Четверг, 19 сентября, 2024

С 1988 года с охраной окружающей среды ничего не изменилось

Виктор Данилов-Данильян,
научный руководитель Института водных проблем Российской Академии Наук, член-корреспондент РАН

Каково сейчас состояние окружающей природной среды в нашей стране?
В 1988 году было осознано, что экологическими проблемами нужно
заниматься, и вышло в свет постановление ЦК и Совмина о коренном
улучшении дела охраны природы в стране. С тех пор прошло немало
времени, но существенного прогресса в состоянии ОС мы с тех пор так и не
достигли. Вскоре после того постановления ни ЦК, ни Совмина не осталось.
Следить за выполнением постановления стало некому. Наступили 1990
годы глубочайшего экономического кризиса. Промышленность упала, денег
в стране на ООС не было. Можно не продолжать, так как все примерно
знают, что было дальше.

Каково сейчас состояние основных природных сред?

Больше ста городов в Российской Федерации имеют совершенно
неудовлетворительное качество воздуха. Это в основном, естественно,
промышленные города, города, где расположены металлургические,
химические производства, крупные объекты теплоэнергетики и так далее.
Надо сказать, что вот это вот число, немного больше ста, практически не
меняется в течение многих лет, несмотря на то что, конечно, какие-то
процессы улучшения происходят. Наряду с некоторыми улучшениями у нас
есть и определенное ухудшение ситуации. Оно состоит в том, в частности,
что меняются критерии качества воздуха. Так называемые предельно
допустимые концентрации, ПДК, у нас в любой момент могут измениться в два, в три раза, в десять раз даже иногда без каких бы то ни было объяснимых причин. Наверное, просто потому, что кому-то это нужно.

Попробуйте после этого сказать, лучше стало или хуже качество атмосферного воздуха в Красноярске или в каком-нибудь другом столь же неблагоприятном городе.

Что касается воды, здесь есть совершенно удивительные вещи. Есть статистика заболеваемости детского населения онкологическими заболеваниями Минздрава Российской Федерации. В городе Санкт-Петербург ломаная линия идет резко вверх, есть участки, где темп остается постоянным, потом наступает перелом и темп опять
растет. Очень хорошо известно, с чем это связано – со строительством заводов по сжиганию шлама, который образуется при очистке сточных вод. Когда Ленводоканал (так называется эта организация) собирался строить первый завод по сжиганию шлама в 1996 году, все экологи предупреждали, что этого ни в коем случае нельзя делать, потому что применяется антиэкологичная, крайне вредная технология, но ничего не помогло, завод построили. И мы четко видим первый резкий подъем – следствие строительства первого завода.

Казалось бы, на этом можно было остановиться, эту практику не продолжать. Но в нулевые годы было построено еще два завода, и следующий крутой подъем – результат того деяния.

Последний факт про воздух. Наши города, особенно те, в которых сильное
загрязнение воздуха, страдают от бенз(а)пирена, который образуется при
различных пиротехнических технологиях. Прежде всего, это опаснейший
канцероген, мутаген и так далее. В наших грязных городах концентрации
бензопирена кратны ПДК, хотя в европейских городах о нем давно забыли.
Там концентрация бензопирена – сотые доли ПДК.

Посмотрим, что у нас с водой происходит, у нашего института есть очень хорошая отчетность. По динамике сброса сточных вод за 10 лет, за 2010-2020 годы, налицо тенденция сокращения. Сточные воды, само собой разумеется, чистятся, к сожалению, по-разному, некоторые вообще не чистятся, некоторые чистятся до нормативного уровня, многое лежит посередине. Но в принципе совершенно ясно, что если объем уменьшается, то и количество грязи, которая вместе с этим объемом попадает в естественные водные объекты, должно уменьшаться. Оказывается, не совсем так. Динамика количества случаев экстремального и высокого загрязнения показывает, что ничего не меняется за те же самые 10 лет. Мы занимались рекой Урал в последние два года, и на этой реке у нас был створ, на котором мы особенно активно работали. Это створ, который контролирует Росгидромет. Росгидромет в своих отчетах пишет, что за последние 20 лет на этом створе зафиксировано 27 случаев экстремально высокого загрязнения. Мы занимались этим створом два месяца, июль и август, и зафиксировали тоже 27 случаев экстремально высокого загрязнения.

