Пятница, 20 сентября, 2024
ВЭО России

В США изданы книги профессора Бодрунова

В американском издательстве Academic Studies Press изданы книги президента ВЭО России и Международного Союза экономистов, директора ИНИР им. С.Ю.Витте члена-корреспондента РАН Сергея Бодрунова The Coming New Industrial State: Reloaded и Noonomy: The Trajectory of Global Transformation. Это переводы монографий «Грядущее. Новое индустриальное общество: перезагрузка» и «Ноономика: траектория глобальной трансформации».

Монография «Грядущее. Новое индустриальное общество: перезагрузка» является плодом многолетних раздумий автора и результатом его исследовательской и аналитической работы в рамках возглавляемого им Института нового индустриального развития им. С.Ю. Витте. Автор, полагая пагубным процесс деиндустриализации, захвативший современную Россию, убежден в том, что без опоры на индустриальное ядро современная экономика не в состоянии нормально развиваться и удовлетворять все возрастающие потребности людей.

При этом способ производства, по мнению автора, определяющее влияет и на тип экономики, и на общественное устройство в целом, а именно индустриальный способ производства, претерпевающий в настоящее время принципиальное качественное обновление, приведет и к значительным изменениям соцально-экономической системы будущего, которому автор дал название нового индустриального общества второго поколения, НИО.2.

Новые технологические вызовы только укрепляют это убеждение и заставляют задуматься о реиндустриализации России на самой передовой технологической базе, на основе развития, в первую очередь, знаниеемкого материального производства, опирающегося на интеграцию производства, науки и образования, составляющих основу такого общественного устройства. Условиям и путям достижения данной цели и посвящена монография.
Вторая монография «Ноономика: траектория глобальной трансформации» построена в форме сокращенного изложения основных идей, развиваемых в концепции ноономики. Эти идеи излагаются в виде сжатых тезисов и основных определений. Знание направлений будущего развития общества необходимо для эффективного управления этим развитием. Но для этого нужна научная теория, опираясь на которую, можно строить обоснованные прогнозы. Такая теория должна опираться на изучение действительных тенденций развития, складывающихся в настоящем – ведь только на основе изучения закономерностей объективных процессов можно представить себе, какой облик они примут в будущем.

Разрабатываемая автором книги теория ноономики как раз и дает исследователю в руки научную основу для решения вопроса о преодолении тупиков и противоречий человеческой цивилизации. Путь их разрешения лежит как в использовании достижений технического прогресса, так и в придании этому прогрессу новой общественной формы, нацеливающей его на развитие самого человека.

Вольное экономическое общество России имеет возможность предоставить желающим книги в период с 01 ноября по 31 декабря т.г. по адресу: ул. Тверская, д. 22 «а».

Памяти профессора Бузгалина

Глубоко скорбим. Ушел из жизни Александр Владимирович Бузгалин, вице-президент ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов, директор Центра современных марксистских исследований философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, заслуженный профессор МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор экономических наук.

Александр Владимирович — выдающийся ученый, исследователь, талантливый общественный деятель, человек блистательной эрудиции и лучших человеческих качеств; настоящий русский интеллигент, беззаветно преданный профессиональному и человеческому долгу. Великий педагог, блестящий оратор, вдохновенный лектор, Александр Владимирович воспитал не одно поколение отечественных экономистов: он познакомил студентов с экономической теорией, с политэкономией, привил любовь к этой ориентированной на приоритет человеческих качеств и социально-экологических ценностей дисциплине, вкус к фундаментальным социально-экономическим знаниям, научил теоретически-выверенному диалогу и сформировал у них потребность в поиске принципиально новых теоретических и практических экономических решений.

Ученый был не просто педагогом, он был наставником для своих учеников. Александр Владимирович был убежден, что политическая экономия может и должна сыграть большую роль в формировании гуманистической экономической культуры, образования, политики, и много сил отдал для того, чтобы политэкономическая проблематика была включена в круг приоритетных направлений научной деятельности экономистов-теоретиков, а студенты экономических специальностей имели возможность изучать ее.

Имя Александра Владимировича широко известно не только в России, но и за рубежом. Ученый читал лекции и выступал с докладами в ведущих мировых университетах США, Великобритании, Франции, Китая, ФРГ, Бельгии. Его книги переведены на английский, немецкий, испанский, китайский, японский языки. Благодаря своей созидательной энергии, преданности делу, фантастической работоспособности, Александр Владимирович внес неоценимый вклад в развитие сотрудничества российских и зарубежных ученых, укрепление международных научных связей. В Вольном экономическом обществе России и Международном Союзе экономистов Александр Владимирович вел большую работу, связанную с этим направлением: он активно развивал международное научно-экспертное сотрудничество и популяризировал исследования российских ученых за рубежом в рамках деятельности Международного комитета ВЭО России, возглавлял Международный комитет одного из крупнейших экономических форумов страны — Московского академического экономического форума.

Уход из жизни Александра Владимировича — невосполнимая потеря для России, для экономической науки, для родных и близких, коллег, друзей, учеников. Вольное экономическое общество России и Международный Союз экономистов глубоко скорбят о кончине выдающегося ученого-экономиста и выражают глубокие сердечные соболезнования родным, близким, коллегам, соратникам и ученикам Александра Владимировича. Светлая память о нем навсегда останется в наших сердцах.

Прогноз на 2024 год: курс рубля, рост экономики и другое

Андрей Клепач,
главный экономист государственной корпорации развития ВЭБ.РФ, член Правления ВЭО России, заслуженный экономист РФ, к.э.н.

Так или иначе, наша экономика сильно зависит от цены на нефть. В прогнозе Минэкономики, и это во многом позиция Минфина, заложена понижающаяся траектория нефтяных цен. Если на этот год brent оценивается Минэком в 84 доллара, что, наверно, достаточно реалистично, учитывая пиковый рост цен за последние месяцы, то к 2026 году прогнозируется 76 долларов. Про биржевую цену можно не говорить, потому что сейчас все смотрят на так называемые контрактные экспортные цены. При этом у нас большая разница между тем, что идет по трубопроводу ВСТО, где цена нефти даже выше, чем по brent, и санкционный дисконт, который мы вынуждены давать с балтийских и черноморских портов, составляет порядка 6–8 долларов за баррель, а не 20 с лишним, как это было в начале года. Поэтому поступления высокие, но, тем не менее, я думаю, что цена на нефть и в 2024 году, скорее, окажется выше.

А вот насчет 2026 года и дальше – большой вопрос, потому что недоинвестирование в нефтяной комплекс в последние годы, в том числе и под «зеленым» флагом, обернется, и уже оборачивается дефицитом нефти. Но если экономика будет расти и будут вводиться те мощности, которые сейчас есть, и не только в Саудовской Аравии, то, возможно, в 2026 году начнется снижение цен, хотя я не думаю, что такое резкое, как сейчас заложено в прогнозе и проекте бюджета. Но это, скорее, некоторая условная цифра, для того, чтобы никто не разевал рот на высокие доходы, и запасы сохранялись большие, как традиционно Минфин делает.

