Олег Ремыга: технологическая зависимость от Китая – ключевой риск для России

22.03.2022

Россия и Китай продолжают углублять торгово-экономические отношения, укреплять стратегическое партнерство. Сильным стимулом для этого стало нарастание напряженности в отношениях Китая с США. Каковы перспективах российско-китайского сотрудничества, обсудили в эфире телеканала ОТР заведующий Сектором экономики и политики Китая ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Сергей Луконин, руководитель направления «Китай» Московской школы управления «Сколково» Олег Ремыга и президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов Сергей Бодрунов.

Бодрунов: Российско-китайские отношения в сфере экономики развиваются не так быстро, как хотелось бы. В российском экспорте преобладают сырьевые товары, объемы взаимных инвестиций остаются небольшими. Тем не менее Китай и Россия заявляют о рекордном росте товарооборота. Как Россия смотрится на фоне остальных стран – торговых партнеров Китая?

Луконин: Смотрится традиционно. Несмотря на то, что, в соответствии с последними китайскими данными, двусторонний объём торговли увеличился до 146 миллиардов долларов, Россия не входит в первую десятку крупнейших торговых партнёров Китая. Нас обгоняет Южная Корея, Вьетнам, Малайзия…

«Россия не входит в первую десятку крупнейших торговых партнёров Китая. Нас обгоняет Южная Корея, Вьетнам, Малайзия…»

СЕРГЕЙ ЛУКОНИН

Бодрунов: Казалось бы, небольшие страны…

Луконин: Да. Естественно, США и Европейский Союз. Как ни странно, несмотря на американо-китайскую торгово-экономическую войну, торговый оборот с Америкой также увеличился. США стали больше закупать у Китая. Поэтому, конечно, есть определённые проблемы. Они в основном связаны с тем, что России не удаётся расширить свою долю на китайском рынке в части товаров, которые были бы интересны китайскому потребителю. И, конечно, мы традиционно являемся крупнейшим поставщиком нефти и газа в Китай.

Ремыга: Я добавлю к тезисам коллеги касательно отраслей, к которым китайская сторона проявляет наибольший интерес. В последнее время мы видим огромный рост экспорта сельскохозяйственной продукции в Китай. 10% нашей всей сельскохозяйственной продукции уходит на китайский рынок. Мы являемся ключевым поставщиком пшеницы в Китай. Поэтому наш экспорт – это не только нефть и газ, не только товары низкой переработки, но и сельскохозяйственная продукция.

«На сегодняшний день по объёму ВВП мы – десятая часть китайской экономики»

ОЛЕГ РЕМЫГА

Бодрунов: Если мы, условно говоря, поднимем урожайность пшеницы в три раза, Китай сможет поглотить этот объём?

Ремыга: Его будет недостаточно. На сегодняшний день по объёму внутреннего валового продукта мы – десятая часть китайской экономики. Экономика России – это даже не первая провинция в Китае. Три года назад был спор насчёт поставок сои в Китай. Мы говорили, что накормим соей весь Китай.

Бодрунов: Вместо американской, да?

Ремыга: Всё так. Но только даже, если мы экспортируем всю сою, которую производим в России, то удовлетворим лишь порядка 10% китайской потребности в сое. Поэтому даже, если мы нарастим своё производство, то не удовлетворим тот огромный спрос, который есть в Китае.

Бодрунов: То есть, у нас под боком огромный рынок, который позволяет нам активно развивать нашу экономику. Мне кажется, это залог того, что российская и китайская экономики могут взаимодополнять друг друга. В 2008-м году, если мне память не изменяет, я был на российско-китайской конференции. Я представлял высокотехнологичную российскую компанию. Выступает сотрудник одного из китайских министерств и говорит: «Мы счастливы развивать сотрудничество с Россией. Мы видим прекрасную перспективу: китайская промышленность растёт, ей необходим рынок сбыта для своей высокотехнологичной продукции. Россия могла бы быть таким рынком. Но Китаю для этого нужно сырьё. Россия – великолепный партнёр с точки зрения поставки сырья». Итак, от России – сырьё, в Россию – готовая продукция. Такая структура товарооборота, наверное, не сильно изменилась с тех пор?

Луконин: Основная задача, о которой заявил председатель КНР Си Цзиньпин, – модернизация национальной экономики, увеличение доли выпуска высококачественной, высокодоходной продукции. Естественно, китайская экономика не может всё это потребить. Поэтому Китай заинтересован в экономической экспансии. Экономическая экспансия предполагает создание рынков сбыта. Раньше потоки китайской высокотехнологичной продукции шли в основном в Европейский Союз и в США. Когда началась торгово-экономическая война между США и Китаем, американский рынок начал постепенно закрываться для китайской продукции, закрывается и европейский рынок, потому что все осознают сложность конкуренции с китайскими компаниями.

Бодрунов: Получается, закупая продукцию у Китая, эти страны дают в Китай инвестиции. Китайские отрасли поднимаются и вытесняют, собственно говоря, те же американские и европейские компании.

Луконин: Вы совершенно правы. Понятно, что Китаю нужно перебалансировать свою торговлю, и он начинает переориентировать потоки на другие регионы. Остаётся Латинская Америка, страны Африки, Центральной Азии, Евразийский экономический союз, некоторые страны Восточной Европы. Понятно, что по уровню спроса они не могут предъявить такие же возможности, как США. Понятно, что Китаю для того, чтобы продавать туда свою продукцию, нужно для начала этот рынок создать. Частично это удовлетворяется за счёт китайской инициативы «Один пояс – один путь». Китай дает кредит в юанях, плюс ставит условие, что это должно быть китайское оборудование, китайские сотрудники – даже не рабочая сила, а голубые воротнички. Ничего нового. Раньше таким же образом действовала, если мне память не изменяет, Япония. Сначала на некий рынок приходила японская торговая компания, после достижения определённого объёма продаж, появлялась компания обслуживающая, потом приходил японский банк, японская страховая компания, японское рекламное агентство и так далее. Точно так же делает и Китай. В авангарде находятся высокоскоростные железные дороги, потому что это очень ресурсоёмкое и технологичноёмкое производство. Мы вам поможем построить дорогу, но, соответственно, сталепрокат, цементная промышленность, стекольная промышленность, программное обеспечение и высокие технологии, которые используются при строительстве высокоскоростных поездов, – это всё будет китайское.

Ремыга: Я, наверное, добавлю – если мы рассматриваем российско-китайское взаимодействие, есть интересный фактор – это стоимость рабочей силы в Китае. В среднем стоимость рабочей силы в Китае в два раза выше, чем в России. Мы видим кейс частной китайской компании Haier. В 2019 году 50% всех прямых иностранных инвестиций из Китая в Россию было сделано компанией Haier. Ради чего? Они построили под Казанью три завода для производства своей бытовой техники. Однако они не просто эксплуатируют здесь дешёвую рабочую силу, но и передают технологии, что важно для нашего экономического роста. Потому что опять же без технологий, без инноваций мы никуда не продвинемся.

Бодрунов: Широкая палитра возможного взаимодействия. Но ведь можно, условно говоря, положиться на китайское экономическое плечо, а потом выяснится, что это плечо убрали. Какие риски вы видите в наших отношениях с Китаем?