Что с этой статистикой делать? Почему такая разница между отчетной статистикой по сбросам и показателями качества воды? И почему, всё-таки, при существенном уменьшении сброса загрязнений – по статистике! – качество воды в реках и водохранилищах не улучшается?

Причины таковы. Диффузное загрязнение не учитывается вовсе, неадекватна информация в формах отчетности, заполняемых предприятиями и, наконец, не учитываются мелкие потребители, а как только установлено, начиная с какого объема водопользования потребитель не учитывается, многие более или менее средние потребители быстренько поделились, кто на 3 части, кто на 5 частей, и
из статистики испарились вместе с водой.

К чему я это все говорю? К тому, что ситуация у нас, конечно, крайне тяжелая с охраной окружающей среды. Во-первых, на нее всегда выделялось мало денег, даже тогда, когда денег было много. За 8 лет с конца 1991 по начало 2000-го в Российской Федерации было открыто 24 заповедника, в следующие 8 лет – один. Но в 1990 годах денег не было совсем, а в нулевых годах на нас проливался долларовый дождь. В чем дело? Мы, оказывается, занялись другим. Когда у нас совсем плохо было с хозяйством, мы все-таки уделяли какое-то внимание ООС. Но уж как только пошел долларовый дождь, надо было деньги ловить. Куда их девать? Мы теперь знаем, где они лежат, и будут лежать всегда, но на окружающую среду их не оставалось, и внимания никакого ей не уделялось.

Следующая причина – это отсутствие системного подхода. У нас господствует совершенно извращенное мышление. Кизеловский угольный бассейн 20 лет назад полностью прекратил производство, а из шахт начались изливы очень сильно загрязненной шахтной воды. Это яд, ядовитая вода, которая изливается на поверхность в огромных количествах, загрязняет почву, загрязняет реки и так далее, и так далее, и так далее.

Решают у нас очень просто. За изливы будут отвечать горняки, за рекультивацию – муниципалитеты, за загрязнение водных объектов – Росводресурсы, за очистку тех вод, которые все равно будут изливаться, – экологический оператор. Эти четыре исполнителя незнакомы друг с другом. Они не понимают, что если изливается одно количество воды, нужна одна технология, а если другое, то может быть другая. Они не понимают, что от того, как будет сделан горняками тампонаж, дренаж и все остальное,
зависит, какая нагрузка будет на оператора. И про каждую пару исполнителей можно сказать что-нибудь такое. В итоге все работают независимо друг от друга, и не получается ничего, потом судятся друг с другом, но толку никакого нет.

У нас низкое качество продукции, низкое качество планирования, низкое качество проектирования. Мы утратили кадры проектировщиков: не знаю, куда они девались, частично вымерли. Мы забыли, что такое планирование хотя бы по здравому смыслу без теории. Достаточно сказать, что, например, гидротехники и гидроинженеры у нас вообще почти не выпускаются в стране. У нас один вуз с таким факультетом и еще два вуза с такими кафедрами на 2 миллиона 700 тысяч рек и примерно столько же озер. Надо как-то соображать, что с этим хозяйством делать. Объявили об очередном национальном проекте, в котором будут заниматься оздоровлением всех основных водных объектов Российской Федерации. По-моему, с этим проектом – полный провал. Он разрабатывается кустарными методами людьми, которые никогда не занимались никаким планированием и которые не знают, что такое водные объекты. Это поразительно, но это факт.

У нас, конечно, дурные наклонности, не только у нас, у всех в мире, но почему-то они у нас сильнее всего проявляются именно в этой области. Рудименты социалистической системы в сознании людей работают так, что все наши государственные корпорации, Газпром, Росгидро и так далее, когда речь заходит о выборе варианта одного из многих или, по крайней мере, из нескольких для вложения капитала, выбирают самый дорогой. Мы это видим фактически каждый день. Самый дорогой не за счет природозащитных мер, конечно, требующих значительных затрат, а за счет
совсем других статей. В результате самый дорогой оказывается и самым антиэкологичным. Что тут поделаешь?

Откуда же нам ждать какой-либо помощи?

Экономическая теория, к сожалению, может очень мало. В ней не развиты соответствующие разделы, совсем не развиты. А уж знаменитая теорема Коуза, с моей точки зрения, это некий теоретический анекдот. Что может искусственный интеллект? Сейчас в него очень многие верят, но дело в том, что для того чтобы работать с большими данными, нужно их сначала сформировать, на это требуется огромное количество денег, если говорить о нашей экологической области, их неоткуда взять. Искусственный интеллект может творить чудеса, но эти чудеса нас не будут касаться,
поскольку мы не в состоянии загрузить соответствующие системы.

