Валерий Крюков,
директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН, академик РАН
– Арктика – это не только территория за полярным кругом, это классическая индустриальная экономика, основанная на эффекте масштаба. Время этой экономики, хотя проекты реализуются, по большому счету, безвозвратно прошло.
Чем характеризуется экономика высоких широт, экономика Арктической зоны? Она находится под влиянием современных социально-экономических процессов, ранее реализованных решений. Это нетоварная экономика, или экономика обеспечения жизни коренных народов. Им не нужны соглашения о помощи и поддержке, им нужна оценка, анализ и вовлечение в реализацию процессов, которые протекают в Арктике. В качестве примера можно назвать Аляску, Канаду, ту же Норвегию. Это классическая экономика высоких широт. Это доходы рентного характера. Блестяще было показано, сколько «Норильский никель» получает с тонны концентрата, который он вывозит, – 12 тысяч долларов, это в скромном варианте, бывает и больше, что позволяет выплачивать колоссальные дивиденды и недоинвестировать в те проблемы, которые накапливаются годами.
При этом важно иметь в виду, что к решению проблем нельзя подходить механистически – что в России, что в Америке, что на Аляске или в Канаде. Каждая система имеет свои активы – это характеристики тех факторов, которые используются в производстве. Каковы особенности реализации крупных проектов у нас? Это колоссальная нагрузка на окружающую среду, значительная площадь, максимально возможный уровень проектной и производственной мощности, узкоотраслевой характер активов, слабый учет особенностей функционирования на стадии завершения добычи и последующей ликвидации. В результате мы сталкиваемся с проблемами. Какие это проблемы? Слабая транспортная доступность значительной части территории, очаговый характер экономической деятельности, низкая связанность экономики Арктики и Сибири. Арктика – это часть российской экономики, более того, это существенная часть экономики Востока страны. К сожалению, Арктика уплывает от остальной экономики Востока страны в одиночное плавание. Связь с экономикой Средней, Южной Сибири ослабевает ужасающими темпами – ввиду недостаточного грузооборота по рекам, неучастия сибирских и дальневосточных предприятий в создании производственного потенциала в Арктике и так далее. Это невысокий уровень жизни значительной части населения, моноотраслевая экономика, накопленный объем загрязнения.
Одна из задач, которая стоит перед научным сообществом, – это разработать наш российский взгляд, понимание уровня и условий жизни в Арктическом регионе. Это не фасады, которые утвердили архитекторы. Это электрообеспечение, это другие системы жизнеобеспечения, не только с точки зрения энергии, но и с точки зрения всех условий жизни человека. Необходимо разработать и реализовать этот стандарт.
Мы являемся чемпионами в области урбанизации Арктики. Раньше это считалось большим достижением, сейчас это труднорешаемый вопрос с точки зрения рекультивации, трансформации и встраивания в новую систему относительных цен.
В случае крупных проектов корпораций по добыче и извлечению дивидендов из недр и природных комплексов мы имеем, как правило, низкую связанность с другими отраслями и сферами хозяйственной деятельности. Я не буду иллюстрировать долю локального участия в них СПГ Ямала, «Норильского никеля», проекта «Восток Ойл». Это локальное участие в части видов хозяйственной деятельности, не наукоемких, слабо связанных с перспективными, прорывными направлениями.
Социально-экономическая отдача. Что здесь необходимо? Выход за границы определенной локализованной территории, нивелирование негативного воздействия, синтез индустриальных общих и локальных индустриальных знаний и традиций, навыков ведения хозяйственной деятельности на севере, своевременная опережающая нейтрализация негативных эффектов и так далее.
С точки зрения локализованного пространственного развития, нигде в Арктике, в Сибири не существует условий для саморазвития этих процессов. То, что ошибочно называется «сейчас мы создадим кластер». Ну создали, назвали. А фактически это промышленный узел, который реализует узкоотраслевые интересы определенной корпорации или группы игроков, слабо друг с другом связанных. Кластеры, которые сейчас продекларированы, являются промышленными узлами и не отвечают задаче интеграции и генерации новых знаний на базе синергии традиционных знаний, знаний коренных народов, понимания ситуации. Это чрезвычайно важно на начальных этапах освоения природных ресурсов и в период перехода на другие типы источников сырья или на другие формы и виды хозяйственной деятельности. Этот переход связан с реализацией научно-технической и промышленной политики которая очень нужна, и здесь я вижу колоссальную роль научного экспертного сообщества, Российской академии наук. Территории опережающего развития (ТОР), особые экономические зоны (ОЭЗ), кластеры, преференциальные режимы не оказывают прорывного влияния на экономику. При этом сложно дать полноценную оценку их эффективности.
Что касается пространственной политики, среди ее важнейших направлений – создание и поддержка кооперационных связей, не только на Запад и на Восток, но и на Юг и в Среднюю часть Востока Российской Федерации, то есть в Сибирь, Дальний Восток, Урал. Наверное, имеет смысл включить здесь и кооперационные связи с Европейской частью России.
Какие проекты важны для Арктики и Сибири? Я отождествляю Сибирь и Арктику, потому что они связаны. Роль пространственной политики, вопросы пространственной кооперации являются чрезвычайно важными, и кооперация возможна и реализуема на основе формирования и регулирования комплексных проектов создания и развития пространственно распределенных цепочек создания добавленной стоимости. Как реализовать и как измерить – это большой и сложный вопрос. Здесь прежде всего нужны правила взаимодействия, налогообложения. И «формула счастья» – это соучастие всех заинтересованных сторон: это и регионы, и сообщества коренных народов, и компании. Важно сопряжение с другими регионами. Что мешает? Доминирование корпоративного и отраслевого начала. Среди причин –колоссальная роль природоресурсного потенциала в решении проблем страны.
по материалам Арктического академического форума на тему «Развитие научных исследований и экономика Арктики» (4 марта 2022 года)
