Понедельник, 23 сентября, 2024

Ученые предложили новый взгляд на человеческий капитал

Человеческий капитал – это знания, навыки и здоровье, в которые люди вкладывают средства. Такое определение дает Всемирный банк. Привычное понятие человеческого капитала в современных условиях требует дополнения, полагают в Высшей школе экономики. Новую, расширенную версию этого понятия предложили исследователи Института образования НИУ ВШЭ Павел Сорокин и Татьяна Попова.

По мнению экспертов, в него стоит включить просоциальную компоненту — умение создавать новые общности. Это связано с тем, что в современном мире социальную устойчивость обеспечивают не столько институты, сколько люди. Способность к солидарности и альтруизм становятся важнейшими качествами — и неотъемлемой частью человеческого капитала.

Как отмечают исследователи, сегодня наблюдаются проблемы с солидарностью. Так, например, индекс межличностного доверия во Франции, Германии и Великобритании равен 5,0, 5,5 и 6,1 соответственно по 10-балльной шкале.

Аналитики предсказали новую глобальную рецессию

Низкие темпы роста мировой экономики и высокая инфляция могут стать причиной глобальной рецессии, рассказал академический руководитель программы «Экономический анализ» НИУ ВШЭ Денис Мельник дайджесту вуза «Для понимания».

По его словам, такому положению дел способствовали три удара по мировой экономике: финансовый кризис 2007–2008 годов, после которого мировая экономика до сих пор не оправилась, пандемия, ставшая причиной множества дисбалансов, раскручивание спирали санкций и ограничений в текущем году.

Одной из главных проблем сегодня является невозможность продолжения традиционной антикризисной политики, связанной с монетарными стимулами (эмиссия, снижение процентной ставки и другие), полагает эксперт.

«Очень важно, что эта проблема локализована прежде всего в центрах глобальной экономики: США, Европе, Японии. Потребители начали экономить, производители снижать объемы инвестиций. Наибольшие последствия для глобальной экономики принесёт рецессия в развитых странах, прежде всего в США», — резюмирует Денис Мельник.

В России поддержат импортозамещение

В России стартует новая мера поддержки отечественных производителей комплектующих для автомобилей и сельхозтехники. Речь идёт о субсидировании займов, которые инвесторы получают в Фонде развития промышленности на разработку и создание узлов и агрегатов для авто и сельхозтехники.

Финансовые стимулы —  хорошая мера поддержки, полагает директор Центра конъюнктурных исследований ИСИЭЗ НИУ ВШЭ Георгий Остапкович. Для эффективного импортозамещения также необходим вклад в человеческий капитал, считает эксперт.

«Вопрос о том, как стимулировать импортозамещение, относится к экономике знаний. Это вопрос уровня компетенций и образования. Если этого недостаточно, то невозможно будет произвести детали, несмотря ни на какие финансовые поощрения. Поэтому необходимо развивать человеческий капитал, вкладываться в науку, образование и здравоохранение», —  отметил Георгий Остапкович.

Зачем России Египет?

Партнёрство с Египтом в перспективе может позволить России укреплять свои позиции не только в  регионе Ближнего Востока и Северной Африки, но и в субтропической Африке. Об этом говорится в докладе «Россия и Египет: траектория сотрудничества».

Египет наряду с Китаем, Турцией, Казахстаном, Белоруссией и Ираном – основной импортёр российского продовольствия. В структуре российского экспорта в страну преобладают поставки зерновых — 37% от общего объёма, меди и изделия из неё — 10%, древесины и продуктов из неё — 9%.

Также Россия осуществляет в Египте целый ряд знаковых проектов. Так, «Роснефть» инвестировала в разработку месторождения Зохр, ключевого для обеспечения энергосистемы Египта газом. «Трансмашхолдинг» в 2017 году выиграл крупнейший в истории египетских железных дорог контракт на поставку пассажирских вагонов на сумму 1 млрд евро.

Египет не ввел экономических санкций против России. И российские, и египетские эксперты отмечают, что, несмотря на достигнутые значительные успехи в двустороннем сотрудничестве, потенциал развития и расширения российско-египетских экономических связей очень высокий.