Я думаю, что динамика экспорта нефти, а особенно – нефтепродуктов – будет, к сожалению, более консервативная, чем закладывает Минэко и Минэнерго, хотя надо отдать им должное: те ожидания резкого снижения экспорта, которые были и на 2022 год, и на начало 2023-го не оправдались. Тем не менее, та же Индия так заливаться нашей нефтью вряд ли сможет. И здесь вопрос даже не в том, что туда нельзя столько продать и вывезти, а в том, что у нас в прошлом году экспорт в Индию был примерно 72 млрд долларов, а импорт – порядка 6, соответственно торговое сальдо – 60 с лишним миллиардов, которое в значительной мере состоит из фантиков, то есть рупий, которые мы не можем нормально конвертировать. И пока решение этого вопроса не найдено. Поэтому дело не в том, что мы не можем продать больше нефти, а в том, кто и как это оплатит. Если механизм будет найден, то, возможно, оптимизм Минэнерго и Минэко оправдается. Мы здесь придерживаемся более консервативных цифр, но не буду сейчас их подробно комментировать.

При этом важно то, что экспорт газа, кроме СПГ, который растет и будет расти, активные закупки которого делает и Европа, несмотря на антироссийские действия, едва ли имеет радужные перспективы. Если раньше мы экспортировали более 200 млрд кубометров трубопроводного газа, то по этому году наша оценка – где-то 97 млрд кубометров, то есть ниже 100. Я думаю, что дальше этот объем стабилизируется. Скорее в 2025–2026 году будет рост за счет Китая и расширения «Силы Сибири». Тем не менее, полностью компенсировать падение экспорта в Европу мы в обозримом будущем не сможем, и с учетом динамики мировой экономики, которая затормозилась, ожидать бума не нефтяного или несырьевого экспорта сложно, хотя, скажем, экспорт зерна у нас высокий, бьет рекорды. Надо отдать должное властям: наша политика создает самоограничение экспорта зерна. Государство забирает пошлину плюс де-факто Минсельхоз предпринимает действия по таргетированию цен и уже по факту срывает часть контрактов, которые были с Египтом. Может быть, идея увеличить поставки в Африку, конечно, увеличит экспорт, и он, видимо, будет около 50 млн тонн, но пока наши механизмы регулирования не стимулируют увеличение экспорта.

Второй момент, касающийся прогноза.

Несмотря на санкции, у нас мощный отток капитала. По нашей оценке, на этот год – 90 млрд, может быть больше, и дальше – примерно на таком же уровне. То есть капитал распихивают за рубеж, в любые оффшоры, лишь бы никто не нашел. Сейчас комментировать ситуацию сложно. Про валютный курс надо сказать следующее: проблема в том, что здесь макроэкономические факторы и динамика экспорта не играет определяющей роли, о которой говорит Центральный банк, потому что объемы торгов, если брать биржевые торги – мизерные, небиржевые – побольше, но, по сути дела, нормального механизма воздействия на курс и его регулирования еще не сложилось, поэтому даже несколько крупных сделок могут как унести курс вверх, так и укрепить. То, что заложено в прогнозе, который уже стал официальным – тенденция к некоторому снижению курса рубля. Если брать среднегодовое значение (у Минэка это 85 рублей за доллар, у нас примерно такое же значение), это означает некоторое укрепление к концу года, до порядка 92–93 рублей.

Но важнее то, что дальше. Минэк закладывает 90 рублей за доллар на следующий год и 92 – на 2026-й. Я думаю, что если исходить из динамики экспорта и сохранении достаточно высокого торгового баланса, рубль будет укрепляться, а не снижаться. Среднегодовое значение на следующий год будет ниже, по нашему прогнозу, где-то 89 рублей. Тем не менее, дальше, если не брать в расчет разных черных лебедей, курс будет уходить к 85–86, может и крепче быть. Если бы большую часть валюты Роснефти или еще какой-то крупной компании продали в России, было бы опять где-нибудь 60 или 70. Но продать некому или надо по-другому выстраивать механизм импорта. Это, по сути дела, другая промышленная политика, где идет координация импорта, потому что понятно, что те, у кого есть валюта, должны ее прятать, чтобы не арестовали, не заинтересованы в таком массированном импорте, и поэтому механизм перераспределения здесь толком не работает. И, собственно говоря, чем выше будет доля экспорта и импорта за рубли, тем ситуация будет более сбалансированной, но мы не восстановим импорт так, как это следовало бы, чтобы покрыть 90-миллиардное положительные сальдо по текущим операциям. 90 млрд долларов в качестве добавочного импорта ни Газпрому, ни Роснефти, ни химикам не нужны. У нас импорт в этом году уже восстановился, вышел на докризисный уровень. Но сделать скачок – это означает просто принципиально другую промышленную политику, поэтому сейчас таких решений нет.

По поводу инвестиций у нас тоже оценка достаточно низкая – 1,3% на следующий год, то есть, с одной стороны, у нас есть декларация об очень амбициозных планах, и я рад, что им настало время, потому что 15 лет в наших стратегических документах фигурировали высокоскоростные железные дороги, но мы не построили ни одного километра. Заявлено, что это все стоит 10 с лишним трлн рублей – 10,8 — 11. Сколько будет точно стоить – никто не знает. Но я предполагаю, что хотя бы одну дорогу, между Москвой и Питером, начнут делать, потому что железнодорожный узел Москвы и Питера реконструируется с учетом высокоскоростной магистрали. Технологически даже с точки зрения производства подвижного состава мы к 2027 году будем к этому готовы, поэтому я думаю, что строительство начнется. Откроют ли к 2027-му движение в Питер или нет – не знаю, но это заявлено. В принципе, все можно сделать. На моей памяти, в первый раз это было записано в 2008 году. С тех пор китайцы проложили 40 тысяч километров, а мы – 0, как известно.

Тем не менее, при такой высокой ставке и высокой степени неопределенности ожидать инвестиционного бума достаточно сложно, хотя потенциал роста инвестиций есть. Драйвером и в этом году, и, видимо, в ближайшие годы является рост доходов населения. Он рекордный: это и рост заработных плат, и повышение денежного довольствия. Одна из проблем – то, что темпы роста реальных доходов могут резко затормозиться, потому что четко обозначенных индексаций бюджетникам и пенсионерам, особенно на 2025–2026 год, нет, поэтому я думаю, параметры существенно поменяются.

Что касается бюджета, у нас в прогнозе тоже не получается рекордных доходов: в 2024 год – 35 трлн рублей, расходов – 36 трлн. Я сомневаюсь, что получится сделать скачок расходов почти на 5 трлн в 2024 году. Если кто-то помнит, у нас в законе о бюджете на 2023 год стояли расходы 27 трлн, потом 32, что фактически означает, что около двух трлн рублей – это остатки, которые переползут на 2024 год. Не исключаю, что подобная картина будет и в 2024 году даже с учетом роста оборонных расходов. В конфигурации бюджета нет увеличения, даже номинального, расходов на здравоохранение, образование, науку. Если я правильно помню, в номинале видно даже сокращение на 2024 год. Поэтому, с одной стороны, бюджет оптимистичный, стимулирующий, но, с другой стороны, реальный макроэкономический эффект этих дополнительных расходов еще надо разбирать с учетом структуры. Видимо, это будет что-то в части инвестиций жилищного строительства, но что касается остальных секторов, кроме оборонки, я думаю, будет довольно жесткая и консервативная политика. Тем не менее, по нашей оценке, это даст темпы роста. Правда, касательно его размера у нас большие различия с Минэком. По нашей оценке, рост в этом году у нас – 2,7%, а не 2,8%, на следующий год мы видим торможение роста, исходя из более консервативных оценок по экспорту углеводородов.

На наш взгляд, есть большая неопределенность с точки зрения запасов, учитывая ту картину, которую дает Минэк. Дальше – рост 2,2% с лишним процента.