Зарубежный опыт дает, к сожалению, мало. Слишком велика у нас национальная специфика, а что касается азов, мы и без зарубежного опыта прекрасно знаем, что для начала нам нужно делать вещи, которые за рубежом давно сделаны. Для этого мы все что нужно теоретически знаем, практически получается мало.

И куда деваться?

Какие бы средства мы ни оценивали, получается одно и то же: не хватает, прежде всего, просвещения, образования и науки для того, чтобы грамотно решать экологические проблемы. Дело в том, что экология – это междисциплинарный комплекс, в отличие от экономики, и здесь нужна совместная работа специалистов многих профилей. Чистая страна – это работа умных и образованных людей, хорошо владеющих своими специальностями. В принципе, современная экономическая теория учит именно этому.

РСПП предлагает альтернативную финансово-валютную систему

Александр Мурычев,
вице-президент РСПП, член Президиума ВЭО России, д.э.н.

Что нас может ожидать с точки зрения бизнеса и каков его взгляд на развитие экономики и вовлеченность в изменение ее структуры? 2023 год, конечно же, оказался для российского бизнеса, с одной стороны, непростым, а с другой стороны, дал уникальные возможности для развития. По всем показателям у нас наблюдался рост. По всем параметрам крупный бизнес запустил масштабные высокотехнологичные импортозамещающие проекты. Более 80% опрошенных компаний РСПП реализовали инвест-программы в 2023 году. Такой же показатель с учетом нашего опроса ожидается и в 2024-м. Это говорит о том, что, несмотря на сложности у больших, да и средних компаний, предприниматели видят будущее своего бизнеса в России и все больше вовлекают собственные возможности, в том числе и с других рынков, на проекты, которые реализуют сами.

Компании по данным 2023-го и начало 2024 года динамично выходят на новые рынки, существенно наращивают инвестиции в человеческий капитал, растет доля предприятий, которые основывают свой бизнес на принципах ответственного ведения бизнеса. Деловая среда, как наши компании оценивают, улучшается, и это говорит об очень динамичной связи с Правительством. Мы успешно реализовывали проекты и мероприятия с Правительством Российской Федерации, и они дали, конечно, свой результат, как на федеральном, так и на региональных уровнях.

Это не означает, что бизнес не имеет проблем, ограничения, без всякого сомнения, существуют, и несколько слов о них. 

Прежде всего, это кадровый дефицит.

Данная проблема фиксируется с момента, когда мы начали опрос, в 2008 году. По итогам 2023 года и первого квартала 2024-го этот показатель экстремально вырос, и кадровая проблема встала в первые ряды проблем, которые испытывает бизнес, прежде всего по квалифицированным специалистам, которые необходимы сейчас для обеспечения технологического инновационного прорыва.

Вызовом для российского бизнеса в 2023 году стала, конечно, организация закупки сырья, комплектующих, оборудования. Среди основных ограничений деятельности отмечается как ухудшение условий поставок, так и ухудшение условий транспортировки закупаемой продукции. Мы также отмечаем рост цен на отечественную продукцию, к сожалению. В первом квартале 2024 года, правда, ситуация стала немного меняться в лучшую сторону, но посмотрим, как будет развиваться в целом 2024 год.

Валютную нестабильность отмечают практически все наши предприятия, и тут очевидно существует проблема. Ограничения импорта, неплатежи со стороны контрагентов также серьезно сдерживали и сдерживают развитие производств промышленности. В 2023 году около 25% компаний жаловались на недостаток оборотных средств, и к концу года их доля немного снизилась. При этом стабильно на протяжении 2023 года примерно 10% наших компаний заявили, что у этих компаний проблем нет и не предвидится. Небольшой процент, но он есть.

На съезде РСПП, который состоялся в апреле текущего года, мы утвердили «100 шагов к экономическому лидерству» по более чем 20 ключевым блокам, включая вопросы защиты прав собственности, снижения рисков необоснованной деприватизации, повышения эффективности фискальной сферы, развития финансового рынка, кадрового обеспечения и так далее.

Несколько слов об этом.

