Александр Широв,
директор ИНП РАН, член-корреспондент РАН
– 30 лет, которые мы прожили в новой России, конечно, ознаменовались и успехами, и неудачами, и понятно, что лучше всего начинать с успехов.
Ключевой успех состоит в том, что мы живём в другой стране. Если вспомнить особенно начало девяностых годов, это, конечно, другая страна с другим уровнем жизни, с другим качественным составом потребления. Главная, так сказать, заслуга этого периода, что мы всё-таки сумели победить нищету.
Что ещё важно сказать? Динамический экономический рост, который мы наблюдали начиная с 2000 года, привел к существенному росту подушевых показателей нашей страны по паритету покупательной способности, но это продолжалось, как мы видим, до примерно 2010-2011 годов, после этого наступила стагнация.
Что же мы видим с точки зрения доходов населения? Рост уровня жизни продолжался нарастанием расслоения и негативного изменения структуры потребления домашних хозяйств. Сейчас мы имеем ситуацию, при которой 50% российских домашних хозяйств большую часть своих доходов тратят на продовольствие, обязательные платежи и услуги общественного транспорта. И это сдерживает развитие нашей экономики, потому что это прежде всего сдерживает мотивацию бизнеса инвестировать в этот рынок. Можем ли мы развиваться за счёт внутреннего рынка? Безусловно, можем, потому что, в отличие от маленьких стран, внутренний рынок у нас довольно большой. И собственно обеспеченность и коммунальными услугами, и инфраструктурой, и товарами длительного пользования у нас очень низкая, и это дает нам возможность строить стратегию развития экономики на базе приоритетного использования внутреннего рынка.
У нас были успехи в структурной политике. Да, в основном мы развиваемся за счёт сырьевых производств, но у нас есть успехи в сельском хозяйстве, в химическом производстве, в металлургии, в отдельных отраслях машиностроения, в том числе в оборонно-промышленном комплексе, и они связаны прежде всего с тем, что именно в этих сегментах экономики создавались условия, которые способствовали нормальному развитию тех или иных производств. Значит, отсюда можно сделать вывод, что успех экономического развития в нашей стране возможен только тогда, когда условия, связанные и с масштабами кредитования, и с кредитными ставками, и с участием частно-государственного партнёрства, соблюдаются.
Как формировался экономический рост в нашей стране? Экономический рост в нашей стране формировался под воздействием структурных сдвигов. И дальше развиваться наша экономика будет прежде всего за счёт структурных сдвигов. Что происходило после 1990 года? Безусловно, это облегчение структуры экономики, выбраковка неэффективных производств. Всё это сопровождалось драматическими, безусловно, социальными потерями, но эта основа (облегчение экономики) позволила нам развиваться – и довольно быстро. Что случилось в период после 2006 года, ещё до кризиса 2008 года? Наступила стагнация, структурные сдвиги не происходили, а факторы экономического роста, которые действовали в предыдущий период, перестали оказывать воздействие на экономику. Собственно отсутствие структурных сдвигов для нашей страны равнозначно переходу в стагнацию.
В чём вот это отсутствие структурных сдвигов? Рост 2000-х годов – это не просто рост цен на нефть. Это существенный рост объемов добычи нефти. Этого мы себе больше позволить не можем. И даже если цена на нефть будет 100 долларов, и даже 120, никакого значимого количественного роста не будет, потому что такого масштаба доходов, которые мы получали в этот период на фоне именно роста добычи, быть не может.
Второй фактор состоит в том, подушевая обеспеченность России сырьевыми ресурсами крайне низкая. Соответственно, при нашем текущем ВВП на душу населения по номиналу порядка 12 тысяч долларов в год на человека за счёт нефти мы можем обеспечить всего 1400. Это означает, что нефтяной комплекс больше не является драйвером нашего экономического роста. С другой стороны, понятно, что это база. Это база для модернизации, которой мы можем пользоваться, пока энергопереход, которым нас пугают, не наступит.
Главная и ключевая проблема нашей экономики – это технологическое отставание. Оно приводит к тому, что мы вынуждены идти по циклу перманентной девальвации курса рубля. Что это означает для нас как для экономики? Наши показатели в отношении к развитым странам стоят на месте. Если в 2013 году Россия по подушевому ВВП от США составляла 43%, то в 2021 году мы находимся ровно на том же уровне – 43% от США. И собственно если эта технологическая история будет продолжаться, если мы не изменим уровень используемых технологий, останемся на этом же уровне. Это значит, что нас, как вот говорили правильно наши классики, сомнут, потому что наша доля в мировой экономике неизбежно будет сокращаться.