Чтобы выйти на показатели, которые у нас есть в разных целевых документах – темпы роста на уровне или выше мировой экономики – нужна принципиально другая политика и структурные изменения как с точки зрения инвестиций, так и развития секторов социального комплекса – я имею в виду образование и здравоохранение. Пока таких решений не принято, хотя они обсуждаются, в частности, на площадке «Форсайт 2040», в группах по стратегическим инициативам. Если эти решения будут приняты, то даже при более низких доходах и большем дефиците экономика может расти на 3,3 с лишним процента в год, даже выше. Эти расчеты не учитывают в полной мере то, что у нас так или иначе почти 5 млн человек являются гражданами России в новых субъектах. Оттуда мигрировали частью к нам, а большей частью – на Украину, еще миллиона 3. Это люди, которые работают, более того, это влияет уже на наш урожай и его цены. Есть и машиностроительные мощности. И на самом деле это существенный фактор дополнительного ускорения развития российской экономики, который мы в полной мере еще не учитываем. Есть некоторые закрытые цифры, я их не могу комментировать, но этот эффект потенциально будет больше, чем когда присоединили Крым.

Всероссийский экономический диктант-2023: первые итоги

Фото: Пресс-служба ПсковГУ

 

11 октября Всероссийский экономический диктант написали во всех регионах России и в 10 зарубежных странах — в Беларуси, Монголии, Армении, Узбекистане, Казахстане, Таджикистане, Турции, Туркменистане, Сирии и Китае. Организаторы акции: Вольное экономическое общество России при участии Международного Союза экономистов. Партнеры акции: ​​Фонд Юрия Лужкова, Российское историческое общество, ведущие вузы России, администрации субъектов РФ, институты Российской академии наук, сообщает ВЭО России.

Проверить свою экономическую грамотность по традиции можно было как самостоятельно, на сайте акции, так и на 1258 региональных площадках Экономического диктанта: в университетах, лицеях, колледжах, техникумах, гимназиях, школах, библиотеках и даже в музеях. В акции приняли участие все крупные региональные центры страны, а также малые города, села, деревни, станицы и поселки.

«Это очень важно для нас. Так, если смотреть по регистрации — в селе Адо-Тымово Сахалинской области Экономический диктант написали три школьника, в селе Мгачи Сахалинской области — пять, а в селах Николо-Александровка и Калинино Амурской области — по восемь учеников. Эти ребята — из далеких сёл, но они должны чувствовать себя членами большой российской семьи, полноценными участниками общестрановых акций», — рассказал, выступая на пресс-конференции в ТАСС, президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов, член-корреспондент РАН Сергей Бодрунов.

Полуимпериалы, московки и новгородки: о чем спрашивали участников

Откуда произошло слово «стипендия» и как оно связано с колониальными притязаниями жителей древнего Рима, как появился фразеологизм «зарыть талант в землю», что такое полуимпериалы, московки и новгородки, и какие организации называют «бирюзовыми» — участники акции этого года теперь знают ответы на эти вопросы. «Первая цель Экономического диктанта — просветительская: расширить экономический кругозор, необходимый в современном мире; развить интерес к экономической науке, к экономической истории нашей страны; к актуальной экономической повестке. Вторая, связанная с первой, — показать значимость экономической грамотности в постоянно меняющихся реалиях современности», — подчеркнул Сергей Бодрунов.

По мнению президента, научного руководителя Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, вице-президента ВЭО России Михаила Эскиндарова, одна из основных задач таких акций — пробудить у молодых людей интерес к экономике. И Экономический диктант выполняет эту задачу. Так, студентка РЭУ им. Г.В. Плеханова Дарья Горбунова призналась, что участвует в акции не первый год и в это мотивирует ее учиться. «Как говорится, человек учится всю жизнь. Даже после четырех лет в экономическом университете были вопросы, которые требовали осмысления. Это здорово! Наука ведь не стоит на месте, появляются новые термины, видоизменяется конъюнктура рынка. Продолжу все это изучать», — рассказала студентка.

Задания Экономического диктанта по традиции были составлены на основе междисциплинарного подхода, то есть, связаны не только с экономикой, но и с обществознанием, литературой, историей, правоведением. «Важно, чтобы у участников формировалась «связка» с предтечей тех или иных текущих экономических реалий. Это позволяет видеть причинно-следственные связи между явлениями в нашей жизни. Поэтому — отдельное направление — историческое: вопросы о выдающихся деятелях прошлого, реформы и преобразования которых изменили ход отечественной экономической истории. Наконец, есть еще культурно-познавательный аспект — акция позволяет посмотреть на экономическую историю страны через призму литературы, культуры — и для этого в канву диктанта имплементированы соответствующие вопросы», — подчеркнул Сергей Бодрунов.

«При разработке самих заданий мы стремились показать участникам, что экономика — это не обособленная область знаний, а целый мир, который отражается в литературе и мировой истории, сопровождает нас в повседневной жизни, влияет на наше благополучие и возможности самореализации. К примеру, в одном из заданий, посвященных экономической истории, участнику предлагалось указать деятеля, который впервые предпринял попытку экономического районирования России. В другом задании, связанном со знанием классической литературы, участник должен был определить, монету какого достоинства упоминал Кучумов из комедии Островского «Бешеные деньги». Ряд заданий был посвящен проверке навыков участников по проведению несложных экономических расчетов. К примеру, в одном из них требовалось рассчитать размер налога на профессиональный доход самозанятого лица, оказывающего услуги репетитора, с учетом уже исчерпанной суммы налогового вычета. В другом задании участники должны были рассчитать среднегодовую производственную мощность предприятия, прошедшего цифровую трансформацию. Еще один вопрос, связанный с цифровой экономикой, предполагал выбор тех терминов, которые не обозначают киберпреступления. Таким образом, мы смогли продемонстрировать нашим участникам, что экономика — это междисциплинарная область знаний, владение которыми позволит им решать самые разные задачи и принимать верные решения, от которых часто зависит их собственное благосостояние», — отметил руководитель аналитической группы и методической комиссии Экономического Диктанта, член Президиума ВЭО России, заведующий кафедрой «Менеджмент и маркетинг высокотехнологичных отраслей промышленности» МАИ, профессор Роман Голов.

«Я поддерживаю междисциплинарный подход к составлению заданий Экономического диктанта. Люди должны понимать, что экономика — это не узкоспециальная область, она тесно связана с другими разделами человеческих знаний, с историей, культурой», — согласился первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по науке и высшему образованию, член Президиума ВЭО России Олег Смолин. Участники акции отмечали, что самыми интересными для них стали задания, связанные с историей страны и выдающимися деятелями, которые повлияли на становление экономической системы России. «Иногда в процессе обучения не успеваешь уделять этому должное внимание, погружаясь в цифры, статистику, последние новости. А ведь труды тех, кто стоят у истоков экономической теории, могут дать ответы на актуальные вопросы», — поделилась студентка РЭУ им. Г.В. Плеханова Дарья Горбунова.

В этом году участников Экономического диктанта также спрашивали, какой вид договора заключили Остап Бендер и Ипполит Матвеевич Воробьянинов перед тем, как начать поиск сокровищ мадам Петуховой. Многих это задание поставило в тупик. Так, ученица брянской гимназии № 7 Анастасия Бирюкова призналась, что вопрос по роману «Двенадцать стульев» стал для нее самым трудным и мотивировал глубже изучить виды договоров. В заданиях акции также нашла отражение актуальная экономическая повестка. «Мне были интересны задания, связанные с актуальными экономическими тенденциями в России и в мире. В частности, вопросы о расширении БРИКС, динамике российского ВВП в условиях санкционного давления, о распределении расходов государственного бюджета и прогнозных долях нефтегазовых и не нефтегазовых поступлений. Это то, что формирует экономическую реальность, в которой мы живем. Зная ответы на такие вопросы, люди могут анализировать происходящее, а главное — предпринимать правильные действия. Это касается и обычных граждан, например, планирующих свой семейный бюджет, и профильных специалистов, ученых», — полагает студентка РЭУ им. Г.В. Плеханова Дарья Горбунова.