Луконин: Конечно, риски во взаимоотношениях между Китаем и Российской Федерацией существуют. Но наше правительство в рамках политики поворота на Восток пытается их сбалансировать – развивать отношения не только с Китаем, но и с Южной Кореей, Японией, с некоторыми странами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. К сожалению, масштабы взаимодействия с другими странами, с Южной Кореей и Японией, пока невелики. Но я думаю, что они будут увеличиваться. В частности, за счёт того, что, например, у Южной Кореи, новый президент. По его инициативе разрабатывается стратегия взаимодействия с Российской Федерацией. Понятно, что эта маленькая страна, зажатая между Россией, Китаем и Северной Кореей, пытается проводить политику так называемого третьего партнёра, чтобы быть завязанной не только на Китай и США, но и на Российскую Федерацию. Как я уже говорил, нужно понимать, что Китай заинтересован в экспансии. Понятно, что доля экспорта в валовом внутреннем продукте Китая постепенно сокращается. Понятно, что в рамках новой стратегии экономического развития Китая его правительство хочет увеличить внутренний спрос. Но при этом значимость экспорта для Китая всё также велика. Есть большое количество малых и средних предприятий, которые работают на экспортный рынок. И здесь важно понимать, что, делая ставку на китайские процессоры, мы можем оказаться в ситуации, когда у нас микроэлектроники не будет вообще, и мы будем использовать исключительно китайские процессоры. Мы попадаем в зависимость от Китая, как и от других стран. Китай, конечно, декларирует, что не влезает во внутреннюю политику других стран. Но, как экономисты, мы с вами должны понимать…

«Делая ставку на китайские процессоры, мы можем оказаться в ситуации, когда у нас микроэлектроники не будет вообще, и мы будем использовать исключительно китайские процессоры»

СЕРГЕЙ ЛУКОНИН

Бодрунов: …что политика – концентрированное выражение экономики.

Ремыга: Мне кажется, Россия пытается уйти от двухстороннего взаимодействия с Китаем к многостороннему. Обратите внимание, мы взаимодействуем с Китаем по инициативе «Один пояс – один путь» не на двухсторонней основе, а через Евразийский экономический союз. Есть и другие альтернативные площадки – например, ШОС. Россия может компенсировать дисбаланс, участвуя в многосторонних структурах по экономическому взаимодействию с Китаем. Поэтому я согласен с коллегой, что, наверное, технологическая зависимость от Китая – это сейчас наибольший риск для нашей страны. Выход – импортозамещение в рамках технологического сектора.

Бодрунов: Мне кажется, когда мы говорим о повороте на Восток, надо понимать, что это поворот не только в сторону Китая, это поворот на Восток. На Востоке есть Вьетнам, Корея, Япония, есть развивающиеся страны…

Ремыга: Индия.

Бодрунов: Нам нужно, следуя китайскому опыту, создавать собственные рынки для нашей продукции. В завершение нашей беседы еще один вопрос… Санкционная политика США открывает новые возможности для экономического взаимодействия наших стран?

Ремыга: Отчасти да. Первый тренд – это рост расчетов в национальных валютах. И Китаю, и нам грозят отключить SWIFT– это стимулирует рост расчётов в национальных валютах. Если3-4 года назад расчёты в двухсторонних валютах по торговым договорам составляли порядка 1,5-2%, то сейчас, по разным оценкам, это 20%. И если вы посмотрите на роль доллара, она упала. Сейчас главная расчётная валюта – евро. Второй фактор – замещение западных экспортёров российскими. Не полностью, опять же, потому что потребности экономики Китая намного больше того, что мы можем предложить. Но, допустим, Австралия была ключевым поставщиком угля на территорию Китая. Сейчас из-за политического фактора, Китай перенёс заказы угля на Россию. Таких ниш много.

Луконин: Что предоставляет сейчас Китай для предпринимателей? Ты родил идею, пришёл к китайским инженерам, они тебе нарисовали, произвели, дали посмотреть, ты одобрил, внесли какие-то изменения, красиво упаковали, отправили туда, куда тебе нужно. Это логистика, разработка, все сопутствующие услуги. Я не стал бы демонизировать Китай, но мы должны понимать, что у каждой страны есть своя логика экономического развития. И эта логика порой может входить в противоречие с логикой экономического развития другой страны. Поэтому нам, конечно, нужно использовать политические возможности и Китай как локомотив. Например, создавать консорциумы для того, чтобы действовать на территории третьих стран с китайскими компаниями, но при этом понимать, что часть разработки высокотехнологичного оборудования, производства должна быть расположена на нашей территории и принадлежать нашим компаниям.

Бодрунов: Более того, она должна регулироваться таким образом, чтобы компании не был вольны распоряжаться этой интеллектуальной собственностью по собственному усмотрению, чтобы она была достоянием нашей страны, экономики, народа. Да, пока в законодательстве это не прописано. Тем не менее, обратить на это внимание стоит. Это то, на чём может подниматься Россия сегодня.

Луконин: Здесь есть, чему поучиться у Китая.

Ремыга: Это, на самом деле, кейс про персональные данные, то, что сейчас происходит с китайскими компаниями Алибаба и Тенсент, с технологическим сектором Китая, – переосмысление роли личных данных, которые принадлежат человеку. Китайское правительство на каком-то этапе увидело, что частные компании знают о китайском гражданине больше, чем государство, которое представляет народ.

Бодрунов: Подводя итог сегодняшней нашей беседы, хочу сказать, что в условиях санкционного давления, внутренних проблем для развития нашей экономики поворот на Восток, отношения с Китаем чрезвычайно важны для нас. Это и огромный рынок, и возможные инвестиции, и взаимная передача технологий – все это может поднять нашу экономику. Но мы должны понимать риски. Устранение этих рисков лежит в плоскости наших экономических решений – импортозамещения, развития собственных технологий.

По материалам программы «Дом Э», телеканал «Общественное телевидение России», 12 февраля 2022 года

Валерий Макаров: искусственное общество поможет предсказать будущее

22.03.2022

Искусственное общество – это не научная фантастика. Так называется способ изучения последствий управленческих решений. Российские ученые уже 15 лет разрабатывают модели искусственных обществ, на которых тестируют управленческие и экономические решения. Как работает цифровой двойник общества, обсудили в эфире телеканала ОТР президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов Сергей Бодрунов и научный руководитель ЦЭМИ РАН, академик РАН Валерий Макаров.

Бодрунов: Валерий Леонидович,искусственное общество – что это за инструмент?

Макаров: Термин «искусственное общество» появился в девяностые годы прошлого века. До того этот инструмент назывался «цифровой двойник». Например, может быть цифровой двойник автомобиля, самолета, атомной бомбы. Это компьютерная модель. Допустим, если брать самолет, трудно сказать, как сделать крыло, куда проще понять это с помощью его цифрового двойника. Естественно, тогда возник вопрос. Раз есть искусственный самолёт, почему бы не сделать искусственное общество?

Бодрунов: Но это гигантская задача.

ВАЛЕРИЙ МАКАРОВ

«Искусственное общество – это в первую очередь люди. Поступки «компьютерных» людей моделировать просто. Но как смоделировать духовный мир реального человека?»

