За 66-й параллелью. Решать проблемы, не забывая о традициях

Фото: Annie Spratt / Unsplash

Для устойчивого социально-экономического развития в Арктике необходимо решить целый ряд серьезных задач. К такому выводу пришли эксперты ВЭО России в ходе экспертной сессии, посвященной задачам освоения и развития Арктической зоны России. Среди них — создание страховых фондов по ликвидации накопленного экологического ущерба, выстраивание эффективной системы обращения с отходами производства, легализация мамонтового рынка, упрощение отчетности для промышленных рыболовов, разработка стандартов оказания медпомощи и развитие непрерывного образования.

Накопленный экологический ущерб и проблема отходов

Арктическая зона сегодня обеспечивает добычу более 80% газа и 17% нефти в России. По прогнозам Минвостокразвития, к 2035 году этот регион будет источником 87–89% всего российского газа, 22–25% нефти и 90–120 млн тонн сжиженного природного газа. Однако с развитием нефтедобывающей промышленности в Арктике накапливался и экологический ущерб, ликвидация которого потребует работы нескольких поколений.

«В 1990–1991 годах многие промыслы на полуострове Ямал были просто остановлены, оборудование брошено, скважины не законсервированы, — отметил заместитель директора Института проблем нефти и газа РАН Игорь Богоявленский. — Очень много разливов нефти, десятки тысяч ежегодно. В 2014 году их было 11 тысяч, сейчас меньше — около 10 тысяч».

Остро стоит проблема возникновения природно- техногенных залежей, напомнил он. «Это утечки углеводородов по заколонному пространству, из-за чего периодически происходят аварии. Дополнительный негативный фактор вносит арктическая вечная мерзлота», — пояснил Богоявленский.

Именно поэтому увеличить затраты на охрану окружающей среды в Арктике, в том числе на ликвидацию ранее накопленных ущербов, просто необходимо, полагают эксперты ВЭО России.

«Одно из возможных решений проблемы огромного объема отложенных работ по рекультивации
и санации природной среды в связи с ранее нанесенным ущербом — создание ликвидационных и компенсационных фондов с самого начала реализации проектов, — высказался в ходе экспертной сессии директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН Валерий Крюков. — Основная сложность — обеспечение сохранности и положительной динамики средств данных фондов».

«Такие события, как авария в Норильске, способны потрясти не только экономику компании — виновника катастрофы, но и государства, ведущего нефтегазодобычу», — отметил Богоявленский. «Финансовые потери компании BP из-за аварии
в Мексиканском заливе в середине 2018 года превысили 65 миллиардов долларов. Ряд американских экспертов оценивают их в 142 миллиарда долларов. Ошибка с одной скважиной может обанкротить компании, дающие основной доход России, и повлиять на экономику всей страны», — напомнил он.

Первый заместитель декана факультета экономики и бизнеса Финансового университета Иван Петров в свою очередь обратился к проблеме негативного воздействия на окружающую среду проектов, которые должны быть реализованы в Арктике.

«Необходима разработка эффективных систем обращения с отходами производства. Учитывать это надо до начала реализации горнопромышленных
и энергетических проектов», — полагает эксперт.

Иван Петров отметил, что предприятиям, работающим в арктической зоне, следует задуматься
о модернизации и внедрении новых технологий без- отходного производства, цифровых решениях
и мониторинге негативного воздействия
на окружающую среду, а также о внедрении практики повторного использования ресурсов.

«В Арктике необходим переход на экономику замкнутого цикла с обязательством принципа нулевого негативного воздействия для резидентов Арктической зоны», — полагает эксперт.

К вопросу о национальной безопасности

Арктический регион входит в сферу интересов целого ряда стран. Это отмечает и новая Стратегия развития Арктики, в которой говорится о нарастании в регионе конфликтного потенциала, требующего расширения военного присутствия России. В тексте Стратегии указывается на необходимость «совершенствования состава и структуры Вооруженных сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов в Арктической зоне».

Впрочем, заведующий отделом разоружения
и урегулирования конфликтов ИМЭМО РАН имени Е.М. Примакова Андрей Загорский пока не видит споров, которые могли бы породить серьезные столкновения между государствами в Арктике.

«Морские пространства в пределах двухсот- мильных экономических зон практически полностью разграничены. Территориальных споров здесь нет, за исключением маленького острова Ханс. Единственный вопрос, который может вызывать определенные трения, это предстоящее определение и последующая делимитация внешних границ континентального шельфа за пределами двухсотмильных зон, где накладываются претензии России, Дании и Канады. Но пока все стороны выполняют свои обязательства и вопрос находится в русле сотрудничества», — отметил Загорский.