Еще одна из важных задач акции — профориентация, уверены эксперты. «Далеко не у всех молодых людей есть представление о том, что такое профессия экономиста сегодня — и в академическом, и в прикладном смысле. Такие акции, как Экономический диктант, позволяют молодым людям понять, что экономика — это не сухая наука, она может быть увлекательной как детектив, мотивируют задуматься, какой диапазон знаний должен быть у современного экономиста», — отметил директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, член-корреспондент РАН, член Президиума ВЭО России Александр Широв.

Экономический диктант входит в привычку

Для многих россиян писать Экономический диктант стало традицией. «Я принимаю участие в акции не первый год. Было интересно в очередной раз проверить свои знания, узнать что-то новое — задания акции всегда познавательные. Экономический диктант — это большое событие для нашего университета и города», — поделилась впечатлениями студентка ​​Института государственного, муниципального управления и права УрГЭУ Екатерина Куц. Мария Белякова, студентка Владимирского филиала РАНХиГС, тоже писала Экономический диктант не в первый раз. Она призналась, что ей интересно было сравнить свои результаты с прошлым годом. «Я поняла, что стоит освежить в памяти историю нашей страны. Физмату, а я учусь именно на этом направлении, тяжело даются гуманитарные науки. Я набрала 70 баллов — есть куда стремиться», — рассказала участница акции. Студентка Брянского филиала РАНХиГС при Президенте РФ Анастасия Перепелица — еще один постоянный участник акции. Несмотря на то что девушка учится на экономическом направлении, в это раз, по ее словам, из заданий она узнала много нового из области актуальной экономической повестки и истории страны.

«Задания, связанные с экономическими терминами, законами и небольшими экономическими задачами, были, на мой взгляд, самыми сложными, но в то же время интересными. После акции мне захотелось более углубленно изучить исторический аспект становления российской экономики, а также современные тенденции ее развития», — говорит студентка. Экономический диктант как барометр По итогам Всероссийского экономического диктанта ежегодно формируются аналитический и статистический отчеты.

«В настоящее время Аналитическая группа приступила к проверке результатов Экономического диктанта. Традиционно мы составляем два рейтинга, которые позволяют судить об экономической активности и уровне экономической грамотности населения в целом и в региональном разрезе. В дополнение к этому мы оцениваем количественное распределение аудитории и уровень ее экономической грамотности по ряду критериев, в число которых входит пол, возраст, уровень образования, сфера деятельности участников, а также их отношение к экономике», — пояснил профессор Роман Голов. По результатам Экономического диктанта также разрабатываются практические рекомендации для составителей школьных и вузовских программ по экономике.

«Отдельное внимание мы уделяем анализу результатов написания Экономического диктанта учащимися учебных заведений среднего общего образования и студентами высших учебных заведений. Оценивая их ответы, мы выявляем те задания, которые вызывали у них наибольшие сложности. По итогам проведения этой оценки мы формируем рекомендации для Министерства просвещения РФ и Министерства науки и высшего образования РФ, в которых указываем соответствующие этим вопросам дисциплины, раскрытию которых следует уделить большее внимание», — рассказал профессор Роман Голов. «Те данные, которые мы получим по итогам акции, помогут понять, каких знаний не хватает студентам, что следует добавить в учебно-методические комплексы и учебные программы», — отметила заместитель председателя Комитета Государственной Думы РФ по науке и высшему образованию, член Правления ВЭО Екатерина Харченко. — Сейчас не только время возможностей, но и время объединить усилия. Площадка Вольного экономического общества России — тому подтверждение: здесь и депутаты, и министры, и представители науки, бизнеса, образования. Все они объединяют усилия, чтобы вырастить новое поколение профессиональных экономистов». По предварительным итогам акции, в этом году в Экономическом диктанте приняли участие более 340 тысяч человек.

Все на Всероссийский экономический диктант!

Всероссийский экономический диктант пишут 11 октября во всех регионах России и в 10 зарубежных странах — Белоруссии, Монголии, Армении, Узбекистане, Казахстане, Таджикистане, Турции, Туркменистане, Сирии и Китае, сообщает ВЭО России. 

Акция организована Вольным экономическим обществом России при участии Международного Союза экономистов. Партнеры акции: Фонд Юрия Лужкова, Российское историческое общество, ведущие вузы России, администрации субъектов РФ, институты Российской академии наук. Тема Экономического диктанта: «Сильная экономика — процветающая Россия!».

Цель Экономического диктанта – просветительская: вызвать интерес к экономической науке, истории социально-экономической мысли, актуальной экономической повестке, расширить экономический кругозор и показать значимость экономической грамотности в условиях быстро меняющегося мира.

В этом году акция состоится в седьмой раз. Число ее участников растет с каждым годом. Так, в прошлом году экономические знания проверили почти 235 тыс. человек из всех регионов России и восьми стран ближнего зарубежья. Это в четыре раза больше, чем в 2017 году.

«Писать Экономический диктант стало для россиян хорошей традицией. Многие принимают участие в акции ежегодно, – отмечает президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов, член-корреспондент РАН Сергей Бодрунов. – Дело в том, что Экономический диктант — это возможность не только проверить свою экономическую грамотность, но и узнать что-то новое об экономике как науке и экономике как хозяйстве, о выдающихся деятелях прошлого, чьи реформы и преобразования изменили ход отечественной истории, научиться видеть причинно-следственные связи между явлениями в нашей жизни. Наконец, акция позволяет посмотреть на экономическую историю страны через призму литературы. Классические произведения — это бесценный источник информации о том, как была устроена экономическая жизнь в России в прошлых столетиях. Задания акции мотивируют участников вновь обратиться к романам, сказкам, повестям и рассказам, которые вошли в золотой фонд отечественной литературы».

По результатам Всероссийского экономического диктанта ежегодно составляется аналитический отчет. Его данные позволяют судить об уровне экономической грамотности и экономической активности населения страны и отдельных регионов России. Так, в прошлом году в рейтинге регионов России по уровню экономической грамотности населения лидирующие позиции занимали Москва, Курская и Воронежская области. В число регионов-лидеров также вошли Санкт-Петербург, Чувашская Республика, Свердловская область, Брянская область, Костромская область, Республика Татарстан, Белгородская область.

Написать Экономический диктант можно как на региональной площадке акции, так и самостоятельно на сайте акции. Задания будут доступны на сайте Экономического диктанта 11 октября с 5:00 до 22:00 по московскому времени.

Сокращение бюджетных импульсов снизит рост

Наталья Акиндинова,
директор Института «Центр развития» НИУ ВШЭ

В целом российская экономика за прошедшие полтора года в значительной степени адаптировалась к широкомасштабным санкциям, но тем не менее сохраняются определенные негативные эффекты и риски, которые оказывают воздействие на текущую ситуацию. В частности, средства нерезидентов в целом удалось заместить внутренними ресурсами, однако санкции против активов ЦБ и Минфина ограничивают возможности интервенций и влияние на волатильность валютного курса, и последствия этого мы постоянно наблюдаем. То же самое — санкции против банковского сектора. В целом удалось сформировать альтернативную систему расчетов, но в результате изменения в валютной структуре расчетов, как уже говорили мои коллеги, сложились существенные дисбалансы на спрос и предложение разных видов валют, что также является фундаментальным фактором динамики курса рубля.

