Валерий Крюков,
директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения Российской академии наук, академик РАН
Азиатская часть России — огромная часть и российской, и мировой экономики по запасам полезных ископаемых, биоразнообразию и научно-образовательному потенциалу. Но что происходит с азиатской Россией? Население убывает и рабочая сила убывает, основные фонды стареют, валовая добавленная стоимость стремительно уменьшается — такова реальность. Наибольшая плотность населения — на юге, урбанизация — очагового, локального промышленного освоения. Как правило, это центры, восходящие к технологическому укладу, связанному с индустриализацией, то есть с классической структурой экономики, которая предшествует тому, о чем мы много говорим и о чем мечтаем в различных наших построениях и предложениях. Плотность автомобильных дорог и рыночный потенциал с точки зрения плотности и наличия экономических агентов — низкие. Стремительно развивается малый и средний бизнес, особенно в сфере услуг, но, к сожалению, его доля явно недостаточна в высокотехнологичных отраслях.
И вот у нас проблема, которая стоит перед нами — пространственный дисбаланс. Он в какой-то степени есть и на европейской территории, но для азиатской России в связи с крупными геополитическими проектами, которые реализуются в Арктике или на локальном уровне в отдельных весьма удаленных центрах экономической активности, возникает и усиливается разрыв. Я бы сказал, это фрагментация пространства азиатской России между научно-индустриальным потенциалом юга и тем, что реализуется на севере и в средней полосе. Научно-индустриальный и производственно-технический потенциал средней и особенно южной полосы азиатской России в очень слабой степени участвует в реализации этих проектов. Это касается СМП, проектов СПГ, проектов, связанных с освоением многих видов полезных ископаемых.
Эта проблема легла в основу крупного научного проекта, который был поддержан академией наук. Мы завершили работу, и те выводы, и соображения, которые я представлю, основываются на этой работе. Для реализации был создан консорциум, в котором наш институт стал координатором. Благодарю всех его участников, особенно — Институт народнохозяйственного прогнозирования, Сибирский федеральный университет, Институт катализа и Сибирский научно-исследовательский институт геологии и геофизики.
Цель проекта — создание методологических и технико-информационных основ разработки и обоснования направлений развития. Мы взяли на себя смелость с помощью современных информационных технологий поработать с этой реальностью и попытаться предложить решение. Мы разработали принципы пространственной политики. Этот проект отличается тем, что он основан на синергии и взаимодействии в рамках пространственно-распределенных цепочек создания не стоимости, а социальной ценности, то есть тех мультипликаторов, но эти мультипликаторы должны быть проектно обусловлены и связаны с пространством на востоке России и служить каркасом для реализации дальнейших технологических укладов.
Идейная сердцевина подхода — синергия в рамках цепочек создания ценности различных составляющих, которые или реализуются, или имеют потенциал для реализации. Нам представляется, что только на основе не локальных или отраслевых проектов, а таких синергетически связанных и взаимодополняющих цепочек возможно реализовать те цели, о которых говорили уважаемые коллеги.
Я согласен с точкой зрения о том, что необходима ориентация на повышение сложности нашей экономики. Это в существенной степени обусловлено внешнеэкономическими и внешнеполитическими обстоятельствами. Повышение сложности должно стать целью государственной политики. Нам нужны не просто приросты ВВП, нам нужна материально обусловленная структурная характеристика тех показателей, которые стоят за этими метриками. Необходимо наращивание программ поддержки сложной промышленной экономики, замыкание недостающих элементов. Возникают дополнительные трудности в формировании вертикально-интегрированных цепочек. К сожалению, те цепочки и их прообразы, которые были в советской экономике, во многом себя или исчерпали, или сильно укорочены. Все это предполагает формирование новых подходов к системе индикативного планирования.
Мы анализировали динамику и возможности, которые могут быть реализованы в азиатской России в рамках традиционных направлений — это металлургия, угольная промышленность, все, что связано с углеводородами. Их потенциал далеко не исчерпан. Опыт Канады, Норвегии, Австралии со всей очевидностью это показывают. К сожалению, у нас реализуется модель, при которой самые высокотехнологичные, наиболее значимые компоненты, оборудование — на 2/3 импортные. В стоимостном выражении оно составляет всего 10%, а с точки зрения экономической отдачи и влияния на итоговый результат деятельности ресурсных компаний и проектов, реализуемых на востоке, это все 90% — огромный дисбаланс. С одной стороны, мы говорим о локализации 60% нефтянки, а с другой — 10% импорта обеспечивают основной результат и основную экономическую эффективность.
Нами был разработан комплекс сценариев взаимосвязи целевых показателей по азиатской России. Мы сделали современную базу данных, которая работает с большим числом проектов, и разработали базовый, пессимистичный и умеренно оптимистический сценарий. Со всей очевидностью последний показывает наиболее приемлемые результаты.
Что показывают наши расчеты? Если мы берем базу знаний и базу данных по всем проектам, которые упоминаются в средствах массовой информации, мы получаем темпы роста от силы 3%, то есть азиатская России не может служить триггером, катализатором экономического развития. Что это означает? Необходимы горизонтальное взаимодействие и углубление, расширение взаимосвязей, то есть дополнение проектной составляющей наработками, которые могут быть получены на базе современных технологий, создание базы знаний по 70 тысячам инвестиционных проектов. Проведена огромная работа. Сейчас мы ее развиваем с нашими коллегами из Уральского отделения РАН, то есть пытаемся понять, как расширить наше понимание тех возможностей, которые открывают потенциал территории.
На базе знаний и базе понимания взаимодействия цепочек идет сборка и формирование проектов. Какие выводы это позволяет сделать? Казалось бы, выводы очевидные. Необходимы решения, которые принципиально отличаются от тех, которые были реализованы. Например, это не одна линия железной дороги, а сетевая, древовидная структура железной дороги и транспортной сети, которая является основой экономических взаимодействий на обширной территории и без которой невозможно реализовать те взаимодействия, те горизонтальные связи, которые мы предлагаем.
Ну и главное, мы представляем вашему вниманию современный подход на базе информационных технологий, для глубокого понимания отраслей и взаимодействия различных хозяйствующих субъектов на обширных пространствах с пониманием их роли и места на влияние экономики России.
