Александр Широв,
Заместитель директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, д.э.н.
Про то, кто виноват, действительно, очень много сказано. Гораздо меньше говорится о том, что нужно делать. Главная проблема, на мой взгляд, состоит в том, что мы упустили вопрос того, что текущие меры регулярной экономической политики – денежно-кредитные, налоговые, бюджетные и так далее – не соответствуют тем задачам экономического развития, которые мы перед собой поставили. Более того, они входят в диссонанс со всеми теми мерами, которые сейчас реализуются. Я, прежде всего, имею в виду национальные проекты. Соответственно, прежде всего нужно донастроить регулярную экономическую политику так, чтобы она, наконец, стала вместе с теми действиями, которые сейчас предпринимает государство, реально воздействовать на экономическую динамику.
Ключевой вопрос текущей регулярной экономической политики – это проблема внутренних цен. Ситуация с ценообразованием на первичные виды продукции сейчас нетерпима. Мы попали в треугольник, который определяется параметрами бюджетного правила, механизмами курсообразования по принципам надбавки, то есть, экспортного паритета, и механизмами инфляционного таргетирования. Все эти три механизма по отдельности вроде бы правильные и разумные и имеют обоснование, но все вместе они работают на опережающий рост первичных издержек по отношению к ценам на конечную продукцию. Они привели к тому, что инфляция цен производителей носит уже двухзначные цифры – больше 10%. И это всё приводит к тому, что государство вынуждено и денежно-кредитную политику выстраивать таким образом, чтобы сдерживать рост цен и таким образом сдерживает экономический рост.
Поэтому нужно себе отдать отчёт в том, что дальнейший опережающий рост цен на целевые ресурсы невозможен, что та конфигурация бюджетного правила, которая существует, должна быть смягчена. Никто не говорит про его отмену, но смягчение необходимо. И в целом нужно задуматься о том, как должно быть устроено внутреннее ценообразование на продукцию – прежде всего, имеется в виду топливно-энергетический комплекс, металлургия, химия, сельское хозяйство и так далее.
Второй момент — это, безусловно, сами национальные проекты. Как мы знаем, их 12 штук, плюс национальный план по развитию магистральной инфраструктуры. По-видимому, этого недостаточно, потому что эти проекты, с одной стороны, не затрагивают базовые сектора российской экономики и, соответственно, мы получаем экономику, в которой какие-то каналы финансирования выстроены, но, в целом, на конкурентоспособность базовых секторов экономики это не влияет.
Мы делали глубокий анализ всех направлений затрат в рамках национальных проектов, так вот, из него выходит, что, к сожалению, проекты ещё очень сырые. Они не имеют реального наполнения. По сути, в 3-летнем бюджете до 20-го года более триллиона средств не распределены, они зарезервированы. Это означает, что в следующем году, в 2019-м, мы от этих национальных проектов, скорее всего, мало чего получим. И тот спад темпов экономического роста, до 1,3%, который получается в расчетах большинства экономических групп, в том числе у нас, как раз и свидетельствует о том, что, с одной стороны, мы вроде бы сформировали вот эти национальные проекты, а с другой стороны, наполнения реального нет, и все те меры экономической политики, которые мы принимаем, давят экономическую динамику дальше. В итоге, следующий год получается хуже текущего. А сможем ли мы в 2020-м году с этих низких темпов пойти дальше, совершенно не понятно.