Предложение о недопущении необоснованной деприватизации полностью поддержано Президентом Российской Федерации, который присутствовал на съезде. Он прямо указал, что речь идет не о пересмотре приватизации, а о случаях, когда действие или бездействие собственников предприятий, имущественных комплексов наносит прямой ущерб безопасности страны и национальным интересам. При этом РСПП предложил создать правовой механизм, защищающий интересы добросовестных приобретателей имущества в случае выявления нарушений при приватизации, в том числе посредством возмещения разницы между ценой сделки и рыночной стоимостью имущества на момент изъятия приватизационного имущества.

Практика по изъятию государственной собственности в собственность добросовестных приобретателей имущества, решения о приватизации, которые ранее были приняты неуполномоченным лицом, остаются одной из самых острых проблем для крупного и среднего бизнеса на текущий момент. Для защиты добросовестных приобретателей, которые не участвовали в приватизации и не могли знать о допущенных со стороны государственных служащих нарушениях, необходимо, на наш взгляд, в законе «О приватизации» прямо закрепить порядок исчисления пресекательного срока исковой давности. Мы предложили 10 лет. Одновременно целесообразно проработать механизм справедливого возмещения при изъятии у добросовестного приобретателя имущества стоимости такого имущества и производственных инвестиций, которые часто значительно превышают стоимость самого приватизированного ранее имущества. Безусловно, необходимо при этом противодействовать нарушению антикоррупционных запретов, ограничений, но такая ответственность должна быть детально регламентирована исходя в том числе из принципа соразмерности характеру нарушения.

В фискальной нагрузке нам нужна предсказуемость и стабильность, поэтому мы эти предложения пакетом вынесли на рассмотрение Президенту и передали Правительству. От бизнеса сейчас приходит ряд существенных предложений в данной сфере. Прежде всего речь идет о том, что необходимо перейти от вынужденных, временных, точечных решений к системным мерам, которые будут основываться на долгосрочном видении того, как фискальная нагрузка будет ложиться на бизнес. Также важен отказ от постоянного продления временных мер. Для этого сейчас настал момент, и нужно переходить к системным решениям.

Бизнес готов в том числе финансово участвовать в решении масштабных задач развития страны, поставленных Президентом в Послании Федеральному Собранию.

Вместе с тем мы полагаем, что надо учитывать следующие предложения.

Нужно обеспечить стабильность и предсказуемость фискальной нагрузки на 5–7 лет, включая восстановление устойчивых, в долгосрочной перспективе ключевых условий налогообложения. Это очень тревожит наш бизнес, поэтому это важная задача, которую мы видим решать совместно с Правительством.

Мы предлагаем сохранить нулевую ставку по налогу на прибыль для IT-компаний и в текущем, и в последующем году.

Донастроить налоговое законодательство по чувствительным для бизнеса вопросам, включая оценку фискальных решений, принятых в 2023 году. Необходимо, на наш взгляд, пересмотреть параметры экспортной пошлины с учетом экономического положения отраслей.

Активизировать стимулирование инвестиционной активности компаний с использованием фискальных мер, включая дифференциацию налогообложения в зависимости от инвестактивности. Здесь главный принцип: если компания вкладывает больше инвестиций в развитие производства, эта часть вложений должна из налоговой базы уходить и учитываться при вычете федерального инвестиционного налогового вычета или при ставке налога на прибыль.

Решение вопросов с развитием прежде всего инновационных высокотехнологических проектов и креативных индустрий. Здесь нужно распространять режим нулевой ставки налога на добавленную стоимость, на сделки со всеми видами объектов интеллектуальной собственности – это также очень важная задача, которую бизнес ставит перед Правительством.

В финансовой сфере требуется выработка новых проактивных решений, в том числе в части расчетов по внешнеэкономической деятельности с участием российских компаний. Здесь, конечно, необходима детальная проработка наиболее перспективных с тактической и стратегической точек зрения решений в сфере расчетов при осуществлении внешнеэкономической деятельности российскими компаниями. Здесь должна быть целостная концепция, которой пока нет. РСПП с Правительством и Центральным банком старается выработать такую концепцию.

Президент России Владимир Владимирович Путин поддержал наше предложение по обеспечению активной роли России в создании альтернативной валютно-финансовой системы в мире. Мы передали на рассмотрение Президенту предложения, он дал резолюцию рассмотреть и в большей степени учитывать их, в том числе имея в виду осеннюю встречу в Казани руководителей стран БРИКС, потому что эта тема должна рассматриваться, наверное, начиная с площадки БРИКС, ЕАЭС, и с наших площадок, которые, конечно же, могли бы стать триггером реализации подобных проектов.