Что касается санкций против торговых операций России и инвестиций, то здесь в значительной степени произошла адаптация как в экспорте, так и в импорте, но тем не менее остается очень ограниченным доступ к инвестиционному импорту и технологиям, что окажет негативное воздействие на потенциальные темпы роста в будущем. В транспортном сообщении также сформировались новые пути, новые логистические потоки — через Турцию, Китай, Казахстан и другие дружественные страны, но поскольку логистическое плечо очень увеличилось, то издержки стали существенно больше, чем раньше, и узкие места остаются.

Замораживание активов наших предприятий было в какой-то степени компенсировано тем, что наши компании получили дешевле, чем по рыночной цене, активы ряда ушедших фирм. Тем не менее большие риски остаются в части вторичных санкций против компаний из дружественных стран, которые помогают нам эти санкции обходить. Таким образом, здесь еще сохраняются заметные риски, которые повлияют на наши будущие темпы роста.

Следующий вопрос, который я хотела прокомментировать.

У нас очевидным драйвером достижения ВВП уровня 2021 года стало восстановление промышленности, которое особенно ярко проявилось в последние месяцы первого полугодия 2023 года. Но здесь у нас отрасли промышленности разделились на 3 группы, в которых довольно разная ситуация.

С одной стороны, это ряд быстрорастущих секторов — готовые металлические изделия, компьютеры, электрооборудование. По большей части спрос на эти товары индуцирован бюджетом и ОПК. Этот фактор ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. Другим фактором быстрого роста в ряде отраслей является заполнение ниш ушедших компаний. В целом он является высоким, но о его потенциале, устойчивости мы сейчас судить не можем, поскольку он зависит во многом от неопределенности внешней и долгосрочной бюджетной политики. Большую часть промышленности составляют сектора, в которых уже к середине прошлого года был достигнут досанкционный уровень, то есть уровень начала 2022 года, и эти сектора сегодня находятся на пределе своих производственных возможностей, там уже заняты мощности, кадры, с учетом того, что часть кадров перетекла в первую группу отраслей. И здесь дальнейший рост действительно невозможен без привлечения новых инвестиций и технологий, что связано с определенными ограничениями. Потенциал восстановительного роста относительно того падения, которое произошло, сохранился на данный момент в совсем небольшой группе отраслей. Конечно, главные из них — это производство автомобилей, деревообработка и добыча полезных ископаемых. Но понятно, что в этих секторах, во-первых, есть большие препятствия для восстановления объемов, а во-вторых, это уже не такая существенная часть экономики.

На мой взгляд, во многом с этим связано то, что большинство экспертов оценивают темпы роста после 2023 года ниже, чем, например, Минэкономразвития в своем настоящем прогнозе.

Я использую 3 прогноза: прогноз Правительства; консенсус-прогноз «Центра развития», который я представляю, — в нем участвуют обычно от 25 до 30 ведущих макроэкономистов; консенсус-прогноз Банка России, где во многом пересекающиеся участники, их просто больше, около 40 человек.

Мы видим, что темпы роста, ожидаемые экспертами в 2024 году, составляют до 1,5%, что соответствует не базовому, а, скорее, консервативному прогнозу МЭР. При том что, в отличие от этого прогноза, который базируется на предполагаемом усилении санкционного давления и ухудшении ситуации в мировой экономике с точки зрения спроса на нашу продукцию, оценки независимых экспертов по внешним условиям, то есть по ценам на нефть, а также по показателям внешней торговли, в общем-то, мало отличаются от оценок Минэкономразвития. Таким образом, скепсис касается в основном внутреннего потенциала российской экономики, способности переваривать эти внешние потоки и обращать их в темпы роста, то есть в инвестиции, доходы и так далее.

Конечно, ситуация с бюджетом имеет ключевое значение. В принципе, когда эксперты делали свои прогнозы в августе-сентябре, они не знали, какие параметры бюджета будут, но предполагали, что будет сокращение дефицита бюджета и этот бюджетный импульс, который, по текущим оценкам, в 2022–2023 году составлял до 10% ВВП, снизится и таким образом окажет негативное воздействие на темпы экономического роста. Что касается параметров бюджета, то я не готова полностью согласиться с тем, что он — реально консервативный. Все-таки объем расходов, заложенный в бюджет с точки зрения совокупного спроса, который будет предъявлять государство, в том числе индуцированного спроса через доходы занятых в оборонной сфере, существенно увеличится.

Согласно текущему плану, государство предполагает собрать 35 трлн доходов, но, если делать грубые прикидки, исходя из макропараметров бюджета при текущей налоговой нагрузке, это будет тяжело. Там несколько триллионов дефицита образуется, что наводит на мысль о том, что, возможно, придется прибегать к дополнительным налогам разового характера. В целом мы уже видим такие налоги — на сверхприбыль, дополнительное налогообложение ненефтегазового экспорта. В принципе, они позиционируются как налоги на сверхприбыль и теоретически не должны влиять на нормальную рентабельность и инвестиционную активность.

Курс рубля — общенациональная экономическая проблема

Алексей Леонидович Ведев,
заведующий лабораторией финансовых исследований Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара, заведующий лабораторией структурных исследований ИПЭИ РАНХиГС, член Правления ВЭО России, д.э.н.

Наверное, ключевой вопрос на краткосрочную перспективу — как мы проживем четвертый квартал этого года, насколько положительная инерция будет устойчива, не встретимся ли мы со значительным торможением? По текущей ситуации можно отметить, что у нас инфляция разгоняется, что связано с изменениями как в бюджетной, так и в денежно-кредитной политике.

Остановлюсь на ключевых факторах роста (или, напротив, торможения, я всегда вынужден это добавлять) российской экономики.

Первая группа факторов — это санкции. Здесь два ключевых аспекта: первый состоит в том, что в последние 3 года мы строили открытую экономику и, естественно, ориентировались больше на эффективность. То есть если импорт у нас был более эффективный, чем товары внутреннего рынка, то мы всегда выбирали его, и это привело к тому, что примерно в последние лет 10, наверно, 30% российского импорта — это машины и оборудование, а то, что называется «инвестиционный импорт», — это 7–8 трлн рублей в год. Конечно же, в последние полтора года у нас меняется логистика, но концептуально вопрос остается — что нам с этим делать. Этот выбор между надежностью, самостоятельностью и эффективностью, наверно, сохранится на ближайшие 10 лет точно.

 

И второй аспект, связанный с санкциями, — то, что с 2007 года мы активно развивали промышленную сборку, она была с льготным налогообложением и составляла 40% российского импорта так называемых товаров промежуточного или промышленного потребления — это порядка 12–13 трлн рублей в год, которые также обладают сильным мультиплицирующим эффектом. И эта проблема, конечно, многослойная: нам удастся каким-то образом смягчить санкции, мы найдем других поставщиков, может быть, менее качественных? Либо мы вообще откажемся от этого? И это вопрос, конечно, выбора и промышленной, и экономической политики.

Вторая группа факторов — это внешняя торговля. Два ключевых вопроса — это цены и физические объемы. Если в прошлом году многие международные финансовые организации оценивали по развитым странам вероятность рецессии достаточно высоко, то сейчас прогнозы более оптимистичные, и, конечно, мы можем рассчитывать на поддержание физических объемов торговли на более или менее приемлемом уровне.