Макаров: Искусственное общество – это в первую очередь люди. Поступки «компьютерных» людей моделировать просто. Но как смоделировать духовный мир реального человека? Поэтому духовный мир человека в модели искусственного общества очень примитивен. Тем не менее, такие модели существуют. Первая была сделана американцем Эпштейном. У нас тоже есть такие. Например, ученые ЦЭМИ разрабатывают компьютерную модель «Интеллектуальная Россия». Это 146 миллионов человек. Почему «интеллектуальная»? Потому что для этой модели важен уровень интеллектуального развития людей. Кто-то из них оканчивал вуз, кто-то стал кандидатом или доктором наук. Зачем была создана эта модель? У нас, к сожалению, наука сосредоточена в крупных городах. Это Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Екатеринбург. Нужно, чтобы это она была везде. Эту задачу можно «проиграть» на компьютерной модели. Этим мы сейчас занимаемся.

Бодрунов: То есть, благодаря этой модели, на горизонте 5-10 лет вы сможете прогнозировать, уедут учёные или останутся, будут ли научные школы, надо ли тратить на это государственные деньги, дадут ли они нужный эффект?

Макаров: Модели искусственного общества основаны на базах данных. И чем база данных более содержательна, тем, естественно, лучше. Сейчас в этом направлении произошёл позитивный сдвиг: базы данных сегодня – это не только социальные сети и так далее. Наша страна создала систему ситуационных центров. Они есть в каждом регионе. В их рамках год-полтора назад были созданы так называемые ЦУР. Центры управления регионом. Они собирают информацию, как люди поступают в тех или иных ситуациях. Потому что в разных муниципалитетах люди реагируют по-разному на те или иные события.

Бодрунов: То есть, например, в одном регионе есть угольная шахта, и люди получают зарплату побольше, чем в соседнем регионе, где шахты нет. И тут вдруг повысились тарифы и для тех и для других. В регионе, где зарплаты меньше, люди будут реагировать более болезненно.

Макаров: Именно так. ЦУР только создаются. Они собирают данные в каждом регионе, потом эти данные группируются, изучаются, посылаются в Москву в координационный центр, который недавно создан и где проходит общий анализ информации. Эта работа хорошо организована. А вот как эти данные использовать дальше – тут есть проблема. В отдельных регионах – в Санкт-Петербурге, в Вологде – уже есть люди, которые умеют работать с компьютерными моделями. Так, есть компьютерная модель Вологодской области. А в других регионах пока нет. Но, я думаю, это решаемо. Похвастаюсь, у нас в Московском государственном университете есть курсы, где учат будущих сотрудников ЦУР. Правда, есть и сложности – будущие «цуровцы» (их несколько сот человек), к сожалению, пока слабо понимают компьютерное моделирование. Нужно этому обучать. Как будет работать искусственное общество зависит от того, как выстроят эту работу в регионах. Это гигантская, очень сложная работа – собирать данные со всей страны, в том числе, связанные с духовным миром человека. Помните, были такие Тверски и Канеман. Тверски рано умер, а Канеман получил Нобелевскую премию за исследование, как человек принимает решения в разных условиях. Так, когда он сидит в комфорте, ему подают кофе, он принимает решение одним образом, а если над ним висит дамоклов меч – другим. Как сделать так, чтобы компьютер учитывал разные обстоятельства? Это проблема, которой мы сейчас активно занимаемся.

Бодрунов: Нам, с одной стороны, не хватает методик оценки поведенческих мотивов людей. С другой стороны, мировая наука, связанная с исследованием когнитивных способностей людей, то есть то, как говорится, с тонкими материями, которые присущи только человеку, пока не очень сильна. Поэтому нам приходится сейчас эти методики искать. Мне кажется, путь, по которому мы идем, очень продуктивный. Чтобы управлять такой огромной страной, как Россия, необходимо находить общие интересы людей, знать их предпочтения. Я знаю, российские учёные не так давно приступили к построению общероссийской демографической компьютерной агент-ориентированной модели. Как она будет работать и какие экономические решения можно, благодаря ей, проверить?

Макаров: Демографическая часть модели уже более-менее проработана, то есть, более-менее понятно, сколько и каких типов населения будет через 5-10 лет. С такой моделью уже можно, как говорится, заглядывать в будущее. Самое важное здесь – это экономическая и социальная составляющие, поскольку мы живём в цифровом обществе, некоторые профессии умирают, но появляются новые. И людей, которых волнуют творческие вещи, становится больше. Творческих профессий становится больше. А рутинные задачи будут выполнять роботы. Этот процесс идёт. Его, конечно, надо моделировать. Здесь тоже возникает много проблем. Помните, есть ноосфера, которую придумал ещё Вернадский. Ее суть: человек и природа – это общее, и креативная составляющая должна расти. Творческая компонента играет все большую роль, и это говорится в том числе в теории ноономики, которой вы занимаетесь, люди в нашей компьютерной модели становятся другими, всё меньше похожими на роботов. Ведь что такое компьютерная модель? Это некоторый набор алгоритмов. Хочешь не хочешь, а креативную часть человека должен переработать в алгоритмы, это очень непросто.

Бодрунов: Валерий Леонидович, я вас прекрасно понимаю. Мы пытались, будучи ещё студентами, решать поведенческие задачи, которые можно было, скажем, применять к шахматным моделям. Человек развивается от своего зоосостояния к ноосостоянию. Он становится всё более креативным, более духовным. Его интересы и ценности меняются. Ваш покорный слуга даже написал об этом несколько философских статей в журнал «Вопросы философии». Когда мы строим модель искусственного общества, то должны понимать, что общество развивается в этом русле, что через 15-20-40 лет люди будут другие. Поэтому задача, которой вы занимаетесь, на мой взгляд, архиважная. Ваши модели помогут спрогнозировать, каким будет наше общество?

Макаров: Я надеюсь, помогут, потому что мир идёт в этом направлении. Что касается прогнозов – в цифровом мире это постепенно становится частью нашей повседневной жизни. Сегодня мы можем в смартфоне посмотреть прогноз погоды хоть в Сочи, хоть в Нью-Йорке. Что касается прогноза экономического развития или цен на газ – это сложнее. Но, в конце концов, общество придет к тому, когда каждый человек сможет посмотреть в смартфоне такие прогнозы. Хотя эти вещи и прогнозировать, и моделировать очень сложно. Сейчас философы много рассуждают о том, что такое сознание и как превратить его в алгоритмы. Пока не получается. Но кто знает, как будет дальше.

ВАЛЕРИЙ МАКАРОВ

«Сейчас философы много рассуждают о том, что такое сознание и как превратить его в алгоритмы. Пока не получается»

Бодрунов:История математической науки говорит о том, что ученые во все времена открывали все новые и новые способы математического моделирования действительности. Так появилось имитационное моделирование. Теория вероятности. Может быть, математические методы, которые у нас есть, не позволяют моделировать эти вещи только пока. Возможно, решение этой задачи нужно искать не столько, может быть, на уровне моделирования, алгоритмических решений, математических методов, может быть, следует искать новые методы математического описания реальности…

Макаров: Я согласен, надо двигаться в этом направлении.