На ближайшем заседании Комитета по финансовой политике РСПП планируем обсудить механизмы повышения роли финансовой системы России в суверенизации платежно-расчетных отношений в мире и перспективные подходы к формированию альтернативной финансово-валютной системы. У нас очень непростая ситуация, очень странная. Мы являемся учредителями, акционерами Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, Нового банка развития БРИКС, но мы не можем получить от них никакого кредита. Это, конечно, парадоксальная ситуация: мы являемся и спонсорами, и самыми активными участниками, но работать и взаимодействовать не можем.

И, конечно же, цифровые финансовые активы – очень важный момент. Идет развитие законодательства о международных расчетах, есть принятые дополнения в закон о ЦФО, но, к сожалению, на практике оно очень трудно реализуемо. Использование цифровых валют центральных банков для международных расчетов, нам думается, имеет большие перспективы, связанные с использованием в трансграничных платежах цифровых валют и от центральных банков.

Криптовалюты. Вы знаете о том, что во внешнеэкономической деятельности ни Минфин, ни Центральный Банк, в принципе, не возражают против использования криптовалют, но нужна регуляторика, развитие законодательства, которое мы совместно с этими организациями стараемся разработать.

Что касается факторинга и иных механизмов встречных требований для снижения санкционных рисков, мы уже предложили фактически расширение использования факторингового механизма. По предварительным оценкам, требуется, конечно, создание специальной закрытой инфраструктуры, и сейчас эта работа у нас ведется.

Мы предложили механизм повышения вовлеченности Банка России в целевое обеспечение достаточной ликвидностью приоритетных отраслей и проектов, которые соответствовали бы требованиям таксономии проектов устойчивого развития, технологической таксономии. Здесь, нам кажется, очень большие ресурсы у Центрального Банка, но для этого надо обеспечить его бо́льшую вовлеченность за счет развития законодательства прежде всего в части покупки государственных и правительственных бумаг Центральным Банком. Мы предлагаем обеспечить такой механизм покупки таких бумаг, который обеспечил бы большие объемы субсидирования, большие объемы средств, которые могли бы быть привлечены прежде всего для поддержки приоритетных отраслей экономики. Для субсидирования процентных ставок, ипотечных проектов и программ ресурсов бюджета явно не хватает. При этом надо понимать, что механизмы покупки ценных бумаг центральными банками развитых стран активно используются до сих пор и будут использоваться. Мы, к сожалению, такой механизм не используем.

Россия может предложить новую наднациональную валюту

Сергей Рябухин,
первый зампредседателя комитета Совета Федерации ФС РФ по бюджету и финансовым рынкам, вице-президент ВЭО России, вице-президент Международного союза экономистов, д.э.н. 

Мы с группой ученых предложили два года назад на площадке Вольного экономического общества несколько инициатив, которые были поддержаны Советом безопасности, была создана межведомственная рабочая группа, которая подготовила предложения Президенту РФ. Речь шла и о создании устойчивых финансовых инструментов в международных внешнеэкономических связях Российской Федерации, тем более в рамках интеграционных групп, где Россия играет ведущею роль, таких как ШОС, БРИКС и все остальные.  

В настоящее время мировая валютно-финансовая система переживает трансформацию в условиях перехода от глобального мироустройства к многополярному его варианту. Эта трансформация требует создания новых расчетно-клиринговых международных систем и платежных инструментов, отличных от существующих сегодня. Фактически речь идет об изменении правил Бреттон-Вудских и Ямайских соглашений с учётом развития новых интеграционных союзов, таких как БРИКС, ШОС, ЕАЭС, АСЕАН и другие. Европейскому Союзу понадобилось, напомню, более 20 лет, чтобы создать механизм функционирования наднациональной валюты европейских стран, евро. При этом уже существовала финансовая платформа для создания такой национальной валюты в виде экю. Страны Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ) потратили более 15 лет на создание наднационального расчетно-клирингового инструмента взаиморасчетов, переводного рубля. При этом уже существовала расчетно-клиринговая система неденежных расчетов, основанная на двухстороннем и многостороннем бартере, а также компенсационных сделках. 

Международный валютный фонд (МВФ) уже в течение 50 лет пытается придать статус наднационального платежного средства специальным правам заимствования (СПЗ). Такая система основывается на Бреттон-Вудских и Ямайских соглашениях. БРИКС, по сути, является интеграционным союзом, не имеющим таможенных функций и валютных союзов, без которых невозможно создание единой наднациональной валюты, поэтому правильней было бы говорить о создании наднационального расчетного клирингового инструмента, требующего нетривиальных алгоритмических и политических решений, основывающихся на консенсусных принципах формирования правил и регламентов выпуска, обращения и погашения платежного инструмента, обладающего характеристиками наднационального расчетного платежного средства. 