Третий пункт. Это так называемые факторы «микро-макро», отношения между иностранным и российским бизнесом. Позитивно влияет на потребительские рынки уход крупных сетей, крупных предприятий, их замена (замена достаточно мутная, что важно) либо другими собственниками, либо путем смены топ-менеджмента (я правда не понимаю, что такое смена топ-менеджмента). Это позитивно влияет на потребительский рынок, поддерживает потребительский спрос, но с точки зрения стратегии здесь ситуация, конечно, абсолютно непонятная и туманная. Мы должны признать, что Россия — это экономика крупных и средних предприятий, каким образом здесь можно осуществлять какое-то стратегическое планирование и прогнозирование в рамках таких замен собственников или топ-менеджмента — открытый вопрос.

И четвертая группа факторов — это экономическая политика Правительства и Банка России. На мой взгляд, в 2022 году мягкая или стимулирующая денежная и бюджетная политика выступила в качестве основного фактора столь небольшого снижения ВВП, всего на 2,1%. Сейчас мы сталкиваемся объективно с ужесточением денежной политики, а возможно, и с консолидацией бюджетной политики. И конечно же, то, как это снизит темпы роста, я думаю, мы увидим в четвертом квартале. На мой взгляд, это будет негативное влияние, но до какой степени — открытый вопрос. 

Хотелось бы также остановиться на некоторых внешних рисках. В первую очередь это замедление экономического роста, на что указывают как раз прогнозы международных финансовых организаций, снижение ВВП в мире и развитых странах, замедление глобальной инвестиционной активности и ужесточение условий финансирования.

Что касается внутренних рисков развития, отмечалось оживление в обрабатывающей промышленности, но необходимо отметить ухудшение ситуации в добывающих отраслях и, конечно же, снижение возможности финансирования инвестиций. Повышение ключевой ставки ведет не только к удорожанию кредита, но и к общему росту процентных ставок и влияет на рынок внутреннего долга всего финансового рынка, и понятно, что более надежные и существенно подорожавшие облигации федерального займа меняют баланс сбережений в экономике, отвлекают ресурсы от каких-то инвестиционных программ к финансированию внутреннего долга. 

Курс рубля — проинфляционный риск и, наверно, риск для модернизации и инвестиционной активности. Эта опасная игра в девальвацию началась где-то в апреле-мае. И несмотря на то, что Банк России демонстративно не прогнозирует, не обращает внимания на курс рубля, сконцентрировавшись на инфляционном таргетировании, я считаю, что контролировать курс рубля, который стремительно вырос, — общенациональная, общеэкономическая проблема.

Дополнительная проблема, которая, на мой взгляд, также мало обсуждается, — это банковская система. Наша банковская система, подавляющей частью состоящая из государственных банков, нацелена на рекордную прибыль, превышающую 2,5 трлн рублей. Я не хочу сказать, что эти деньги уйдут из экономики, но так или иначе всем остальным отраслям эту прибыль придется оплатить, и это заметные издержки для всей экономики, что, по-моему, очень важно, когда мы находимся на стадии восстановительного роста.

С точки зрения прогноза мы, естественно, несколько подняли среднюю цену на нефть на текущий и 2024 год. Далее мы строим до 2030 года прогноз в рамках пессимистичного коридора 50–60 долларов за баррель, но я думаю, что сейчас о цене на нефть в 2027–2030 годах нет смысла говорить, — можно принять только в качестве гипотезы.

Я бы хотел сделать важное замечание, что для нашего модельного комплекса, наверно, две третьих прогноза осуществляется из номинального ВВП, поскольку он определяет институциональный финансовый баланс: это и бюджет, и доходы и расходы населения, и банковская система. Поэтому, когда мы сравниваем реальные темпы роста, например наши 2% и правительственные 2,8%, нужно иметь в виду, что номинальный ВВП у нас на текущий год получается больше, чем у Правительства. Помимо институционального баланса это и балансы финансовых инструментов, и то, насколько мы можем вложиться в акции, в кредиты, баланс банковской системы. Я думаю, что это важно, потому что помимо реальных темпов роста, конечно, неопределенность с дефлятором, с ростом цен накладывает свой отпечаток. Мне кажется, и реальный, и номинальный темпы роста на прогнозный период достаточно важны. Мы считаем, что рост в этом году будет в районе 2%, после этого будет некая коррекция, небольшой спад, и дальше уже в прогнозе мы исходим по традиции из потенциального ВВП, то есть прогнозируем в районе 1,5–2%.

Консенсус-прогноз: что ждет российскую экономику? 

27 сентября в Доме экономиста (ул. Тверская д. 22А) состоялся научный форум Абалкинские чтения на тему «Консенсус-прогноз: что ждет российскую экономику?», организованный Вольным экономическим обществом России, секцией экономики Отделения общественных наук РАН и Научно-координационным советом РАН по проблемам социально-экономического прогнозирования. Организатором-координатором научного форума выступил Международный Союз экономистов. Руководитель и модератор научного форума — Борис Порфирьев, член Президиума МСЭ, вице-президент ВЭО России, заместитель академика-секретаря Отделения общественных наук РАН, руководитель секции экономики Отделения общественных наук РАН, научный руководитель Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, академик РАН.

Открывая научный форум, президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов, член-корреспондент РАН Сергей Бодрунов подчеркнул, что российская экономика адаптировалась к новым геополитическим вызовам, стала более пластичной, устойчивой, и второй квартал подряд показывает результат выше, чем ожидали Центробанк, профильные ведомства и министерства, что говорит о ее высоком потенциале. «Тучи, нависшие над российской экономикой, не повлекли мощной грозы. В то же время общая картина далека от безоблачной. Остаются серьезные вызовы для социально-экономического развития страны. В частности, речь идет о падении объема экспортных доходов и потенциальном сокращении инвестиций в частном секторе, — отметил Сергей Бодрунов. — Поэтому сегодня важен детальный анализ факторов, сдерживающих рост российской экономики и дальнейший ее подъем, условий для сохранения и развития наметившихся позитивных трендов; нужна оценка экономического потенциала страны и предложения научно-обоснованных мер по преодолению ограничений научно-технологического и социально-экономического развития России».

Директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, член-корреспондент РАН, член Президиума ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов Александр Широв обратил внимание, что, благодаря высоким темпам роста в обрабатывающих производствах, в российской экономике произошел форсированный структурный сдвиг. «Мы всегда говорили, что такой структурный сдвиг позитивен для нашей экономики. Это так. Но когда машиностроительные производства и другие виды деятельности растут двузначными темпами, встает вопрос загрузки мощностей, — подчеркнул директор ИНП РАН. — Как можно «расшить» этот вопрос? Есть два варианта. Первый — это инвестиции. Второй — импорт. При этом, очевидно, что попытка купирования этого напряжения за счет импорта консервирует проблемы, которые есть в нашей экономике». Среди ключевых рисков для экономического развития в среднесрочной перспективе Александр Широв назвал внешнюю конъюнктуру, то есть ужесточение санкций и неблагоприятные изменения на мировых товарных рынках, и факторы, связанные с внутренним спросом, в том числе со стагнацией государственного потребления. «Мы видим стагнацию государственного потребления. Причем, речь идет прежде всего о расходах на такие виды деятельности, как образование и здравоохранение, что, с одной стороны, является вычетом из экономической динамики, а с другой стороны, бьет по секторам, которые являются для нашей страны приоритетными», — подчеркнул ученый. По мнению Александра Широва, российская экономика должна перейти на следующую стадию развития, то есть, на смену адаптационной модели, которую Правительство России реализовывало в последние два года, должна прийти более активная экономическая политика. Это позволит преодолеть текущие ограничения экономического роста.

Основные условия восстановления среднесрочного и долгосрочного роста экономики России в условиях структурной перестройки — это рост инвестиций и активная промышленная политика, согласился директор Института экономики РАН, член-корреспондент РАН, член Президиума ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов Михаил Головнин. Заведующий лабораторией финансовых исследований Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара, заведующий лабораторией структурных исследований ИПЭИ РАНХиГС, член Правления ВЭО России Алексей Ведев выделил ключевые факторы роста российской экономики. В их числе — санкции, внешняя торговля, уход с российского рынка зарубежных компаний и экономическая политика Правительства России и Банка России. «В 2022 году мягкая, или стимулирующая, денежная и бюджетная политика стала основным фактором низкого снижения ВВП. Сейчас мы сталкиваемся с ужесточением денежной политики и потенциальной консолидацией бюджетной политики. Как это снизит темпы роста — мы увидим в четвертом квартале текущего года», — отметил ученый. Среди внешних рисков для развития экономики России Алексей Ведев назвал высокие ключевые ставки, замедление роста мировой экономики и глобальной инвестиционной активности, сохранение высокой инфляции, ужесточение условий финансирования и цены на сырье. Что касается внутренних рисков, ученый выделил: ухудшение ситуации в добывающих отраслях, снижение возможности финансирования инвестиций, уязвимость перед внешними шоками и курс рубля.

Главный экономист государственной корпорации развития ВЭБ.РФ, член Правления ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов Андрей Клепач подчеркнул, что перспективы развития экономики России во многом зависят от экспортных доходов. Что касается газа, по словам Андрея Клепача, возможные перебои с поставками из Норвегии, Австралии и России могут стать триггером роста мировых цен на газ до конца текущего года, однако в среднесрочной перспективе цены будут снижаться на фоне ввода новых мощностей по производству СПГ. Если говорить о нефти, в краткосрочной перспективе цены могут немного снизиться из-за торможения роста спроса на нефть, однако по мере восстановления роста мировой экономики в среднесрочном периоде цены возобновят рост.

Ведущий научный сотрудник Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Илья Воскобойников подчеркнул, что дешевая энергия — серьезное конкурентное преимущество России. По его словам, страна может экспортировать не только прямые энергоносители, но и наращивать экспорт энергоемких продуктов, в частности, поставки удобрений в Германию. Директор Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Наталья Акиндинова полагает, что драйвером роста ВВП России в этом году стало восстановление промышленности. Среди быстрорастущих секторов — готовые металлические изделия, компьютеры, электрооборудование. Причина этого роста — высокий бюджетный спрос и спрос со стороны ОПК, а также уход с российского рынка ряда зарубежных компаний. «Рост в этих секторах высокий, но о его потенциале и устойчивости судить сложно, поскольку он во многом зависит от неопределенности внешней и бюджетной политики», — отметила ученый. По словам Натальи Акиндиновой, большую часть промышленности составляют сектора, которые находятся на пределе производственных возможностей. Для их дальнейшего роста нужны новые технологии и инвестиции. Потенциал восстановительного роста сохранился лишь в небольшой группе отраслей промышленности. Главная из них — это производство автомобилей, деревообработка и добыча полезных ископаемых, отметила эксперт.

Директор Центрального экономико-математического института РАН, член-корреспондент РАН, член Президиума ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов Альберт Бахтизин перечислил приоритетные направления развития российской экономики. Среди них — расширение производств с высокой добавленной стоимостью и строительного сектора; инвестиции в инфраструктуру и сокращение межрегиональной дифференциации. «Наши расчеты показывают, что региональное сглаживание за счет программ, направленных на предоставление налоговых льгот и целевых трансфертов федерального бюджета наиболее проблемным субъектам РФ, даст дополнительный прирост экономики», — пояснил директор ЦЭМИ РАН.

Заведующий кафедрой экономической теории и политики факультета финансов и банковского дела РАНХиГС при Президенте РФ, академик РАН Абел Аганбегян напомнил, что основные факторы экономического роста — это инвестиции в основной капитал и экономика знаний. В сумме их доли в ВВП страны должны составлять 33–35%, а если стоит цель выйти на траекторию устойчивого роста — то 45%. По словам ученого, чтобы восстановить экономический рост, в ближайшие 3-4 года следуют поднять долю инвестиций в основной капитал в ВВП до 25-27%, а долю экономики знаний — до 20%.

Главный директор по финансовым исследованиям «Института энергетики и финансов», член Президиума ВЭО России, член Президиума Международного Союза экономистов Михаил Ершов выделил среди факторов экономического роста «валютную стабильность», поскольку нестабильный рубль не позволяет предпринимателям планировать свою деятельность и ограничивает деловую активность.

Заместитель директора НИИ «Инновационные финансовые инструменты и технологии» РЭУ имени Г.В. Плеханова Михаил Минченков по поручению сенатора, вице-президента ВЭО России Сергея Рябухина представил результаты работы по созданию системы внутренних и внешних расчетов с использованием финансовых инструментов, обеспеченных сырьевыми активами и валютами дружественных стран. «В прошлом веке ученый Михаил Гельвановский увидел интересную закономерность — группа биржевых товаров имеет относительное постоянство цен независимо ни от событий, которые происходят в мире. Мы увидели, что такая закономерность действительно существует, построили математическую модель и выявили индексы ценовых устойчивостей, которые позволяют превратить этот феномен в финансовый инструмент», — рассказал ученый.

Прогнозы на 2024 год: Александр Широв


Александр Александрович Широв,
директор ИНП РАН, член Президиума ВЭО России, член Президиума МСЭ, член-корреспондент РАН

Так как мы сегодня говорим о некотором общем взгляде на то, как развивается будет развиваться в ближайшее время экономика, я считаю правильным оттолкнуться от того, что мы увидели в прогнозе социально-экономического развития на 2024 и на период 2025–2026 годов, который был опубликован Правительством Российской Федерации 22 сентября. Это важно потому, что, анализируя этот документ, с одной стороны, мы можем говорить о каких-то собственных взглядах на развитие экономики и соотносить их с правительственным прогнозом, с другой стороны, мы можем анализировать экономическую политику, которую кабмин предполагает реализовать в среднесрочной перспективе. Главная задача экономического прогноза, по моему убеждению – это обоснование экономической политики.

Если мы посмотрим на прогноз Правительства, то можем сказать, что в некотором смысле изменились подходы к формированию экономической политики. О чем речь? Если мы посмотрим на цифры роста экономики, а это 2,8% в текущем году, 2,3% в следующем и примерно столько же на следующие годы трехлетнего прогноза, увидим, что граница ожидаемых темпов сместилась в область роста, а раз так, этот прогноз нужно рассматривать как обосновывающий более активную экономическую политику. Несмотря на то, что бюджет довольно консервативен, были сокращения, я бы рассматривал этот прогноз именно так.

Что это означает с точки зрения формирования бюджета? Если раньше мы зачастую исходили из того, что более консервативный прогноз дает правительству возможность сконцентрировать ресурсы в течение года и потом их перераспределять в зависимости от того, как изменяется экономическая ситуация, то сейчас, по сути, балансирующим показателем экономической динамики становится дефицит бюджета. Что это дает? Это поднимает потолок государственных расходов в текущий период времени и одновременно предполагает более жесткую бюджетную политику. Это, на наш взгляд, если мы правильно понимаем логику, — серьезное изменение позиции в отношении того, как должны быть выстроены механизмы бюджетных расходов.