Важная задача ближайших лет и даже месяцев – поиск решений по совершенствованию систе­мы взаимных расчетов, уход торговли от долларовой зависимости. Сложившийся в пользу России профицит во вза­имной торговле в перспективе может как способ­ствовать росту спроса на рубли со стороны Египта, так и накоплению египетских фунтов российскими экспортерами. Эти средства, в свою очередь, могут быть использованы для инвестиций в совместные проекты в Египте, которых может быть существенно больше, чем сейчас.

Эксперты ВЭО России обсудили, как изменения климата влияют на экономику России

Планирование экономического развития на горизонте от 20 до 50 лет невозможно без учета климатического фактора. К такому выводу пришли эксперты научного форума «Абалкинские чтения», организованного Вольным экономическим обществом России, Международным Союзом экономистов и секцией экономики Отделения общественных наук РАН. Тема форума: «Изменения климата и экономика России: тенденции, текущие реалии, прогнозы».

Планирование адаптации экономики к климатическим изменениям требует ясного представления о перспективах глобальных и региональных изменений климата, а значит – и о их причинах, полагает директор Главной геофизической обсерватории имени А.И. Воейкова Росгидромета Владимир Катцов.

«Не понимая причин происходящих изменений климата, мы не в состоянии прогнозировать будущие, и заблаговременно адаптироваться. В этом смысле успех адаптации зависит от прогресса в решении фундаментальных проблем науки о климате», – отметил ученый.

По словам Владимира Катцова, важным инструментом адаптации является физико-математическое моделирование глобального и регионального климата, а одной из ключевых составляющих научного обоснования мер адаптации являются экономические оценки.

Согласно данным из открытых источников, ущерб для экономики России, связанный с изменениями климата, составляет до 2 трлн рублей в год, рассказал заместитель председателя Комитета ГД по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям Николай Николаев.

«Эти цифры должны использоваться для принятия государственных решений. Сегодня они не учтены ни в одной госпрограмме, ни в одном аналитическом прогнозе. При этом сумма ущерба (2 трлн рублей в год) сопоставима с планируемыми инвестициями в зеленую экономику», – добавил депутат.

Климатические изменения вызовут смещение природно-климатических зон и, как следствие, повлияют на структуру сельского хозяйства российских регионов, отмечали эксперты.

Согласно расчетам ученых Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А.А. Никонова, в 2030-2080 гг в связи с климатическими изменениями урожайность может снизиться в Краснодарском и Ставропольских краях, Ростовской, Саратовской, Волгоградской, Орловской, Тамбовской областях – все эти регионы специализируются на производстве зерна. И, напротив, увеличиться в регионах Сибири и на Северо-Западе России, рассказал заведующий отделом системных исследований экономических проблем АПК Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А.А. Никонова Станислав Сиптиц.

Ставка государства на лесоклиматические проекты для реализации зеленого энергоперехода неэффективна, полагает руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц.

Согласно целевому сценарию стратегии низкоуглеродного развития России (СНУР), принятой в октябре прошлого года, российская экономика должна достичь углеродной нейтральности к 2060 году. Для этого помимо всего прочего разработчики предлагают снижать выбросы парниковых газов в объеме около 1% ВВП в 2022–2030 годах и до 1,5–2% ВВП в 2031–2050 годах за счет сохранения и увеличения поглощающей способности лесов и иных экосистем.

Говорится, что поглощение парниковых газов лесами нужно поднять с 535 млн т СО2 до 1200 млн т СО2 к 2050 году, т. е. на 665 млн т за счет климатических проектов. Реальный потенциал лесоклиматических существенно ниже, чем в это показано в СНУР, отметил Евгений Шварц.

«После того как мы подсчитали те меры, которые предлагаются в операционном плане, мы пришли к выводу, что поглощение будет увеличено на 80 млн тонн. Это происходит в результате уже предпринятых мер – перехода от государственного лесного реестра к государственной инвентаризации лесов и внесения поправок по пожарам в результате использования данных дистанционного зондирования Земли. Тогда стоит вопрос – а где ещё как минимум 500 миллионов тонн», – отметил  руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН.