Проблема состоит в том, что страны-участники интеграционных союзов не готовы к реальной дедолларизации расчетов в силу того, что их национальные валюты зависят от процедуры сопоставления их курсовой стоимости с долларом, так как доллар по-прежнему сохраняет за собой роль лидера в системе международных платежей и – что самое главное! – является измерителем стоимости и индикатором сопоставления стоимости товаров и услуг. В связи с этим попытка организации наднационального платежного средства интеграционных союзов в виде корзины только национальных валют не может стать заменой доллару. 

Какие активы могут стать основой формирования измерителя внутренней меры стоимости? Монотовар (золото, серебро, медь и другие) не может играть эту роль в силу естественных ограничений, накладываемых на него как на товар, при этом не только с точки зрения его запасов, ликвидности, но и из-за проблем с манипулированием ценообразованием, например попытка Сороса провести спекуляцию по серебру, замену фиксинга на фьючерсное ценообразование по золоту и так далее.

Российскими учеными Научно-исследовательского института инновационных финансовых инструментов и технологий Плехановского университета разработан прототип финансового инструмента, обеспеченного сырьевыми дуальными товарами, о чем Александр Дмитриевич уже сказал, валютами дружественных стран и иными активами с использованием алгоритмов постоянного построения индекса ценовой устойчивости. Индексы созданы на группе дуальных товаров с якорем в виде золота и на национальных валютах с якорем в виде резервных валют МВФ. НТЗ-индекс позволяет осуществить расширение золотой базы, а индекс мультивалютной устойчивости, ценовой устойчивости позволяет создать синтетическую валюту, волатильность которой от якоря минимальна. 

Данные финансовые инструменты позволяют создать наднациональное платежное средство, внутренняя стоимость которого может быть обеспечена товарно-валютными резервами, сформированными по структуре МВЗ- и МТЗ-индексов. При этом конкретные параметры и ограничения, которые используются при расчетах этих индексов, а также определение национальных якорей для их вычислений должны являться предметом консенсуса той группы стран, которые готовы реально перейти к дедолларизации. 

В этой связи считаю необходимым внести предложение об использовании этих финансовых инструментов, разрабатываемых нашим институтом при Плехановском университете, в качестве российской инициативы по созданию прототипа наднационального платежного средства для стран БРИКС в контексте предстоящего саммита 2024 года в Казани. Кстати говоря, эти наработки, о которых я сказал, можно применять не только в сфере международного сотрудничества и развития интеграционных связей нашей страны, но и в решении глобальных задач, поставленных Президентом с точки зрения привлечения инвестиций в приоритетные отрасли социально-экономического развития нашей страны. 

Ключевая задача России – релокация ресурсов

Александр Некипелов,
вице-президент Вольного экономического общества России, директор Московской школы экономики МГУ, академик РАН, д.э.н., профессор

Текущая ситуация и перспективные проекты

Шоки, с которыми столкнулась наша экономика, хорошо известны: и искусственное ограничение спроса на российские топливо, сырье, и искусственное ограничение поставок в Россию высокотехнологичной продукции, и необходимость в форсированном режиме наращивать производство в оборонно-промышленном комплексе, и связанная с этим необходимость перераспределения ресурсов. Благодаря краткосрочной адаптации удалось сделать удивительно и неожиданно много, удалось в значительной степени переориентировать экспорт сырья и импорт высокотехнологичной продукции. Нужно сказать, что удалось решить многие проблемы в оборонно-промышленном комплексе. Динамика оказалась очень хорошей: удалось не просто удалось общего спада, но и обеспечить приличный рост в 2023 году. Удалось, и это принципиально важно, сохранить финансовую стабильность и добиться высокого уровня консолидации российского общества, что в таких условиях имеет огромное значение.