Бодрунов: Может быть, решение лежит не только в плоскости чисто умозрительных математических рассуждений и логических построений, но и должно учитывать новые технологические возможности, например, суперкомпьютеры, которые позволяют мгновенно анализировать огромные массивы данных.

Макаров: Да, безусловно. Я думаю, что люди будущего, прежде чем принимать решения, будут спрашивать модель искусственного общества: «Если я поступлю так, какие будут последствия?». Или: «Мне нравится это девушка, если я приглашу её куда-то, чем это кончится?» А про эту девушку в компьютере уже всё написано: кто она, чем занимается, кто ее родители. То есть, прогнозировать будут не только погоду, но и действия людей.

Бодрунов: Так, в некоторых странах молодые люди до того, как вступить в брак, исследуют свои геномы на предмет наследственных заболеваний. Это тоже определённый элемент такой модели. Хорошо бы понимать, как будут развиваться события, а потом уже принимать решение, чем не зная броду, как говорится, сунуться в воду. В любую воду – экономическую, демографическую. В этом плане ваши модели могут серьезно помочь. На уровне человека, семьи, посёлка, города, отрасли или направления развития. И, в целом, на уровне крупных экономических решений. Например, принято решение поддержать малый бизнес. Мы считаем, что будет определенный эффект, но, возможно, мы ошибаемся и действовать надо по-другому? Поэтому нужно проиграть несколько вариантов на такой модели – и сразу видно, какие действия дадут наиболее оптимальный результат.

Макаров: У нас есть закон о стратегическом планировании, принятый в 2014 году, но он не работает. В нем много чего написано, в том числе про стратегическое развитие кого-нибудь маленького муниципалитета. И если разработка моделей, которые мы обсуждаем, получит свое развитие, то этот закон наконец заработает. Потому что стратегическое планирование должно быть на всех уровнях.

Бодрунов: Мне кажется, что объединение усилий по стратегированию, по построению искусственного общества наряду с разработкой современных математических методов, по использованию больших данных, развитию высоких технологий, всё более мощных компьютеров, плюс развитие социологической науки, науки о когнитивных способностях людей – всё это вкупе даст нам мощный инструмент для стратегического планирования.

По материалам программы «Дом Э», телеканал «Общественное телевидение России», 4 декабря 2021 года

Владимир Кононов: общество и государство поворачиваются лицом к новаторам

21.03.2022

В СССР насчитывалось несколько миллионов изобретателей. В современной России эти цифры на порядок скромнее — всего 100 тысяч. Президент ВЭО России, президент Международного Союза экономистов Сергей Бодрунов побеседовал в эфире телеканала ОТР с зампредседателя Комитета ГД по науке и высшему образованию, вице-президентом Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов Владимиром Кононовым о том, как и зачем помогать отечественным новаторам.

Бодрунов: Владимир Михайлович, сегодня речь пойдет о рационализаторах и изобретателях. В этом году Всероссийское общество изобретателей и рационализаторов, которое вы возглавляете, празднует 90 лет. В советское время она была у всех на слуху. Мой отец в течение 20 лет с гордостью носил значок ВОИР, его портрет какое-то время висел на доске почёта на стенде ВОИР на ВДНХ. Он каждый год выдавал по несколько изобретений. Сегодня изобретателям, наверное, приходится сложнее, чем в советское время. Что сегодня представляет собой ВОИР, и кто он – российский изобретатель?

Кононов: Вы верно отметили, в советское время это была многомиллионная организация, крупнейшая в Советском Союзе, а может быть, и в мире. Была сильная государственная поддержка изобретателей.

Бодрунов: Я помню, что на предприятии, где я работал, в советское время была положена премия за внедрение изобретения. Приятно было получать за рацпредложения – 10, 15, 20 рублей – это была большая поддержка для работника.

Кононов: В советское время были еще Бюро поддержки изобретателей и рационализаторов, патентные бюро. Ответить на вопрос, почему число изобретателей сократилось в современной России, с одной стороны сложно, с другой – легко. Начиная от многотиражных изданий и заканчивая защитой авторских прав, патентными бюро, которые регистрировали изобретения, – всем этим в СССР занималось государство. Было колоссальное количество периодических изданий, которые поддерживали изобретателей, на это выделялись средства. Была другая форма собственности, всё было другое. Другая жизнь, другая страна. Сегодня частный предприниматель зачастую не заинтересован платить сотруднику за внедрение изобретения. Но в последнее время, благодаря поддержке руководства страны, в частности, президента России, который объявил 2021 год – Годом науки и технологий – общество и государство поворачиваются лицом к новаторам, к изобретателям.

В 2021 году в России было выдано всего около 24 тысяч патентов на изобретения. Доля нашей страны в мировом количестве патентов на изобретения составляет менее 1%. Почему отечественные изобретатели не спешат оформлять патенты на свои разработки?

Григорий Ивлиев,

экс-руководитель Роспатента

– В России принято патентовать только самое-самое, когда люди убеждены, доказали, уверены. Многое остаётся вне этой сферы. Многое охраняется как ноу-хау, закрытая информация, конечно, это неправильно. Необходимо, чтобы стремление к патентованию было выше. Мы видим, что в последние годы у нас нет значительного роста количества патентных заявок. Прорыва нет. Но я думаю, что он близок. Последние два года такому прорыву не дала осуществиться пандемия. Например, в первом квартале 2020 года у нас был рост заявок на 23%, в 2021 году – только на 1,2%. Но есть секторы роста. Это университеты. 7,5% роста в этом секторе за 2021 год вселяют надежду, что системные меры, которые принимает правительство, дадут результат и патентных заявок, а, соответственно, и выданных патентов будет больше.

Бодрунов: Всероссийское общество изобретателей и рационализаторов, которому в этом году исполняется 90 лет, ведет большую работу по поддержке отечественных новаторов, популяризации изобретательской и рационализаторской деятельности, повышению престижа и статуса изобретателя в России. Как вы оцениваете на сегодняшний день уровень государственной поддержки изобретателей?

Кононов: Конечно, нужна масштабная государственная поддержка изобретателей, их труда, результатов их интеллектуальной деятельности. Речь идет о патентовании. Ведь количество выданных патентов – это та самая мягкая сила, которой мы можем влиять на международное сообщество.Что касается пути от изобретения к патенту, а потом к коммерциализации и внедрению его в практику, – мы должны ликвидировать эту пропасть. Что для этого нужно сделать? Проведу аналогию. Не могла бы сборная России по хоккею занимать первые места, если бы в каждом дворе не были построены хоккейные коробки. Раньше у нас были станции юных техников.Сейчас – кванториумы. По сути, это одно и то же.Кванториумы – это новые образовательные технологии, это более мощная база. Таким образом, формирование инфраструктуры, особенно для детей и юношей, где они могли бы себя проявлять с юных лет, – это важнейший элемент государственной политики в сфере изобретательства и инноваций, развития высокотехнологичной экономики. Второй момент – это, конечно, коммерциализация. В Китае есть пять наград в сфере науки и техники. Высшая награда – 1,5 миллиона долларов, в переводе с юаней. То есть государство тратит большие средства на премирование, материальное поощрение изобретателей.

Бодрунов: И пропаганду.