Руководитель Центра арктических исследований Института Европы РАН Валерий Журавель не согласился с коллегой. Эксперт видит угрозу национальной безопасности в наращивании Норвегией военной активности и продвижении инфраструктуры НАТО к границам России, а также в ограничении со стороны норвежцев присутствия России на Шпицбергене.

«Норвегия ведет строительство нового радиолокационного комплекса у российских границ, удвоена численность дислоцированных подразделений американской морской пехоты. Страна намерена открыть американским атомным подлодкам доступ в порт города Тромсё, где расположен секретариат Арктического совета», — объяснил Журавель свою обеспокоенность.

К списку потенциальных угроз национальной безопасности эксперт добавил рост активности спец- служб иностранных государств по ведению разведывательной деятельности в Арктике и на приграничной территории, уточнив, что речь идет об учениях, а также стремление США, Норвегии, Японии, Китая и Канады придать Северному морскому пути статус международной транспортной магистрали. Упомянул он и развитие систем противоракетной обороны морского базирования раннего предупреждения иностранных государств в Арктике.

Чтобы Арктика оставалась зоной стабильности
и сотрудничества, следует избегать шагов, которые могут спровоцировать государства, и прежде всего США, на жесткую ответную реакцию, полагает Загорский.

«Позапрошлогодняя инициатива Министерства обороны о введении уведомительного порядка
для плавания военных кораблей других стран в тер- риториальном море Арктической зоны Российской Федерации прямым образом нарушала нормы международного морского права и провоцировала США на проведение в Арктике операций по обеспечению свободы судоходства, — привел пример эксперт. — Как и предложение, которое обсуждалось в ходе работы над Стратегией: расширить границы акватории Северного морского пути, включив туда Печорское и Баренцево моря, то есть распространить разрешительный порядок плавания на морские пространства, в которых он не может быть применен».

Рыболовы, мамонтовая кость
и кадровый голод

Без постоянно проживающего в регионе населения освоение арктических пространств невозможно, поэтому повышение качества жизни в регионе — одна из ключевых целей новой Стратегии развития Арктической зоны.

Остро стоит проблема разработки стандартов оказания медицинской помощи по отдельным заболеваниям, нехватки медработников и в целом кадров, отметила в ходе экспертной сессии руководитель отдела междисциплинарных исследований Севера и Арктики Арктического научно-исследовательского центра Академии наук Республики Саха (Якутия) Анна Шишигина.

«Дополнительное профессиональное образование, повышение квалификации, заочное образование
для взрослого населения практически не развивается на Севере. Нужен комплексный подход к непрерывному образованию взрослого населения», — уверена эксперт.

По словам Анны Шишигиной, устойчивое социально-экономическое развитие в арктических регионах в первую очередь связано с развитием традиционных видов деятельности — оленеводства, охоты
и рыболовства.

Развитию промышленного рыболовства, в котором занято большинство местного населения, по мнению эксперта, мешает зарегулированность: необходимы меры, направленные на упрощение отчетности.

«Например, при промышленном вылове рыбы отчетность нужно сдавать два раза в месяц, 3-го
и 18-го числа, даже если добыча не осуществляется. Рыболовы находятся в труднодоступных озерах, там, где не то что интернета, вообще нет связи, — пояснила Шишигина. — Они должны вести сложные промысловые журналы по спутниковой связи под риском штрафных санкций. Это усугубляет и так непростое положение участников рыбопромысловой деятельности».

Для жителей Севера также важна легализация мамонтового рынка, подчеркнула Шишигина. Ежегодная добыча бивней мамонта в Якутии составляет порядка 100 тонн, при этом до 30 тонн добывают незаконно.

Власти региона на протяжении нескольких лет добиваются принятия закона «О недрах», который бы заметно упростил порядок добычи и продажи палеонтологических останков, способствовал развитию традиционных промыслов и расширению производства готовой продукции из бивней мамонтов. Задача — обелить рынок, чтобы занятые в отрасли люди могли получать легальную заработную плату,
а в бюджет поступали налоги от этого промысла.

Арктика как мегапроект. Можем себе позволить?

Новая Стратегия развития Арктики ставит амбициозные задачи: остановка миграционного оттока, увеличение численности населения, создание
200 тысяч новых рабочих мест, увеличение валового регионального продукта в 1,5 раза и рост грузоперевозок по Северному морскому пути до 130 миллионов тонн в год.