Для достижения углеродной нейтральности к заявленным срокам, следует повышать энергоэффективность в промышленности, а не решать эту проблему за счёт леса, убежден Евгений Шварц.

В рамках научного форума состоялась  презентация монографии «Изменения климата и экономика России: тенденции, сценарии, прогнозы», изданной под редакцией академика РАН Бориса Порфирьева и члена-корреспондента РАН Виктора Данилова-Данильяна. В ее основе – многолетние исследования российских ученых: экономистов, климатологов, географов, медиков. По словам научного руководителя Института водных проблем РАН Виктора Данилова-Данильяна, аналитический материал, представленный в монографии, может представлять интерес для государственных структур, ответственных за принятия решений в области климатической политики в России.

«Наша монография –  не прогноз, не предвидение и не пророчество. Это анализ возможного будущего, опирающийся на представляющиеся правдоподобными гипотезы», – добавил ученый.

Подводя итог мероприятия, модератор форума, научный руководитель Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, академик РАН Борис Порфирьев подчеркнул сложность климатической проблемы.

«Она не решается в лоб. Нельзя сократить выбросы или увеличить поглощающую способность лесов и считать, что климатическая проблема решена. Даже если заниматься только адаптацией – и здесь мы не преуспеем, потому что все эти вещи должны быть, во-первых, собраны в интегральном виде, а, во-вторых, погружены в общую повестку устойчивого развития. Проблема климатических изменений не может и не должна быть оторвана от общей повестки устойчивого развития», – заключил ученый.

Екатерина Харченко: бизнес нужно повернуть лицом к науке

Екатерина Харченко,

Заместитель председателя Комитета по науке и высшему образованию Государственной Думы, доктор экономических наук, профессор

– Мы живём в уникальное время турбулентности социально-экономической системы. Неопределённость внешней среды, геополитические факторы ставят перед научным сообществом и органами исполнительной и законодательной власти масштабные задачи. Главное в текущих условиях – чётко выстроить приоритеты. Первый уровень – поддержание экономики, бизнеса, людей, социальной сферы, выполнение всех обязательств и функций государства, реализация государственной политики в различных отраслях, национальных проектов, государственных программ. Но это тактика. А сегодняшняя площадка (Московский академический экономический форум), безусловно, нацелена на стратегическое видение, на разработку долгосрочных перспектив трансформации модели социально-экономического развития. Мы видим, что существующие подходы, механизмы не всегда эффективны.

Вопросы борьбы с технологическим занавесом – сейчас приоритет №1. Как заместитель председателя Комитета по науке и высшему образованию Государственной Думы приведу несколько цифр. На программы научно-технологического развития страны ежегодно выделяется 1,2 трлн руб и непосредственно на исследования – 500 млрд руб. Начата работа по созданию отечественной методологии оценки результативности научных исследований. Это касается и учёных, и научных коллективов, организаций в целом. Безусловно, важна роль единой государственной информационной системы, в которой будут отражены все результаты научно-исследовательской деятельности всех акторов системы науки и высшего образования.

Хочу сказать о важности такого направления, как управление человеческим капиталом. Наше богатство – это люди. Речь идет о преемственности поколений, научных школ, об удовлетворении потребности реального сектора экономики в кадрах. Не буду углубляться в тему дисбаланса между системой подготовки кадров и рынка труда. Мы знаем, что потребность в кадрах велика. При этом много выпускников вузов не могут найти себя в профессии, трудоустроиться. Поэтому прогнозирование кадровой потребности по отраслям, по территориям национальной экономики – важная целевая задача государства. А здесь, простите за ненаукообразность, у семи нянек дитя без глаз. И Минтруд в этом процессе задействован, и Минобрнауки, и Министерство просвещения, и Министерство экономического развития, и многие федеральные органы исполнительной власти. На уровне региональных экономик у этого процесса порой вообще нет кураторов, поэтому межведомственный характер реализации государственной политики в этой сфере, конечно, имеет огромное значение.