Кононов: Это третье, о чем я хотел сказать. О популяризации труда изобретателя. Понимаете, когда будет престижно иметь хорошее образование, профессию, уметь что-то делать своими руками, головой, тогда все изменится. Журналы «Юный техник», «Изобретатель и рационализатор» сохранились. Но их тираж не тот, что был в СССР, не та сила влияния, потому что нет государственной поддержки.

Бодрунов: Я помню, когда учился в школе, «Юный техник» был дефицитом. Но мне, как отличнику, удавалось его выписывать. Журнал «Техника – молодёжи» выписывал мой отец. Он был рационализатором, ему давали его по квоте. Тиражи были под сотни тысяч, и люди хотели эти журналы получить. Мне кажется, ещё один фактор, который нужно упомянуть, – организационный. Так, результатами интеллектуальной деятельности в Китае занимается один комитет, которому фактически подчинены все остальные профильные структуры. У нас несколько десятков профильных организаций в этой сфере. Нельзя ли всё-таки, чтобы у семи нянек не было дитя без глаза? Недавно президент России поставил вопрос о создании структуры, которая бы координировала эту работу, имела серьёзные полномочия… Мы, кстати, в своё время в Вольном экономическом обществе России предлагали возродить в каком-то виде комитет ГКНТ СССР.

Кононов: Правильная мысль.

Бодрунов: По какому пути поддержки новаторов мы могли бы пойти в России, как вы считаете?

Кононов: ВОИР, например, уже внедрил в ряде регионов, так называемый инновационный ваучер или изобретательский ваучер. Мы сейчас готовим, и здесь включилась Государственная Дума, предложение по созданию Фонда российских изобретений – по аналогии с Российским научным фондом. Пусть он будет скромнее. Пусть это будет не 30-40 миллиардов рублей в год, которыми располагают большие российские фонды для поддержки фундаментальной науки, а несколько сотен миллионов рублей. Иногда нужно помочь изобретателю. Выделить 50-100 тысяч рублей, чтобы он смог запатентовать своё изобретение, получить на него право и им воспользоваться. ВОИР и сейчас помогает новаторам. Мы находим частные источники финансирования. Радует, что ситуация меняется к лучшему. Президент России объявил 2021 год Годом науки и технологий, а в декабре сказал, что это будет десятилетие науки и технологий, потому что одного года мало. Это поворот общества к вопросам науки и технологий, а значит, и новаций, и изобретательства. За это время мы должны сделать всё, чтобы обеспечить мощную государственную поддержку изобретателей, чтобы крупные корпорации повернулись к ним лицом.

Бодрунов: Мне представляется, что нам необходимо разбить эту работу на некие структурные элементы, то есть прописать, вот это фонд, который финансирует, вот это инфраструктурные идеи, решения, вот это, допустим, сеть стандартов. Потом выделить под это дело ресурсы. Скоординировать деятельность министерств и ведомств. Мне кажется, необходим единый наделенный полномочиями координационный центр, который бы занимался этими проблемами. Нужна общественная структура, которая бы «поднимала волну», условно говоря, показывала, что это важно. Такой организацией должна быть ВОИР. России важно не отстать. Быть на уровне. Иначе другие страны, в частности, развивающийся евразийский континент, не будут воспринимать нас как равных партнёров. И тогда сбудется мечта китайского предпринимателя – «вы нам сырьё, а мы вам высокотехнологичные идеи, решения и продукты». Я желаю ВОИРу, нашему замечательному обществу рационализаторов и изобретателей, ещё многих лет жизни.

По материалам программы «Дом Э», телеканал «Общественное телевидение России», 5 февраля 2022 года

Михаил Григорьев: о роли больших данных в освоении Арктики

17.03.2022

Михаил Григорьев,

член научного совета при Совете Безопасности Российской Федерации, член научного совета при Президиуме РАН по изучению Арктики и Антарктики, кандидат геолого-минералогических наук

– Если мы посмотрим на Арктическую зону, то увидим ярко выраженную специализацию. Запад и Восток – это минерагенические зоны. В середине – нефтегазоносные бассейны, и их фланги окаймляют угольные бассейны. Cоответственно, подход к освоению твердых полезных ископаемых является приоритетом на Востоке и на Западе. Я не буду останавливаться на перечислении значимых видов полезных ископаемых, среди них – редкоземельные металлы, металлы платиновой группы и так далее.

Мы давно осваиваем Арктическую зону, но вместе с тем она недостаточно опоискована на твердые полезные ископаемые, что связано главным образом со слабой круглогодичной транспортной доступностью. Так, Кольский полуостров хорошо осваивается в западной части, вдоль железной дороги, а если мы уйдем в центр острова, мы увидим, что, по сути дела, подготовленной к освоению, экономически эффективной ресурсной базы там очень мало.

Идет развитие водной транспортной системы, причем не только морского, но и речного транспорта. Это открывает новые возможности освоения в первую очередь азиатской части Арктики. Все знают о начале строительства атомной электростанции в поселке Усть-Куйга, которая будет обеспечивать несколько близлежащих проектов освоения, предполагается вывоз концентратов металлов, объемы не очень большие, но всё равно для этого будет необходимо развитие речного флота, его модернизация и решение целого ряда задач.

Что очень важно – в ресурсном потенциале Арктической зоны значимы запасы востребованных в меняющихся экономических условиях металлов, это медь, кобальт, вольфрам, а также металлы нового поколения. Мы считаем, что в условиях энергоперехода твердые полезные ископаемые Арктической зоны в ближайшее время опередят по значимости уголь и нефть, а, скажем, на горизонте 2035 года – уже газ.

На наш взгляд, эффективное управление освоением ресурсного потенциала Арктической зоны, требующего учета широкого спектра пространственных данных, должно быть основано на применении подходов работы с большими данными. Мы должны подходить к освоению Арктической зоны системно, в первую очередь понимая, что Арктическая зона – это часть страны. Те проекты, которые реализуются на ее территории и в будущем в акватории, должны сопоставляться с теми проектами, которые могут быть реализованы на других территориях Российской Федерации, и здесь мы приходим к необходимости понимания широкого перечня показателей, как статичных, так и динамических, и поэтому, безусловно, без подхода, реализованного на понимании феномена больших данных, мы дальше двигаться не можем. Мы стоим перед необходимостью изменения парадигмы понимания использования данных для решения задач анализа и оценки и тех экономических, стратегических, управленческих выводов, которые будут основываться на результате проведенного исследования.

по материалам Арктического академического форума на тему «Развитие научных исследований и экономика Арктики» (4 марта 2022 года)

НИУ ВШЭ: почему заниматься народными промыслами в России невыгодно

17.03.2022

Президент России Владимир Путин объявил 2022 – Годом народного искусства и нематериального культурного наследия народов России. Почему отечественным ремесленникам приходится сегодня непросто, разбиралась ведущий аналитик Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Инна Седых в исследовании «Рынок народно-художественных промыслов».

По оценке Минпромторга РФ, за 30 лет было утрачено свыше 200 промыслов. С 1990 года прекратили работу 140 фабрик, а оставшиеся урезали производство в 15 раз. Сегодня положение производителей народно-художественных промыслов оставляет желать лучшего.