Разумеется, приходится считаться с тем, что идет противодействие усилиям, которые предпринимают в стране. В этом смысле приходиться иметь в виду и определенную неустойчивость результатов переориентации внешнеэкономических связей из-за усиливающегося давления Запада на наших партнеров. Возможности импортозамещения, которые использовались и используются и будут использоваться на сугубо коммерческой основе, ограничены. В связи с этим возникает проблема, которая очень хорошо осознается. Это то, что наряду, разумеется, с решением текущих задач, которые не могут уйти из поля зрения наших властей, конечно, на передний план выходят и проблемы долгосрочной стратегии социально-экономического развития. И вот здесь, под долгосрочной перспективой, видимо, следует понимать действительно очень долгосрочную перспективу, вообще говоря, весь период перехода к новой модели мирохозяйственных отношений, характерных для многополярного мира, который займет неопределенно длительное время. С учетом этого нужно, как мне представляется, строить нашу деятельность. К счастью, есть обстоятельства, которые благоприятствуют решению стоящих перед нами вопросов. Россия – крупная держава с колоссальными природными ресурсами, мы сохраняем и весьма развитую на всех уровнях систему образования, и большие традиции в области науки и высоких технологий. 

Понятно, что невозможно решать стратегические задачи на основе автаркии, и ничего нового нет в том тезисе, который я повторяю: задача в стратегическом плане заключается в том, чтобы овладеть ключевыми технологиями, позволяющими в максимально быстрые сроки налаживать производство в тех областях, в которых сегодня мы это быстро сделать не можем. И все это сводится в конечном счете к тому, что перед нами в долгосрочном плане стоит ключевая задача – масштабной релокации ресурсов при сохранении, естественно, и макроэкономической, и социальной, и политической стабильности.

Какие специфические требования для долгосрочной стратегии, с моей точки зрения, здесь существуют? Нужно создать такие условия, когда происходила бы и разработка, и постоянная актуализация, с учетом меняющейся ситуации долгосрочной стратегии, чтобы существовали эффективные механизмы, которые обеспечивали бы ее учет при принятии текущих решений. При этом нам приходится считаться с тем, что мы находимся в состоянии цейтнота, и отсюда вытекает необходимость стремиться во многих случаях к форсированному решению проблем, которые в иных обстоятельствах можно было бы решать в более спокойном режиме.

Еще одно важное обстоятельство, которому очень много внимания сегодня уделяется – необходимость осуществлять реструктуризацию нашей экономики в условиях, когда она, по крайней мере, по трудовому фактору находится практически на уровне потенциального выпуска. И вот здесь сейчас часто говорим о том, что мы реализуем линию экономики предложения. В отличие от классических подходов, экономика предложения заключается в том, что речь идет не просто о максимальном использовании имеющихся ресурсов известными методами, а о том, что это должно быть максимально близко к использованию ресурсов в условиях реструктуризации экономики: это существенным образом меняет ситуацию.

Последний круг вопросов касается неких предложений практического и теоретического характера. Нам нужно организовать очень большую работу, связанную с особой ролью стратегических решений, с увязкой целей, средств и времени достижения целей по ключевым направлениям. Здесь особое значение приобретает и наш научно-технологический комплекс. Сейчас видны очень серьезные подвижки в политике государства в этом отношении, но нужен, с моей точки зрения, более обстоятельный анализ комплекса в целом, его структуры, важности различных его элементов, механизмов корректировки, управления различными элементами финансирования и так далее. 

Принципиальная важность долгосрочных проблем реструктуризации, с моей точки зрения, делает целесообразным и реализацию давнего предложения, которое высказывалось многими экономистами, о том, что нужен специальный орган, ответственный за выработку стратегии структурной модернизации экономики. Это в разных формах предлагалось – дело не в названиях, а в том, что и сегодня есть свидетельство того, что все большее внимание уделяется долгосрочным проблемам – это и национальные проекты, и новые национальные проекты. Но все-таки с теоретической точки зрения представляется, что было бы полезно, целесообразно избежать конфликта интересов, которые неизбежно возникают в условиях, когда одни и те же органы вынуждены заниматься и стратегическими, и текущими вопросами. Конечно, сейчас по сформированному правительству мы видим, что структура его с точки зрения министерств, ведомств осталась прежней. Мне кажется, эта проблема носит непроходящий характер и мы к ней будем возвращаться неизбежно все равно.

