Эксперты ВЭО России обсудили приоритеты бюджетной политики

7 октября 2021 года в «Доме экономиста» состоялась тридцатая экспертная сессия Координационного клуба Вольного экономического общества России на тему: «Бюджетная политика 2022 – 2024: расставляя приоритеты».

Проект Федерального закона «О Федеральном бюджете на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов» был одобрен 21 сентября на заседании Правительства России и внесен в Государственную Думу 30 сентября.

Эксперты ВЭО России обсудили, о чем говорят основные параметры главного финансового документа страны и позволят ли его приоритеты достигнуть цели – перейти от восстановления к устойчивому экономическому росту, обозначили как позитивные тенденции, так и возможные риски, связанные с проектом Федерального бюджета.

«Больше трети (35%) всех расходов, предусматриваемых в следующем 2022 году, – социальные. Движение в сторону решения социальных проблем, усиление социальной направленности – позитивная тенденция, – полагает президент Вольного экономического общества России, президент Международного Союза экономистов Сергей Бодрунов. – Эксперты ВЭО России давно говорят о том, что основная болевая точка российской экономики в течение ряда лет – социальный блок, и, в первую очередь, – это стагнирующие доходы населения. России жизненно необходим переход к «человекоориентированной» социальной модели развития, а не простое приращение численных показателей в экономике».

Директор ИНП РАН, член Правления ВЭО России Александр Широв обратил внимание на то, что ключевой девиз текущего проекта бюджета – «нормализация»: «В период 2020 – 2021 годов существенные средства были направлены на борьбу с коронавирусной инфекцией, и в первом полугодии 2021 года темпы роста российской экономики достигали 5%. Это в логике Минфина означает, что мы вышли из кризиса. Действительно, в апреле по объему ВВП был достигнут докризисный показатель… Мы возвращаемся к логике бюджетной и финансовой стабилизации, в которой формировались бюджеты страны в 2016-2019 годы включительно».

Александр Широв выразил обеспокоенность тем, что «нормализация» коснулась прежде всех тех расходов, которые отвечают за человеческий капитал: «Мы видим сокращение расходов на прикладные исследования – порядка 7% в следующем году, в 2023 – еще на 2%, в 2024 – еще на 1%. Печально, что это коснется исследований в области обороны и безопасности. Следующее направление сокращения расходов – это социальная политика. На 10% снизятся в реальном выражении расходы в 2022 году. На здравоохранение в 2022 году расходы сократятся на 13%, в 2023 – еще на 6,7 % и в 2024 – еще на 2%. Это выглядит печально, если бы не было направлений, где расходы растут. К ним относятся, в частности, вопросы защиты окружающей среды».

Первый заместитель председателя Комитета по бюджету и финансовым рынкам Совета Федерации ФС РФ, вице-президент ВЭО России Сергей Рябухин отметил, что ситуация с закредитованностью российских регионов неблагоприятная: «42 региона не имеет возможности динамично развиваться за счет консолидированных средств своих бюджетов. Хорошо бы распределение бюджетных обязательств хотя бы по одному из капиталоемких направлений (либо по здравоохранению, либо по образованию) перевести в полной мере на федеральный мандат, на федеральный уровень, тогда бы мы не имели такого печальной картины».

Директор Центра региональной политики РАНХиГС Владимир Климанов согласился с тем, что долговая нагрузка на регионы остается, и предложил обратить внимание на систему распределения межбюджетных трансфертов, и прежде всего дотаций, которые носят нецелевой характер. По словам эксперта, вопросы вызывают и ожидаемые изменения в методике распределения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности, которые в проекте бюджета на следующий год составляют порядка 760 млрд рублей.

«Планируется переход к осуществлению выравнивания и учета в нем для получения трансфертов не до среднего по стране уровня, как говорится, до единицы, а до 0,9 по отношению к среднему уровню, то есть те несколько пограничных регионов, которые обладают повышенной бюджетной обеспеченностью и являются получателями дотаций, если не в следующем году, то в среднесрочной перспективе среди получателей этих дотаций не окажутся. Это такие регионы, как Челябинская, Калининградская, Мурманская области, Республика Коми. Если не будет заложен адекватный механизм переходного периода, мы можем столкнуться с ситуацией потери финансовых стимулов в этих регионах – они формально перейдут в число регионов-доноров, и в то же время потеряют часть доходов своих бюджетов».

Ведущий научный сотрудник Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Андрей Чернявский отметил, что расходы на выравнивание бюджетной обеспеченности, по мнению экспертов ВШЭ, в целом недостаточны: «Это показывают и международные сравнения, и общий подход к их определению. В ряде стран они составляют 2,5%, а у нас не достигают и 1%». По словам эксперта, в проекте бюджета предусмотрено сокращение доли дотаций, в том числе на выравнивание бюджетной обеспеченности, при росте субсидий, а также доли иных трансфертов.