В 2019 году, по подсчетам Ассоциации «Народные художественные промыслы России», от 60% производителей НХП были убыточными или низкорентабельными. В 2020-м из-за пандемии COVID-19, сократившей доходы населения и турпотоки, падение объёмов производства и продаж достигало 70%.

Сейчас основных факторов, мешающих развитию народных промыслов, ученые НИУ ВШЭ выделили следующие:

– устарела материально-техническая база предприятий, модернизация идёт, но медленно и без должного внимания частных инвесторов;

– нет налаженных рынков сбыта;

– снижается художественный уровень продукции: чтобы снизить её стоимость, не всегда соблюдают традиционные технологии;

– из-за широкого применения ручного труда снижается выработка и растут «зарплатные» расходы;

– приходится конкурировать с контрафактом — дешёвыми подделками, изготавливаемыми как в РФ, так и за рубежом, преимущественно в Китае;

– опытные мастера стареют, молодые формально есть (образовательные учреждения в 60 регионах ежегодно выпускают свыше 6 тысяч специалистов НХП), однако работать по профилю не спешат из-за низких заработков.

Государство поддерживает народные промыслы с 1999 года в разных формах, преимущественно субсидиями, грантами, налоговыми льготами. В 2020-м отрасль как наиболее пострадавшая от коронакризиса получила 500 млн рублей. При этом единой федеральной программы поддержки пока нет. Вопросами НХП заняты несколько ведомств — Минпромторг, Минкульт, Ростуризм, Роспатент и другие. В корректировке нуждается принятый более 20 лет назад Федеральный закон «О народных художественных промыслах». Предложения по его изменению готовит Временная комиссия Совета Федерации по сохранению и развитию народных художественных промыслов. Она же работает над проектом Стратегии НХП до 2030 года.

Отечественные изделия НХП уходят более чем в 20 стран — в Азербайджан, Болгарию, США, Украину, Аргентину, Германию, Швейцарию и др. При этом основные партнеры (40% поставок в денежном выражении) — Казахстан и Беларусь. Наиболее востребованы предметы из фарфора, хрусталя, керамики. Однако общие масштабы экспорта остаются минимальными, в 2020 году его объём был близок к нулю — 0,021 млрд рублей (в 2019-м — 0,051 млрд).

Проблемы экспорта товаров народных промыслов из России связаны не только с ограничениями из-за коронавируса. Интерес к нашим традициям у заграничного потребителя слабый. Виной тому нехватка информации, недостаточное продвижение российской культуры, особенно на фоне активности других государств.

ЦМАКП: на первом плане – проблема «новой бедности»

17.03.2022

Ключевым социальным риском в текущей ситуации является риск скачка безработицы среди работников массовых профессий, отмечается в аналитическом материале ЦМАКП «О некоторых параметрах среднесрочного прогноза: адаптация к условиям санкций».

«В условиях шока компании, испытывающие дефицит оборотных средств из-за проблем с доступностью кредита, уже не смогут поддерживать привычный для российской экономики режим «сверхзанятости», – говорится в аналитическом материале ЦМАКП.

Согласно прогнозу ЦМАКП, в 2022 году уровень безработицы будет составлять 7-8%, оплата труда снизится в реальном выражении примерно на 4%, а реальные доходы населения на 7%.

Эксперты ЦМАКП отмечают, что необходимы как программы стимулирования сохранения занятости на предприятиях по образцу успешно реализованных в период пандемии, так и дополнительные действия со стороны правительства, направленные на максимальное стимулирование самозанятости и снижение нагрузки на малый бизнес в сферах, где возможно расширение спроса на труд.

В ЦМАКП ожидают, что падение ВВП России в 2022 году может составить 6.3-6.6%.

«При этом в 2022 году спад будет определяться, в первую очередь, шоком спроса, связанным как с полной потерей понимания бизнесом перспектив развития, так и с ограничениями по финансированию в условиях политики «дорогих денег». Так, падение инвестиций может достичь 25-30%, товарооборота 7.0-7.5%, услуг – 8.5-9.0%», – отмечается в прогнозе.

На более поздних стадиях спад может быть связан с тем, что из-за отсутствия импорта критически важных компонентов для производства российская экономика не сможет обеспечить рост в соответствии с расширяющимся спросом, полагают авторы прогноза.

В ЦМАКП оценили влияние санкций на экономику России

17.03.2022

Среди санкций против России, которые окажут наиболее существенное влияние на отечественную экономику, эксперты называют группу финансовых санкций. По мнению авторов очередного выпуска мониторинга ЦМАКП «Сюжеты внешней торговли», они повлекут за собой резкое затруднение поддержки рубля со стороны Банка России, сложности с оплатой при международной торговле и дефицит валюты.

На российскую внешнюю торговлю также может значительно повлиять возможное закрытие портов стран Евросоюза для российских судов – из-за невозможности отгрузить товары, придется перестраивать логистические цепочки.

Импортные пошлины на российские товары могут быть существенно повышены из-за возможной отмены режима наибольшего благоприятствования в торговле с Россией со стороны Евросоюза и США, говорится в аналитическом материале ЦМАКП. А запрет на экспорт высокотехнологичной продукции в Россию со стороны Евросоюза, США, Японии и целого ряда других стран затруднит доступ к важным промежуточным товарам – полупроводникам и авиационным компонентам.

«Еще одна важная мера санкционной политики – закрытие неба для российских самолетов и требование Евросоюза о возвращении лизинговых самолетов до конца марта, что крайне осложняет деятельность гражданской авиации: полеты за рубеж теперь могут осуществляться только в те страны, где лизинговые самолеты не будут арестованы по требованию владельцев», – сообщает ЦМАКП.

Чувствителен для российской экономики и запрет на экспорт оборудования для нефтепереработки и нефтехимии в Россию со стороны США, Евросоюза и Японии. Он может замедлить модернизацию нефтеперерабатывающих заводов, и затормозить рост активно развивавшегося нефтехимического комплекса.

Алексей Гвишиани: о перспективах в области арктических исследований

14.03.2022

Алексей Гвишиани,

председатель Научного совета РАН по изучению Арктики и Антарктики, научный руководитель Геофизического центра РАН, академик РАН

– Я хотел бы рассказать о новых перспективах в области исследования Арктики.

Все мы помним, что площадь полярного круга – это 21 миллион квадратных километров. Длина окружности полярного круга – 15 948 километров. В этом регионе живет 4,6 миллионов человек, из которых два с половиной миллиона – в нашей стране. Скорость потепления здесь в пять раз больше, чем в среднем на Земле. Вот причины, почему этот объект важно изучать.

Напомню также, что Российская академия наук сформировала специальный совет при Президиуме Академии наук, который называется «Научный совет РАН по изучению Арктики и Антарктики». В Совете представлено 11 тематических отделений Российской академии наук из 13. Плюс – все четыре региональных отделения: это Центральное, Уральское, Сибирское и Дальневосточное отделения.

С моей точки зрения, за прошедший год в Арктике произошли три важнейшие научные продвижения. Это начало развертывания комплексной обсерватории наблюдений «Снежинка», это крупные продвижения в строительстве плавающей платформы «Северный полюс» и запуск первого из созвездия спутников «Арктика-М» для дистанционного зондирования Земли в Арктическом регионе.