Говоря о формировании экономической динамики, нужно отметить, что в экономике сформировалось определенное напряжение, связанное с высокими темпами роста в обрабатывающих производствах. По сути, у нас происходит форсированный структурный сдвиг. Мы всегда говорили о том, что такой структурный сдвиг позитивен для нашей экономики. Безусловно, это так, но когда двузначными темпами растут машиностроительные производства, другие связанные с конечным производством виды деятельности, то так или иначе встает вопрос загрузки мощностей и того, как мы его должны расшивать. Здесь у нас два варианта: первый – инвестиции, второй – импорт. Соответственно, в первом случае мы должны понять, как быстро эти инвестиции трансформируются в фонды, во втором случае это будет попытка купирования этого напряжения за счет импорта, и она консервирует проблемы, которые были в нашей экономике.

Безусловно, важнейший вопрос – это курсовая политика. С одной стороны, если мы имеем более слабый курс рубля, то формируем более благоприятные условия для конкуренции с импортом на внутреннем рынке, более благоприятные условия для экспортеров и более благоприятные условия для номинальных доходов бюджета, но одновременно с этим мы создаем условия для демотивации части инвестиционных вложений, потому что импорт в той или иной степени связан с инвестициями, ведь машины и оборудование в значительной степени – это импорт. И при таком слабом курсе рубля возникает дополнительное давление на государственные инвестиционные вложения, возможности наращивать которые в рамках довольно жесткой бюджетной конструкции – будет крайне сложно.

Если же предположить, что произойдет укрепление курса, то возникает другая проблема: импорт начинает дешеветь, и в условиях дефицита и промежуточной продукции, и инвестиционных товаров мы можем получить увеличение импорта и рост зависимости от него. При этом понятно, что в текущих условиях при жесткой денежно-кредитной политике, снижении ресурсов предприятий для инвестиций в основной капитал, возникает проблема собственных средств предприятия. Как мы балансируем инвестиции с точки зрения источников финансирования – серьезный вопрос. Я бы хотел отметить, что в следующем году, в соответствии с прогнозом Минэкономразвития, темпы роста инвестиций и валового накопления основного капитала составляет всего 1,4%, после 6% в этом году. В нашем прогнозе динамика похожа. И это, конечно, самый серьезный, наверное, вызов, который мы видим, потому что если поддержки со стороны инвестиционного спроса не будет, то вся конструкция, которая ориентирована на использование потенциала внутреннего рынка для формирования приемлемой экономической динамики в некотором смысле оказывается под вопросом.

Что еще нужно сказать? Конечно, ключевые риски среднесрочной перспективы – это, безусловно, внешняя экономическая конъюнктура. Это и ужесточение санкций, и неблагоприятные изменения на мировых товарных рынках, и факторы, связанные с внутренним спросом, в том числе с государственным потреблением. Пока мы видим только верхнеуровневые значения, и там – стагнация государственного потребления в реальном выражении. Причем речь идет прежде всего о расходах на такие виды деятельности, как образование и здравоохранение, что, безусловно, с одной стороны, является вычетом из экономической динамики, а с другой стороны, бьет по секторам, которые являются для нашей страны приоритетными. И каким образом эта коллизия, с учетом роста эффективности затрат, перераспределения, будет разрешена, пока остается серьезным вопросом.

Одним словом, можно сказать о том, что серьезный импульс, который получила экономика в результате и действий Правительства, и адаптационных мероприятий бизнеса, продолжает оказывать позитивное влияние, но в следующем году есть целый набор рисков, как я уже сказал, и внешнего, и внутреннего характера, которые будут серьезным образом сдерживать развитие. И возможность преодоления этих рисков, в том числе за счет более активной экономической политики – это то, что в этом прогнозе доносит до нас Правительство. С другой стороны, понятно, что для того чтобы цифры были такими, как мы видим в правительственном прогнозе, требуются довольно серьезные усилия. Нельзя сказать, что эта ситуация однозначно разрешится положительно. Действительно, можно сказать, что мы переходим в другую стадию экономического развития, то есть на смену адаптационной, защитной, я бы сказал, модели, которую мы реализовывали в последние 2 года, должна прийти более активная политика, которая бы позволила преодолеть эти ограничения, прежде всего связанные с напряжениями в секторе производства.

И последнее, что я хочу сказать – это занятость. Снижение числа безработных, которое мы видим – конечно, результат масштабного структурного сдвига, когда у нас большая часть обрабатывающих производств, прежде всего машиностроительных, начала работать с принципиально иной интенсивностью, серийностью, сменностью. И, конечно, это приводит к перетоку занятых, в том числе из сферы услуг, в сферу обработки. И все это вроде бы неплохо, но уже сейчас нужно подумать, что будет происходить, когда ситуация, во-первых, как-то стабилизируется, а с другой стороны, когда потребность в значительном количестве товаров, которые производит сейчас машиностроительный комплекс (понятно, что я имею в виду), начнет снижаться. И это – некоторый вызов для нашей экономики, может быть, в более отдаленной перспективе, потому что то, как мы этот высокий уровень загрузки и высокий уровень мобилизации и оборонно-промышленного, и машиностроительного комплекса будем завершать, нужно думать уже сейчас.

Памяти Евгения Григорьевича Ясина

Ушел из жизни действительный член Сената ВЭО России, почетный научный руководитель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) Евгений Григорьевич Ясин.

Евгений Григорьевич внес неоценимый вклад в социально-экономическое развитие страны. Ученый возглавлял отдел в Государственной комиссии Совета Министров СССР по экономической реформе (1989-1991 гг.), принимал участие в разработке ряда программ перехода к рыночной экономике, в том числе программы «500 дней».

«Я хотел, чтобы в стране прошли реформы, которые привели бы к созданию более эффективной, работоспособной экономики», — отмечал Евгений Григорьевич. Ученый занимал должность министра экономики России (1994-1997 гг.). Исполнял обязанности полномочного представителя Правительства России в Верховном Совете Российской Федерации (1992-1993 гг.). Руководил Аналитическим центром при Президенте Российской Федерации (1994 г.). Много лет Евгений Григорьевич отдал «Высшей школе экономики».

С 1998 по 2021 гг. занимал пост научного руководителя НИУ ВШЭ, а в прошлом году стал почетным научным руководителем университета. Под его руководством «Высшая школа экономики» вошла в число одного из самых авторитетных вузов страны, а ее выпускники сегодня входят в элиту российских экономистов и управленцев. Многочисленные заслуги Евгения Григорьевича были по праву отмечены высокими государственными и общественными наградами.

Профессиональный опыт Евгения Григорьевича, его созидательная энергия, преданность делу, фантастическая работоспособность и увлеченность наукой, порядочность, честность и неравнодушие к людям снискали высокий авторитет и уважение коллег.​​Уход из жизни Евгения Григорьевича — невосполнимая потеря для российской экономики и экономической науки, коллег, друзей, родных и близких. Вольное экономическое общество России глубоко скорбит о кончине выдающегося ученого-экономиста и выражает соболезнования родным, близким и коллегам Евгения Григорьевича.

1...131415...181Страница 14 из 181
© Журнал "Вольная экономика", Общероссийская общественная организация "Вольное экономическое общество России"