Российская наука – одна из самых молодых в мире. 44,3% учёных и исследователей моложе 40 лет. За последние 20 лет их доля выросла более чем в полтора раза. 46 лет – средний возраст исследователей. Эти данные приводились на форуме молодых учёных в Сочи, когда подводились итоги Года науки и технологий, который Президент объявил в 2021 году. Безусловно, в России большое внимание уделяется подготовке и поиску талантливой молодёжи. Я буквально по верхам пройдусь по тем инструментам, которые для этого используются. Это и уникальный фонд «Талант и успех», и центр «Сириус», где более 800 детей каждый месяц обучаются по программам приоритетных профилей. Это и кванториумы, которые создавались в рамках национальных проектов. Это проект «Россия – страна возможностей». И социальные, и кадровые лифты работают. Создано более 120 молодёжных лабораторий, где выпускники вузов могут заняться исследовательской деятельностью. Более 27 тысяч молодых учёных поддержал Российский научный фонд и другие институты развития научно-исследовательской деятельности.

Безусловно, все эти положительные, скажем так, моменты реализации госполитики невозможны без законодательных инициатив. Наш Комитет вносит весомый вклад в законодательное совершенствование этой сферы. Серьёзные изменения сейчас происходят в механизме целевого обучения. Уже внесён законопроект о целевом обучении. Ирина Анатольевна Яровая – инициатор этого законопроекта. Мы создаём прозрачную, понятную, действенную систему, чтобы любой абитуриент мог выбрать вуз, направление подготовки, а, главное, работодателя, с которым он заключит договор и будет трудоустроен по специальности. Президент дал поручение в этом году на 45 тысяч увеличить количество бюджетных мест. Это очень важно, особенно по приоритетным направлениям подготовки. Программа молодёжной занятости, возможность финансирования науки и образования из региональных бюджетов – это нововведение. Существенная трансформация ждёт и закон о молодёжной политике. Создана государственная программа молодёжного трудоустройства. Напомню, что на 2022 – 2024 годы из федерального бюджета выделено более 5 трлн руб на сферу образования и науки.

Решение проблем нашего успешного развития во многом связано с преодолением несовершенства системы управления экономикой. Мы видим, к сожалению, узкие места. Огромную роль играют кадровые и социальные лифты и междисциплинарные подходы к подготовке кадров, когда инженеры получают компетенции IT, экономисты – дополнительные творческие профессии. Конкурентоспособность наших выпускников растёт, когда они получают междисциплинарные знания. Кадровые трансформации идут в том числе и в губернаторском корпусе, и в структурах федеральной, региональной власти. Велика роль регионов в этих процессах. Регионам предложено разрабатывать программы научно-технологического развития.

Сейчас десятилетие науки и технологий, и, безусловно, 2021 год – год науки и технологий, стал трамплином для прогресса отечественной мысли. Среди достижений российской науки – запуск вакцины от коронавируса в массовое производство, глубоководный нейтринный телескоп Байкал, физический запуск термоядерной установки Токамак. Международная премия ЮНЕСКО имени Дмитрия Ивановича Менделеева впервые присуждена российскому академику Юрию Оганесяну за то, что он дополнил элементы таблицы Менделеева со 113-го по 118-й.

И в завершении, хочу отметить, что оперативность и эффективность взаимодействия исполнительной, законодательной власти, научного, образовательного сообщества, экспертов, бизнесов значительно увеличилась. Снизилась бюрократическая нагрузка. Постоянное взаимодействие с институтами Российской академии наук, с региональными вузами. Работают действенные механизмы реализации государственной политики в сфере науки и высшего образования в ключевых направлениях, передовые инженерные школы, платформы университетского технологического предпринимательства. На программу трансформации инженерного образования направлено 38 млрд рублей.