В своем выступлении я постараюсь дать вам некоторую информацию по первым двум продвижениям. «Снежинка» – это круглогодичный и полностью автономный комплекс, который создадут на базе возобновляемых источников энергии и водородной энергетики. Обсерватория должна будет функционировать без сгорания углеводородов. Ее открытие запланировано на 2024 год. Проект был предложен Российской Федерацией в Арктическом совете в конце 2019 года и единогласно поддержан арктическими странами 8 июня 2020 года на сессии Рабочей группы по устойчивому развитию в Арктике. Название проекта в Арктическом совете – AHEAD, это по-английски означает «вперед», как вы знаете. А расшифровывается эта аббревиатура как Arctic Hydrogen Energy Applications and Demonstrations. Собственно, идея проекта не только делать реальные наблюдения в самых разных науках, включая и мою науку – геомагнетизм, но и доказать, что возможно построить обсерваторию, которая бы функционировала без солярки и бензина. Цель проекта МАС «Снежинка» – тестирование и демонстрация природосберегающих технологий жизнеобеспечения, а также систем «умный дом/поселение», робототехники, телекоммуникаций, медицины, биотехнологий, новых материалов, решений с искусственным интеллектом. «Снежинка» – это новая площадка для международного сотрудничества инженеров, исследователей, ученых и студентов, занимающихся арктическими исследованиями. Станция сможет служить средством поддержки совместных исследований в области изменения климата, экологии, геофизики Арктики и загрязнения окружающей среды. Площадка станции в формате «живой лаборатории» станет технологической и экономической базой для тиражирования новых решений в нашу жизнь. Площадь комплекса – около четырех с половиной тысяч квадратных метров – предназначена для размещения не менее 80 человек, долгосрочного проживания, работы коллективов и их ротации. Подходы, используемые на Международной автоматической станции «Снежинка», направлены на значительное снижение рисков загрязнения окружающей среды в результате техногенных аварий, а также объемов выброса парниковых газов. Согласно международным программам, на «Снежинке» будет запущена геокриологическая исследовательская станция. Температурные измерения, исследование свойств горных пород и геокриологических процессов будут сопровождаться наблюдениями за выбросами парниковых газов. Активное освоение Арктического региона, в том числе разведка и добыча полезных ископаемых, требует создания оборудования и технологий, пригодных для круглогодичной работы в Арктике. Это тоже будет создаваться и тестироваться на станции. В рамках проекта на станции будет развернута полномасштабная магнитная обсерватория. Разведка недр требует совершенствования методов навигации и оперативного контроля за состоянием магнитного поля Земли и сейсмичностью. «Снежинка» станет соответствующим полигоном. Это последнее утверждение обосновано и географическим расположением «Снежинки». Если вы представите себе полуостров Ямал, где идут у нас колоссальные проекты по добыче и сжижению нефти и газа, то она находится прямо в подножии полуострова. Почему так важно создание в этом месте магнитной обсерватории? Потому что на всём протяжении побережья Северного Ледовитого океана мы имеем всего четыре полномасштабных магнитных обсерватории. Это «Белое море» – совместная обсерватория МГУ имени М.В. Ломоносова и Геофизического центра РАН; обсерватория «Климовская» – совместная обсерватория ФИЦКИА УрО РАН и ГЦ РАН; «Снежинка» – это совместная обсерватория Московского физико-технического института и ГЦ РАН; и «Остров Самойловский», где работа еще только в самом начале, это совместный проект Института нефтегазовой геологии и геофизики Сибирского отделения РАН и ГЦ РАН.

Надо сказать, что из этих трех обсерваторий на сегодня «Климовская» функционирует полностью и уже даже представлена для получения ранга обсерватории Intermagnet. Это высший стандарт качества в геомагнитных наблюдениях. «Белое море» функционирует частично, поскольку там нет полного комплекта оборудования, мы сейчас работаем над этим. Но данные оттуда идут уже несколько лет. «Снежинка», как вы видите, в начале своего создания, и «Остров Самойловский» тоже. Тем самым, по завершении строительства, мы будем иметь четыре полномасштабных магнитных обсерватории вдоль побережья Северного Ледовитого океана. Такого еще в нашей стране не было, и это будет как национальное достижение, так и существенный вклад в мировой геомагнетизм.

«Снежинка» будет измерять не только магнитное поле, как три другие, а массу других показателей, которые мы хотим знать об Арктике. И кроме того, все эти люди будут жить и работать в помещениях, которые будут обогреваться «зеленой» энергетикой.

Еще одна хорошая новость – строительство ледостойкой платформы «Северный полюс». Это необычный корабль, который имеет форму плавающего эллипса. Это плавучая обсерватория, которая подплывает к льдине, если экспедиция сочтет это правильным, и вмораживается в льдину. Это уникальное решение. У некоторых стран есть аналогичные суда, но они, конечно, несравнимы с ледостойкой платформой «Северный полюс»по размеру и по разнообразию функций и возможностям исследования. Корпус судна способен выдержать сжатие многолетних льдов, что подтверждено модельными экспериментами в ледовом бассейне ААНИИ. Окончание строительства намечено на 2022 год.

Научная программа платформы «Северный полюс» охватывает ионосферные наблюдения, геологические, химические, экологические исследования, исследования ледовых нагрузок и механики разрушения льда, исследования акустической томографии Арктического бассейна, исследования пограничного слоя и свободной атмосферы, магнитные и гравитационные исследования и много другое. Платформа «Северный полюс» станет ключевым звеном Арктической пространственно распределенной обсерватории, объединяющей научно-исследовательский стационар «Ледовая база Мыс Баранова», Российский научный центр на архипелаге Шпицберген и гидрометеорологическую обсерваторию Тикси.

по материалам Арктического академического форума на тему «Развитие научных исследований и экономика Арктики» (4 марта 2022 года)

Ученые назвали причины демографического кризиса в России

14.03.2022

К числу основных факторов, влияющих как на высокий уровень смертности, так и на снижение рождаемости, ученые РАН относят недостаточные доходы значительной части населения России. Об этом говорится в научном докладе ИНП РАН «Сбережение населения России: проблемы, задачи, пути решения».

«Рост уровня доходов, более справедливое и, в конечном счете, более эффективное их распределение, борьба с бедностью, дальнейшая реализация показавших свою действенность мер семейной политики – это шаги, которые придадут импульс демографическому развитию страны, и это касается как рождаемости, так и смертности», – полагают авторы доклада, академик РАН Абел Аганбегян и член-корреспондент РАН Сергей Рязанцев.

Ученые отмечают необходимость обязательной ежегодной индексации материнского капитала, а также его выделения на третьих и на последующих детей в том же размере, что и на вторых. В 2021 году эта сумма составляла 155 550 рублей. А в регионах Сибири и Дальнего Востока, где показатели смертности более высокие, а рождаемости – низкие, чем в целом по стране, следует предусмотреть величину материнского капитала на первого и последующих детей, превышающую установленный федеральный уровень, отмечается в докладе.

Эксперты РАН полагают, что следует также расширить направления использования материнского капитала, в частности, на текущее потребление.