Проблема вторая, на которую хотел бы обратить особое внимание. У нас активная часть основных фондов растёт медленнее, чем инвестиции в основной капитал. То есть мы больше денег тратим на строймонтаж и меньше – на оборудование. Ясно, что добиться технологического сдвига в таких условиях нереально.
Демография будет на нас сильно давить. Мы поддерживали численность населения в течение длительного периода времени за счёт миграции. Это переезд соотечественников из бывших республик Советского Союза, это трудовые мигранты, и этот фактор позволял нам в определённые годы компенсировать естественную убыль населения. На наш взгляд, этот фактор исчерпан, и это значит, что возникают дополнительные и очень высокие требования к сбережению населения. Требуется тратить больше на здравоохранение, образование, на человеческий капитал в целом, и задача, конечно, состоит в том, чтобы увеличивать рождаемость. А как сегодня, кстати говоря, президент справедливо отметил, что между темпами роста ВВП, уровнем роста благосостояния и рождаемостью существует прямая связь. Поэтому вопрос о том: а можем ли мы себе обеспечить более высокие темпы роста, для того чтобы сберегать население?
Видно, что всё-таки мы способны достигать даже в такой тяжёлой области, как демография, довольно приличных успехов. Мы видим, что в период с 2000-го, условно говоря, до 2019 года ожидаемая продолжительность жизни выросла почти на 10 лет. Это, безусловно, результат и демографических факторов, и экономической политики, потому что были потрачены деньги на строительство перинатальных центров, кардиоцентров в регионах, и это всё сработало, потому что из вот этих 10 лет примерно 4,5 года – это снижение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний.
Теперь – о будущем. Мы оцениваем сейчас текущий потенциал экономического роста чуть выше 3%. Но это на очень длинной перспективе, на перспективе до 2050 года. Если говорить про более короткий срок, например до 2030 года, мы видим, что потенциал может быть и 3,3, и 3,5%. Что важно? Для того чтобы этот потенциал выбрать, требуется не просто, так сказать, активная денежно-кредитная или бюджетная политика. Самое главное – это технологическая политика. Изменение эффективности экономики, структуры технологий, которая у нас есть по отдельным направлениям. В том числе это, безусловно, и цифровизация, и «зелёные» технологии, и история с электромобилями и другими новыми транспортными технологиями. Это всё может нам сильно помочь в достижении этих темпов роста, обеспечив до половины дополнительного прироста ВВП.
А теперь – какие вызовы мы видим перед экономической политикой в ближайшие 5-10 лет. Я их попытался ранжировать по значимости.
Итак, наиболее важный вызов – требования к демографии и сбережению населения. Без этого вся экономическая политика окажется неуспешной, потому что единственным критерием успешности экономической политики следует призвать уровень и качество жизни населения.
Второе, безусловно, связанное с первым: уровень жизни и качество жизни населения и структура потребления. Мы должны от примитивной структуры потребления перейти к более приемлемым цифрам, которые соответствовали бы текущему уровню экономического развития нашей страны.
Третье – технологическое отставание.
Четвёртое. Это та же проблема, с которой боролись наши коллеги перед распадом Советского Союза, – несбалансированная система ценообразования. Мы имеем как минимум четыре системы ценообразования внутри одной экономики. Это netback, то есть экспортный паритет. Это управляемые цены на продукцию инфраструктурных монополий. Это импортные цены. Ну и, безусловно, последнее – это то, что возникает в результате балансировки спроса и предложения. И это нетерпимо, потому что та инфляция, которую мы имеем в этом году, импортируемая, во многом связана с этой разбалансированностью системы цен.
Пятое – налоговая система, которая была выстроена в начале двухтысячных годов и не отвечает текущей системе функционирования нашей экономики.
И последнее – это как бы такая вишенка на торте: отсутствие стратегии социально-экономического развития. У нас есть, безусловно, бюджетная политика, у нас есть денежно-кредитная политика, но у нас отсутствует стратегия развития экономики. И в таких условиях довольно трудно развиваться.
По материалам научного форума «Абалкинские чтения», 23.12.2021