Экономика — это наука управления ограничен- ными ресурсами, напомнил заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО
им. Е.М. Примакова РАН Яков Миркин. «Можем ли мы позволить себе Арктику как мегапроект в рамках эффективного управления ресурсами?» — задается вопросом ученый.

Яков Миркин отметил, что строительство трансарктической магистральной подводной волоконно-оптической линии связи от Мурманска до Владивостока, которое осуществляется в соответствии с указом президента о новой Стратегии развития Арктики, обойдется в 65 млрд рублей. Для сравнения экономист привел сумму, которая была выделена российским регионам на покрытие дефицита бюджета из-за пандемии, — это 80 миллиардов рублей и еще 10 миллиардов рублей для предотвращения коллапса медицины.

Были у него вопросы и к той части Стратегии, которая предполагает переселенческую программу. «В Арктической зоне с 1990 года проживало более 10,2 миллиона человек, а сегодня — 7,8 миллиона человек. Убыль населения более чем на 20%, но у нас в целом по России население убывает, за исключением Москвы, Московской области, Санкт-Петербурга и нескольких зон, связанных с сырьевой добычей. Можем ли мы позволить себе такой крупный маневр — отселение людей в Арктическую зону?» — спрашивает ученый.

«Арктика — колоссальный актив и опора России как в ресурсном и экологическом смысле, так
и в геополитическом, и в климатическом измерении. Это проект возвращения долгов, — ответил коллеге научный руководитель Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Борис Порфирьев. — Мы обязаны это сделать, с одной стороны, а с другой — мы должны пополнить этот актив, иначе
не сможем из него черпать. Наши основные ресурсы и основной экспорт идет именно из этого региона».

Рейтинг Арктических регионов по объему сгенерированных отходов в 2018 году

Красноярский край — 387 млн т в год

Республика Саха (Якутия) — 375 млн т в год

Мурманская область — более 213 млн т в год

Республика Карелия — более 139 млн т в год

Архангельская область – более 74 млн т в год

Чукотский автономный округ — более 17 млн т в год

Республика Коми — 5 млн т в год

Ямало-Ненецкий автономный округ —
210 тыс. т в год

Ненецкий автономный округ — 120 тыс. т
 в год

 

Источник: Государственный доклад «О состоянии и об охране окружающей среды Российской Федерации в 2018 году»

Особое мнение

Сергей Бодрунов,

президент Вольного экономического общества России и Международного союза экономистов

В 2020 году закончилась реализация предыдущей российской Стратегии развития Арктики, утвержденной в 2013 году. Были достигнуты определенные успехи. Так, продолжительность жизни в Арктике, по данным Росстата, увеличилась почтина два года — с 70,65 года в 2014-м до 72,39 года в 2018 году, безработица снизилась на 1% — с 5,6% в 2017 году до 4,6% в 2019 году, по методологии Международной организации труда. Отток населения уменьшился на 53% —с 22 835 человек в 2015 году до12 335 человек в 2018 году.

Тем не менее сохраняется ряд негативных тенденций. В частности, население Российской Арктики, которое составляет 2,4 млн человек, с каждым годом сокращается. По данным Минвостокразвития, за 15 лет оно уменьшилось на 300 тысяч человек. На фоне низких объемов строительства жилищного фонда увеличивается процент аварийного жилья, есть проблемы с доступностью качественных социальных услуг, растет задолженность по заработной плате (с 26,8 млн руб. в 2018 г. до 162,1 млн руб., по состоянию на 1 января 2020 года).

Задачи развития Арктической зоны принципиально не изменились с 2013 года. Это развитие науки и технологийв интересах освоения Арктики, комплексное социально-экономическое развитие, формирование энергетической, транспортной и информационно-телекоммуникационной инфраструктуры, обеспечение экологической безопасности. Но если в 2013 году приходилось начинать с нуля, то сегодня предстоит развивать достигнутое. Новая Стратегия предполагает модернизацию первичного звена здравоохранения в Арктическом регионе, развтие высокотехнологичной медицинской помощи. В документе говорится о повышении доступности общего и дополнительного образования, формировании современной городской среды, о государственной поддержке жилищного строительства, ликвидации ущерба окружающей среде Арктики, о необходимости инвестиций в российский Север, о разведке и разработке новых месторождений, создании новых и модернизации действующих предприятий, портов, о развитии наукоемких и высокотехнологичных производств.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь