Виктор Дементьев,
член-корреспондент РАН, руководитель научного направления «Макроэкономика и институциональная теория» ЦЭМИ РАН
Отсутствие компаний-единорогов (фирмы, выросшие из стартапов и оцениваемые в 1 млрд долларов и выше) – это одна из причин той технологической инерции, того торможения формирования новых технологических укладов в России. А к чему эта технологическая инерция приводит? К динамике производительности труда. До сих пор у нас не получилось догнать Португалию ни по подушевому ВВП, как мы собирались, ни по производительности труда.
В России есть быстрорастущие компании. Однако у российских компаний после периода быстрого роста происходит стремительное падение скорости развития. В дальнейшем они начинают уступать даже среднестатистическим компаниям. Зарубежный опыт показывает, что многие компании-единороги действуют на рынках, где большую роль играет эффект масштаба производства. Когда значительная часть рынка занята убыточными предприятиями, единорогу просто негде развернуться, сложно реализовать свою потенциальную эффективность. Длительное существование убыточных предприятий означает, что не работает механизм созидательного разрушения. По Йозефу Шумпетеру, именно этот механизм является ключевым для индустриальных трансформаций.
Во многих исследованиях основное внимание уделяется креативной составляющей созидательного разрушения, однако на практике самоочищение рынка от менее эффективных участников может быть весьма медленным. Как следствие, окно возможностей для становления российского единорога может закрыться раньше, чем он появится. Окно закроют чужие единороги. Чтобы активизировать процесс созидательного разрушения в российской экономике, одного снижения реальных процентных ставок недостаточно. Одна из причин – сохраняющиеся внутриотраслевые различия в эффективности производства. Удельный вес убыточных организаций в российской экономике остается весьма значительным. Причем такая ситуация наблюдается в самых разных сферах производства, включая станкостроение и программное обеспечение.
Проблема внутриотраслевых различий в эффективности производства актуальна не только для России. Растет число публикаций о фирмах-зомби. Имеются в виду не стартапы, а фирмы со стажем, которые не в состоянии покрыть расходы на обслуживание долга за счет своей прибыли. Уже накопилась обширная литература о негативных последствиях существования фирм-зомби. Получаемая фирмами-зомби поддержка ослабляет их мотивацию к экономии ресурсов, к внедрению новых технологий, демпинг фирм-зомби нарушает процесс воспроизводства и у остальных фирм, повышает для них риски инвестиционной деятельности, а следовательно и стоимость заемного капитала. В итоге в отраслях высокой концентрации фирм-зомби замедляется рост производительности труда.
Что позволяет существовать фирмам-зомби? Правительство предоставляет субсидии таким фирмам ради сохранения занятости и социальной стабильности. В России неэффективным фирмам дольше оставаться на рынке помогает система государственных закупок, что было показано в исследовании Банка России. Банки поддерживают фирмы-зомби своей политикой вечнозеленых кредитов (не путать с зелеными кредитами). Имеется в виду предоставление должнику дополнительных кредитов для выплаты процентов по непогашенным долгам.
В Китае помнят о японском кризисе 1991 года и проявляют большую обеспокоенность к существованию фирм-зомби. Местные ученые фиксируют внимание на том, что распространенность таких фирм тесно связана с избыточными мощностями. Низкая загрузка мощностей сказывается на рентабельности и российских предприятий. На конец 2022 года загруженность мощностей была на уровне 64%. Для сравнения: начало 2023 года – уровень использования производственной мощности в США составлял 78%, в Японии – 89%, в зоне Евро – 81%, в той же Германии – 84%. Повторяю, на начало 2023 года. В некоторых российских отраслях уровень использования производственных мощностей гораздо ниже 64-х процентов. Низкая загрузка уже имеющихся мощностей, сохраняющееся присутствие на рынке убыточных предприятий ограничивает возможности активизации инвестиций с помощью общего снижения реальных процентных ставок. Такое снижение способно повысить доступность кредитов для нацеленных на технологические инновации фирм. Однако одновременно оно может продлить существование фирм-зомби, сдерживающих развитие инновационных предприятий. Влияние фирм-зомби не ограничивается тем, что они оттягивают на себя значительную часть спроса. Происходит ухудшение институциональной среды. Создается обстановка, в которой лоббирование государственных субсидий и льгот становится одной из бизнес-стратегий.
Ситуация в российской экономике с убыточными предприятиями и с использованием имеющихся мощностей указывает на то, что рыночные механизмы следует сочетать с внутриотраслевой политикой, а не ограничиваться антимонопольным регулированием. Недостаточное внимание к отраслевой промышленной политике сужает возможности активизации инвестиций с помощью мер денежно-кредитного характера.
Как я уже говорил, от одного снижения реальных процентных ставок механизм созидательного разрушения не заработает. Важно ослабить сопротивление фирм-зомби потенциальным единорогам. Свои меры по ограничению вечнозеленого кредитования может предпринять Центральный Банк. Сокращение поддержки фирм-зомби госзаказами повысит загрузку мощностей более эффективных предприятий. А как показали сотрудники Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, достижение достаточно высокого использования мощностей одновременно стимулирует инвестиционную активность.
В такой ситуации может наконец заработать механизм созидательного разрушения. Для его поддержки целесообразно, во-первых, стимулирование частных инвестиций с помощью субсидированного кредитования проектов, которые обеспечивают структурные сдвиги в экономике, во-вторых, лицензирование и создание новых мощностей в отраслях с сильным эффектом в масштабах производства. 80% загрузки мощностей в странах-лидерах по производительности труда свидетельствуют о высоком уровне координации экономической деятельности. Для выхода нашей экономики на устойчивый режим обновления технологической базы производства необходимо развитие системы индикативного планирования, охватывающей и реальную, и финансовую сферу экономики.