Я согласна с необходимостью повышения эффективности синхронизации фундаментальной, прикладной науки с научно-технологическим развитием бизнеса. У науки главные заказчики – это социальная сфера и бизнес. И временно́й лаг в этом взаимодействии нужно сокращать.

Доля внебюджетных источников финансирования на условиях государственно-частного партнёрства – в среднем 50%. В рамках этой программы нужно повернуть бизнес лицом и к фундаментальной, и к прикладной науке. Наша задача сейчас – максимально убрать межведомственные барьеры. Это позволит перейти от интеллектуальных прорывов к решениям социально-экономических проблем.

По материалам IV Московского академического экономического форума, 16 мая 2022 г.

Абел Аганбегян: ТЭК перестанет быть двигателем экономики России

Абел Аганбегян,

Академик РАН

– Большинство развитых стран объявили о достижении углеродной нейтральности к 2050 году, Россия – к 2060 году, есть страны, которые планируют достигнуть ее к 2070 году. Это обозримый срок. Если речь идет об углеродной нейтральности, большое значение имеют последствия углеродных выбросов со стороны топливно-энергетического комплекса. Они дают парниковый эффект, что влияет и на климат, и на загрязнение атмосферы, воды, суши.

Для России это особенно важно, потому что у нас топливно-энергетический комплекс, производство нефти, природного газа, угля и их переработка, – он более развит, чем в других странах. Доля России в мировом валовом продукте по паритету покупательной способности составляет около 3%. По рыночной оценке в долларах немного более 1%. Доля России в мировом топливно-энергетическом комплексе – 10%. Втрое больше.

Топливно-энергетический комплекс играет для нашей страны фантастическую роль. Ни в одной крупной стране мира (может быть, кроме стран ОПЕК, Саудовской Аравии) такого и близко нет. Если взять долю нефти, газа, угля и всё, что на их основе производится, инвестиции в них, перевозка, финансовые потоки вокруг этого, то весь этот комплекс – это примерно 25–30% всего валового продукта России. Он серьёзно влияет на наше социально-экономическое развитие. Подъём с 1999 по 2008 годы был наполовину связан с увеличением цен на нефть в 8 раз (с 12 долларов за баррель нашего сорта нефти до 95). С 2000 года мы получили полтора триллиона долларов даром как подарок от мирового рынка из-за повышения цен не только на нефть, но и на газ, и на металл. Это был двигатель экономики. Если исключить влияние топливно-энергетического комплекса, то за 30 лет новой России наш валовый продукт сократился на 10%. В промышленности, вы знаете, мы по уровню ещё не достигли 1990, по валовому внутреннему продукту мы его превзошли на 15%. Мы значительно прирастили добычу нефти, добычу природного газа, остались примерно на уровне советской России по углю и по производству электрической тепловой энергии.

В последние 10 лет топливно-энергетический комплекс оказывает скорее отрицательное влияние на наши темпы роста – из-за значительного снижения цен на нефть. В 2012 году это было – 112 долларов за баррель, в дальнейшем – около 65 долларов за баррель. Экспорт снизился.

В то же время задача перехода к углеродной нейтральности требует существенных изменений, в том числе и внутри топливно-энергетического комплекса. Изменения происходят на наших глазах. Увы, не в связи с климатом и идеями устойчивого развития, а в связи с санкциями, которые на нас накладывают. Европа официально на 92% сокращает потребление нашей нефти. 8% – это Венгрия, Словакия, Болгария – южная ветвь трубопровода «Дружба», который Европейский Союз на год-два оставляет, по-видимому. Неясно, когда это прекратится. Есть неофициальная поставка в Европу нефти, но она не очень большая по сравнению с трубопроводом. Грубо говоря, мы сократим поставку нефти в Европу на 90 миллионов тонн. Часть этой нефти мы можем перенаправить в Индию, Китай, некоторые другие страны. Но, по моей оценке, добыча нефти сократится в стране минимум на 40 миллионов. По газу дела обстоят гораздо хуже, сокращение будет примерно 100 миллиардов кубов. Европа полностью отказалась, вы знаете, от российского угля, Япония частично сократила – до 30 миллионов кубов. Поэтому у нас топливно-энергетический комплекс существенно просядет. Наш прямой убыток, только если считать первичные топливно-энергетические ресурсы, – это 45 миллиардов долларов в год, а если считать и нефтепереработку, это 50 миллиардов долларов в год. Мы же вынуждены делать дисконт на российскую нефть в 20–25% и оплачивать грузовые перевозки. Если всё это посчитать,  наш убыток в долларах составит немногим менее 100 миллиардов, или чуть более  2% ВВП.

Венесуэла начала поставки топлива в Европу, скоро начнет в США. Увеличит поставки топлива Иран. Европа заключила с Катаром 25-летнее соглашение о поставке природного газа. ОПЕК решил увеличить добычу нефти после посещения Байденом Объединённой Саудовской Аравии. Думать, что Европа экспортировать из России 40% газа – это наивно. Они найдут другие источники, и мы останемся без спроса.

Мы увеличивали добычу нефти до 2019 года. Потом  резко снизили добычу, и в 2022 снижение будет еще больше. По независящим от нас причинам добыча нефти в России существенно сократится.

Сейчас все заняты альтернативными источниками энергии, но если мы возьмём всё-таки основополагающее положение ООН об устойчивом развитии, то цель седьмого пункта – это чистая и недорогая энергия. Нельзя добиваться целей за счёт значительного удорожания энергии. Нужно больше смотреть не на экономические показатели. Ведь наша цель – чтобы уровень жизни людей рос, для этого нужен социально-экономический рост. Для того чтобы обеспечить социально-экономический рост в условиях, когда топливно-энергетический комплекс перестанет быть двигателем нашей экономики, надо думать о перестройке, ускоренном социально-экономическом росте за счёт других драйверов. Это приведёт к снижению доли топливно-энергетического комплекса к концу 2030 гг в ВВП России – с 30% до 15%.

 По материалам научного форума «Абалкинские чтения» на тему: «Изменения климата и экономика России: тенденции, текущие реалии, прогнозы», 8 июня 2022 г.

Сергей Рогинко: климатическая повестка отошла на второй план

Сергей Рогинко,

руководитель Центра экологии и развития, ведущий научный сотрудник Отдела экономических исследований Института Европы РАН, кандидат экономических наук

Климатическая повестка, которая на протяжении лет 30 была в топе, с небольшим перерывом на коронавирус, ушла на второй план. Несмотря на то, что она много раз обозначалась в качестве экзистенциальной проблемы, от которой зависит всё существование. А значит она должна быть более приоритетная, чем любой региональный конфликт. Мы видели, что она была более приоритетной, чем, например, конфликт в Ираке с миллионными жертвами, но в связи с событиями на Украине всё поменялось, несмотря на то, что размер конфликта в плане жертв минимум на два порядка меньше.

Что мы сейчас имеем? Евросоюз полностью отвернулся от климатической повестки. Речь идет не только о замене природного газа на СПГ с углеродным следом на 20–30% выше, начался поворот к углю. То же самое происходит и в Великобритании, в которой, казалось бы, угольную отрасль окончательно и бесповоротно похоронила Маргарет Тэтчер. Та же история в США, при зелёном Байдене сжигается больше угля, чем при грязном Трампе. Те же рекомендации дают и международные энергетические агентства: «Переходите на уголь».

Какие могут быть выводы?

Первое. Цели Евросоюза по зелёному курсу к 2030 году выполнены не будут. О чём мы говорим, когда на открытый рынок выброшены квоты на 250 миллионов тонн выбросов. Тем самым европейским предприятиям дано право выбросить больше, чем на 250 миллионов тонн.

Второе. Трансграничный углеродный налог как экономическая проблема серьёзно уменьшился в размерах. Как минимум для нас. Понятно, меньше экспорта – меньше налогов. Но это не значит, что надо расслабиться и забыть о проблеме. У неё колоссальный внешнеполитический потенциал. Против этой инициативы Евросоюза выступает не только Китай, но и Турция, и Бразилия, и Индия. Это союзники, которые нам нужны. Тема трансграничного углеродного регулирования – это реальный ресурс для укрепления отношений с этими странами. Почему до сих пор в нашей власти никто не попытался вывести эту проблему на уровень БРИКС? Вопрос к регулирующим органам.

Третье. Наши имитационные системы углеродной торговли, которые вводились с такой помпой, сейчас потеряли смысл, поскольку изначально смысл презентовался как некое подобие страховки от трансграничного углеродного налога.

Четвёртое. Стоит как минимум задаться вопросом, а насколько наши законы и другие правовые нормы соответствуют нынешним политическим реалиям. Надо понимать, санкции легко вводятся, но отменяются с трудом, а в нашем случае, скорее всего, вообще не будут отменены, поэтому наши проблемы – они надолго, и какой нам смысл быть святее Папы Римского? Так что пора заняться инвентаризацией нынешних норм.

По материалам научного форума «Абалкинские чтения» на тему: «Изменения климата и экономика России: тенденции, текущие реалии, прогнозы», 8 июня 2022 г.

Чем климатические изменения обернутся для сельского хозяйства России

Климатические изменения вызовут смещение природно-климатических зон и, как следствие, повлияют на структуру сельского хозяйства российских регионов.

Согласно расчетам ученых Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А.А. Никонова, в 2030-2080 гг в связи с климатическими изменениями урожайность может снизиться в Краснодарском и Ставропольских краях, Ростовской, Саратовской, Волгоградской, Орловской, Тамбовской областях – все эти регионы специализируются на производстве зерна. И, напротив, увеличиться в регионах Сибири и на Северо-Западе России. Об этом рассказал заведующий отделом системных исследований экономических проблем АПК Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А.А. Никонова Станислав Сиптиц, выступая на научном форуме «Абалкинские чтения».

По словам Станислава Сиптица, среди стратегий адаптации отечественного АПК к климатическому фактору можно выделить четыре – это уменьшение объёмов производства зерна; экстенсивная адаптация, предполагающая компенсацию потери урожайности введением дополнительных посевных площадей, если такое возможно; интенсивная адаптация, то есть компенсация уменьшения посевных площадей ростом урожайности; и, наконец, расширенная адаптация, которая предполагает и ввод площадей, и рост урожайности.

Роль лесов в достижении углеродной нейтральности преувеличена

Ставка государства на лесоклиматические проекты для реализации зеленого энергоперехода неэффективна, отметил  руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц, выступая на научном форуме «Абалкинские чтения».

Согласно целевому сценарию стратегии низкоуглеродного развития России (СНУР), принятой в октябре прошлого года, российская экономика должна достичь углеродной нейтральности к 2060 году. Для этого помимо всего прочего разработчики предлагают снижать выбросы парниковых газов в объеме около 1% ВВП в 2022–2030 годах и до 1,5–2% ВВП в 2031–2050 годах за счет сохранения и увеличения поглощающей способности лесов и иных экосистем. В документе говорилось, что 1200 млн т СО2-эквивалента будет нейтрализовано за счет лесов и 900 млн т — за счет улучшения технологий к 2060 году.

Реальный потенциал ЛКП существенно ниже, чем в это показано в СНУР, полагает Евгений Шварц. Говорится, что поглощение парниковых газов лесами нужно поднять с 535 млн т СО2 до 1200 млн т СО2 к 2050 году, т. е. на 665 млн т за счет климатических проектов.

«После того как мы подсчитали те меры, которые предлагаются в операционном плане, мы пришли к выводу, что поглощение будет увеличено на 80 млн тонн. Это происходит в результате уже предпринятых мер – перехода от государственного лесного реестра к государственной инвентаризации лесов и внесения поправок по пожарам в результате использования данных дистанционного зондирования Земли. Тогда стоит вопрос – а где ещё как минимум 500 миллионов тонн», – отметил  руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН.

Ученый полагает, что для достижения углеродной нейтральности к заявленным срокам, следует повышать энергоэффективность в промышленности, а не решать эту проблему за счёт леса.