«Это особенно актуально для сельских территорий, где проблема низких текущих доходов зачастую стоит острее, чем вопросы улучшения жилищных условий, получения образования и пенсии. Целесообразно предусмотреть для сельских территорий в качестве направлений использования материнского капитала следующие: на организацию фермерского хозяйства, семейного дела, приобретение автомобиля», – говорится в докладе.

В настоящее время основная часть пособий и выплат приходится на период, связанный с рождением ребенка. С взрослением ребенка объем выплат существенно сокращается, и в результате к наиболее бедной категории граждан может быть отнесена мать с ребенком от 1,5 до 3 лет, которая не может еще выйти на работу. Поэтому необходимо предусмотреть увеличение размера пособий на ребенка, а выплаты таких пособий, равно как и их размер, не должны быть ограничены возрастом ребенка, полагают ученые.

Реализация этих мер и увеличение расходов на семейную политику с 0,7% ВВП в 2020 г. до 1,14-1,2% ВВП в 2035 г. позволят повысить соотношение размера пособия, выделяемого в среднем на одного ребенка (0-16 лет), с 27% прожиточного минимума ребенка в 2020 г. до 73% – к 2035 г.

Ученые прогнозируют, что эти меры позволят увеличить суммарный коэффициент рождаемости с 1,5 в 2020 г. до 1,98 к 2035 г.

Валерий Крюков: Арктика «уплывает» от экономики востока страны в одиночное плавание

11.03.2022

Валерий Крюков,

директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН, академик РАН

– Арктика – это не только территория за полярным кругом, это классическая индустриальная экономика, основанная на эффекте масштаба. Время этой экономики, хотя проекты реализуются, по большому счету, безвозвратно прошло.

Чем характеризуется экономика высоких широт, экономика Арктической зоны? Она находится под влиянием современных социально-экономических процессов, ранее реализованных решений. Это нетоварная экономика, или экономика обеспечения жизни коренных народов. Им не нужны соглашения о помощи и поддержке, им нужна оценка, анализ и вовлечение в реализацию процессов, которые протекают в Арктике. В качестве примера можно назвать Аляску, Канаду, ту же Норвегию. Это классическая экономика высоких широт. Это доходы рентного характера. Блестяще было показано, сколько «Норильский никель» получает с тонны концентрата, который он вывозит, – 12 тысяч долларов, это в скромном варианте, бывает и больше, что позволяет выплачивать колоссальные дивиденды и недоинвестировать в те проблемы, которые накапливаются годами.

При этом важно иметь в виду, что к решению проблем нельзя подходить механистически – что в России, что в Америке, что на Аляске или в Канаде. Каждая система имеет свои активы – это характеристики тех факторов, которые используются в производстве. Каковы особенности реализации крупных проектов у нас? Это колоссальная нагрузка на окружающую среду, значительная площадь, максимально возможный уровень проектной и производственной мощности, узкоотраслевой характер активов, слабый учет особенностей функционирования на стадии завершения добычи и последующей ликвидации. В результате мы сталкиваемся с проблемами. Какие это проблемы? Слабая транспортная доступность значительной части территории, очаговый характер экономической деятельности, низкая связанность экономики Арктики и Сибири. Арктика – это часть российской экономики, более того, это существенная часть экономики Востока страны. К сожалению, Арктика уплывает от остальной экономики Востока страны в одиночное плавание. Связь с экономикой Средней, Южной Сибири ослабевает ужасающими темпами – ввиду недостаточного грузооборота по рекам, неучастия сибирских и дальневосточных предприятий в создании производственного потенциала в Арктике и так далее. Это невысокий уровень жизни значительной части населения, моноотраслевая экономика, накопленный объем загрязнения.

Одна из задач, которая стоит перед научным сообществом, – это разработать наш российский взгляд, понимание уровня и условий жизни в Арктическом регионе. Это не фасады, которые утвердили архитекторы. Это электрообеспечение, это другие системы жизнеобеспечения, не только с точки зрения энергии, но и с точки зрения всех условий жизни человека. Необходимо разработать и реализовать этот стандарт.

Мы являемся чемпионами в области урбанизации Арктики. Раньше это считалось большим достижением, сейчас это труднорешаемый вопрос с точки зрения рекультивации, трансформации и встраивания в новую систему относительных цен.

В случае крупных проектов корпораций по добыче и извлечению дивидендов из недр и природных комплексов мы имеем, как правило, низкую связанность с другими отраслями и сферами хозяйственной деятельности. Я не буду иллюстрировать долю локального участия в них СПГ Ямала, «Норильского никеля», проекта «Восток Ойл». Это локальное участие в части видов хозяйственной деятельности, не наукоемких, слабо связанных с перспективными, прорывными направлениями.

Социально-экономическая отдача. Что здесь необходимо? Выход за границы определенной локализованной территории, нивелирование негативного воздействия, синтез индустриальных общих и локальных индустриальных знаний и традиций, навыков ведения хозяйственной деятельности на севере, своевременная опережающая нейтрализация негативных эффектов и так далее.

С точки зрения локализованного пространственного развития, нигде в Арктике, в Сибири не существует условий для саморазвития этих процессов. То, что ошибочно называется «сейчас мы создадим кластер». Ну создали, назвали. А фактически это промышленный узел, который реализует узкоотраслевые интересы определенной корпорации или группы игроков, слабо друг с другом связанных. Кластеры, которые сейчас продекларированы, являются промышленными узлами и не отвечают задаче интеграции и генерации новых знаний на базе синергии традиционных знаний, знаний коренных народов, понимания ситуации. Это чрезвычайно важно на начальных этапах освоения природных ресурсов и в период перехода на другие типы источников сырья или на другие формы и виды хозяйственной деятельности. Этот переход связан с реализацией научно-технической и промышленной политики которая очень нужна, и здесь я вижу колоссальную роль научного экспертного сообщества, Российской академии наук. Территории опережающего развития (ТОР), особые экономические зоны (ОЭЗ), кластеры, преференциальные режимы не оказывают прорывного влияния на экономику. При этом сложно дать полноценную оценку их эффективности.

Что касается пространственной политики, среди ее важнейших направлений – создание и поддержка кооперационных связей, не только на Запад и на Восток, но и на Юг и в Среднюю часть Востока Российской Федерации, то есть в Сибирь, Дальний Восток, Урал. Наверное, имеет смысл включить здесь и кооперационные связи с Европейской частью России.

Какие проекты важны для Арктики и Сибири? Я отождествляю Сибирь и Арктику, потому что они связаны. Роль пространственной политики, вопросы пространственной кооперации являются чрезвычайно важными, и кооперация возможна и реализуема на основе формирования и регулирования комплексных проектов создания и развития пространственно распределенных цепочек создания добавленной стоимости. Как реализовать и как измерить – это большой и сложный вопрос. Здесь прежде всего нужны правила взаимодействия, налогообложения. И «формула счастья» – это соучастие всех заинтересованных сторон: это и регионы, и сообщества коренных народов, и компании. Важно сопряжение с другими регионами. Что мешает? Доминирование корпоративного и отраслевого начала. Среди причин –колоссальная роль природоресурсного потенциала в решении проблем страны.

по материалам Арктического академического форума на тему «Развитие научных исследований и экономика Арктики» (4 марта 2022 года)

Журнал Вольного экономического общества России