Сергей Глазьев,
Академик РАН, советник Президента РФ
— С точки зрения технико-экономической мы уже довольно хорошо можем прогнозировать рост нового технологического уклада. Его ядро растет с темпом примерно 35% в год, в составе нано-, биоинженерного, информационного, коммуникационного. Сюда еще можно добавить аддитивную и когнитивную технологии. Опираясь на науку о технологическом прогнозировании, мы можем достаточно четко говорить об оптимальной стратегии технико-экономического развития. Это, прежде всего, опережающий рост нового технологического уклада, который революционизирует все вокруг, это динамическое наверстывание в тех сферах, где мы близки к передовому научно-техническому фронту, это импорт технологий в тех сферах, где мы безнадежно отстали. Такая смешанная стратегия, с нашей точки зрения, должна быть положена в основу новой промышленной политики. Вопрос, как к этой стратегии перейти. Ответ на этот вопрос дает нам понимание, что же такое из себя представляет новый мирохозяйственный уклад. Тот уклад, в котором мы жили раньше (мы его назвали имперским мирохозяйственным укладом), в двух ипостасях советского планирования и американоцентричной системы транснациональных корпораций завершает свой жизненный цикл. Он, как и раньше, не смог перестроиться…
На наших глазах появляется новый мирохозяйственный уклад. Его образцом считается Китай, где сочетается стратегическое индикативное планирование с рыночной самоорганизацией, где хозяйственные власти в госуправлении озабочены не ростом плановых показателей и не ростом прибыли любой ценой, а повышением общественного благосостояния на основе интеграции, сочетания противоречивых хозяйственных интересов. Предпринимательская активность поощряется государством, которое через государственную финансовую систему обеспечивает приток дешевых денег, но лишь в тех сферах, которые дают рост общественного благосостояния. Это конвергентное общество, о котором Питирим Сорокин писал очень много лет назад, предсказывая появление интегрального строя. Такой интегральный строй на наших глазах и появился.
Мы видим потрясающую трансформацию всех макроэкономических инструментов. Укажу только на трансформацию денег. В той системе, которая у нас сегодня создана, деньги как бы не имеют цели, не имеют света. Они эмитируются странами без каких-либо плановых ориентиров под обязательства государства в западном мире и под обязательства роста производства в восточных странах. Так вот, обязательства роста производства сегодня могут быть трансформированы с помощью цифровой революции в деньгах в очень четкие инструменты целевого управления деньгами. Цифровая революция в денежном обращении — это очень важное звено формирования нового мирохозяйственного уклада, который позволяет использовать деньги как инструмент, а не как фетиш с максимизацией прибыли, как думают наши монетаристы. Эта способность к управлению экономическим развитием через государственно-частное партнерство, в котором самую активную роль играет наука, подсказывая перспективные направления экономического развития, дает потрясающий эффект.
Страны, которые встают на путь формирования нового мирохозяйственного уклада, сразу же выходят на двузначные темпы экономического роста. Вслед за Китаем в этом же направлении двинулся Индокитай. До этого аналогичные системы управления были отработаны в Японии, Южной Корее. Теперь уже Африка вовлекается в этот процесс, уже Эфиопия поднимается с темпом 12% в год. Если мы хотим провести новую индустриализацию и сделать упор на современные технологии, экономику знаний и реализовать ту смешанную стратегию развития, о которой я говорил, нам, конечно, необходимо формировать институты нового мирохозяйственного уклада, где бы стратегическое индикативное планирование сочеталось с рыночной самоорганизацией, предпринимательская активность поощрялась в тех сферах, которые связаны с экономическим ростом, и ограничивалась в деструктивных сферах, которые разоряют экономику, приводят к финансовым «пузырям» и оттоку капитала.