«По нашему мнению, такое изменение структуры расходов основано на предположении о благоприятных тенденциях роста собственных доходов регионов, а это, в свою очередь, связано с темпами роста экономики», – пояснил Андрей Чернявский. Однако эти предположения могут не оправдаться, в связи с чем возникают риски. Первый риск, по мнению эксперта, состоит в том, что в основу бюджета положен оптимистический прогноз, который предусматривает рост российской экономики на 3%. В предыдущие годы при формировании бюджетных показателей использовался консервативный прогноз. «3% – это достаточно высокие показатели на ближайшие три года. Эти темпы представляют собой фактор бюджетного риска. Если мы не достигаем их, то не получаем намеченных не нефтегазовых доходов и не выходим на основные бюджетные показатели», – отметил ученый.

По словам Андрея Чернявского, второй риск заключается в том, что в основе структуры бюджета и его расходной части лежит предположение, что все негативные явления, которые связаны с пандемией, они будут преодолены в этом году.

«Исходя из этой предпосылки мы в будущем году начинаем в полной мере использовать бюджетное правило, считаем, что можно отказываться от чрезвычайных объемов заимствований на внутреннем рынке, что расходы по сравнению с уровнями 2020 и 2021 годов можно сокращать, В 2022 году расходы, если считать в постоянных ценах, будут ниже на 3%, чем они ожидаются в 2021 году. Социальные расходы сократятся на 10%, а на здравоохранение – на 12%», – пояснил эксперт.

Третий риск, полагает Андрей Чернявский, – инфляционный. По оценке экспертов НИУ ВШЭ, в этом году среднегодовая инфляция составит 6,2%.

Директор Центра налоговой политики экономического факультета МГУ, член Правления ВЭО России Кирилл Никитин отметил, что проект бюджета в очередной раз профицитный, и это вызывает вопросы: «Зачем мы поднимали ставку НДС до 20%, увеличивали пенсионный возраст? Может быть, не надо собирать в федеральный бюджет деньги, которые из него не расходуются? В практике федеративных государств, в той же Канаде и Германии, время от времени избыточные доходы бюджета перераспределяются обратно налогоплательщикам».

Эксперт также предложил вернуться к дискуссии о перераспределении доходов от акцизов на табак из федерального бюджета в пользу региональных бюджетов: «Хочется, чтобы эти доходы поступали в бюджет того территориального фонда или фонда ОМС, где эти сигареты покупали».

Министр по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии, вице-президент ВЭО России Сергей Глазьев поднял вопрос налога на прибыль предприятий: «Налог на доходы физлиц не должен быть ниже налога на доходы предприятий, потому что таким образом мы стимулируем переток денег из экономики в потребление. Стимулируем богатых предпринимателей трансформировать доходы в свою заработную плату, а не вкладывать в развитие предприятий».

По словам академика РАН, следует выровнять налог на доходы физлиц с налогом на доходы предприятий, но при этом ускорить амортизацию: «Предприниматели, у которых есть выбор забрать деньги из бизнеса, либо оставить в производстве и расширять его, ничего не потеряют, и у них будет больше стимулов вкладывать деньги в производства, если мы через НДФЛ компенсируем их налогообложение на расширение возможностей ускоренной амортизации».

Директор Московской школы экономики МГУ, вице-президент ВЭО России Александр Некипелов вернулся к вопросу об избыточных резервах: «Резервы накапливаются для того, чтобы расходовать их в тяжелые времена, а мы резервы продолжаем наращивать. За три года собираемся на 8 с лишним трлн увеличить поступления в ФНБ, при этом из ФНБ планируется израсходовать 2,5 трлн рублей».

Руководитель направления «Фискальная политика» Экономической экспертной группы Александра Осмоловская-Суслина обозначила некоторые долгосрочные приоритеты, связанные с бюджетной политикой. В частности, одним из таких приоритетов должно стать создание условий, в которых те или иные меры бюджетной политики будут иметь реальный эффект на экономику: «Сейчас возникает ощущение, что бюджетная политика на экономику не влияет. Мы можем тратить сколько угодно и на что угодно, но эффекта нет. Расходы на медицины не равны улучшению здоровья нации, расходы на экономический рост не то же самое, что рост. Мы боремся за структуру расходов, но не понимаем что эта структура к реальности не имеет отношения. Условному человеку важно, чтобы медицина работала, а не какую долю расходов на нее заложена в бюджетной классификации».

Подводя итог научного форума, президент ВЭО России, президент МСЭ Сергей Бодрунов отметил, что все материалы, предложения и рекомендации экспертов будут опубликованы и размещены в открытом доступе на сайте ВЭО России.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь