: аграрная наука существенно недофинансирована. Отношение внутренних затрат на исследования и разработки в сельском хозяйстве к валовой добавленной стоимости, созданной в отрасли, почти в полтора раза ниже аналогичного показателя по науке в целом: 0,64% и 0,99%. Необходимо обеспечить приоритетное развитие сельскохозяйственных наук, образования, системы внедрения результатов передовых научно-исследовательских разработок в сельскохозяйственном производстве, так как более 60% внутренних затрат на исследования и разработки в области сельскохозяйственных наук — это расходы на фундаментальные исследования, а не прикладные разработки.
Еще один очень важный фактор на, который следует обратить внимание, — при полностью частном сельскохозяйственном секторе сельскохозяйственная наука в своей преобладающей степени сосредоточена в государственном секторе. Ее доля во внутренних затратах на исследования составляет около 72%, а вместе с высшими учебными заведениями, которые все государственные, 91%. И, конечно, наблюдается дисбаланс между частным агробизнесом и государственными научными учреждениями. Зачастую научно-исследовательские разработки государственных центров не применяются для обеспечения развития агропромышленных комплексов или просто не востребованы рынком и частными сельхозтоваропроизводителями. Требуется тщательная проработка вопроса стимулирования финансирования прикладных исследований и разработок, а также приток в сектор аграрной науки и инноваций частного бизнеса.
Предложенные меры вписываются полностью в Концепцию технологического развития страны на период до 2030 года, утвержденную Правительством Российской Федерации. Надеюсь, что при непосредственном участии ученых, общественных объединений, в том числе Вольного экономического общества России, появится новая концепция в отраслевом разрезе, в виде программы технологического обновления российского агропромышленного комплекса, которая, безусловно, принесет, учитывая имеющиеся у нас ресурсы, положительный результат.