Финансовая политика

Период, в котором мы находимся, большая степень неопределенности, с которой мы сталкиваемся, и в условиях которой нам придется осуществлять структурные преобразования, тоже заставляет вспомнить о уже высказывавшихся предположениях, о том, что, может быть, имеет смысл пойти на последовательное отделение инвестиционных ресурсов государства от средств, которые предназначены для текущих расходов. В этом смысле, может быть, имело бы смысл инвестиционную деятельность долгосрочного характера сконцентрировать в крупном государственном фонде. Возможно, эту роль мог бы при определенной перестройке выполнять и Фонд национального благосостояния. Что касается страховых фондов, может быть, имеет смысл вернуться к прежней схеме, отделить фонд, призванный решать эти вопросы, как раньше делал стабилизационный или резервный фонд. Почему государству придется выполнять роль инвестора, если мы пойдем на серьезные структурные изменения? Не потому, что мы любим или не любим частный сектор. Дело совершенно не в этом. Дело в обстановке очень большой неопределенности. В таких случаях государство имеет возможность брать на себя такие риски, которые не может брать на себя частный сектор. Естественно, частный сектор должен активно привлекаться, и здесь много делается в рамках государственно-частного партнерства. По поводу разделения экономических функций государства – как собственника, регулятора и так далее – мы на этот счет много писали, мне кажется есть смысл вернуться к этой идее. В моем понимании ее реализация могла бы в нынешних условиях облегчить решение многих вопросов.

По поводу денежно-кредитной политики. Я считаю, что в условиях, когда экономика находится на уровне, близком к потенциальным возможностям выпуска, идеи финансового форсажа рискованны, но в то же время я полагаю, что в условиях структурных изменений (мы с этим столкнулись ведь и в начале 90-х годов, когда структурные шоки обрушились на экономику) умеренный уровень инфляции играет роль смазки, смягчающей болевой эффект для экономики. И поэтому мне кажется немножко странным установление каких-то жестких требований 4% или какой-то иной уровень инфляции – здесь нужно действовать прагматично, исходя из реальной реакции экономики на принимаемые здесь меры, нельзя допустить финансовой дестабилизации. В то же самое время нужно стремиться к тому, чтобы не допускать и чрезмерного такого отрицательного влияния на стоящие перед нами задачи, чрезмерно жесткой по сравнению с задачами денежно-кредитной политики. 

Вариант двух видов рублей

Я предлагаю в качестве идеи для первоначального обсуждения то, что я бы назвал бивалютной денежной системой, хотя мне название самому очень не нравится, так как очень много аллюзий возникает, которые не имеют отношения к тому, что имеется в виду, но другого я не придумал. Речь идет не о том, чтобы создать в нашей стране две отличные друг от друга валюты, а о том, чтобы у российской валюты было как бы две ипостаси. С одной стороны, наш обычный рубль, который должен использоваться для внутренних расчетов, как и использовался. Механизмы эмиссии и всего остального, в принципе, должны сохраниться те же самые, но в то же время можно было бы создать конструкцию, которая состоит в том, чтобы создать корзинку товаров, биржевых товаров, на которые регулярно есть котировки создать такой рубль, сконструировать из взятых в определенной пропорции и количествах биржевых товаров, соответственно, ежедневно этот рубль мог бы котироваться Центральным Банком.

Он выражался бы в обычных рублях, определял бы внутренний курс этого рубля к рублю обычному. Причем должна была бы гарантироваться свобода приобретения этих рублей именно по этому курсу Центрального Банка. Это означало бы, что, если я приобретаю эти рубли на обычные рубли, то обычные рубли на это время уходят из обращения, а на моем счете появляются рубли валютные. Для чего они нужны? С одной стороны, они могли бы взять на себя функцию средства накопления, и в этом смысле противодействовать роли иностранных валют, которые используются для этих целей. С другой стороны они могли использоваться для расчетов, были бы посредником в расчетах: то есть если я импортер, я получаю в Центральном Банке в обмен на обычные рубли по текущему курсу, который автоматически каждый день обновляется, рубли валютные. И они именно на валютном рынке используются для приобретения той валюты, которая нужна мне для приобретения товаров за рубежом, и наоборот, по отношению к импорту.

Помимо всего прочего здесь возникала бы, как мне кажется, еще одна дополнительная возможность: все внутренние расчеты, в том числе кредитные, должны были бы оставаться в условно внутренних рублях, но в то же самое время возникала бы возможность и для того, чтобы хозяйствующие субъекты при осуществлении кредитования могли бы ориентироваться не столько на номинальный, сколько на реальный курс рубля. Хотя сами платежи осуществлялись бы в обычных рублях, процентная ставка могла бы устанавливаться применительно к валютному эквиваленту 345% и так далее. Фактические платежи осуществлялись бы по внутреннему курсу рубля.

Эту идею из области фантазии, мне кажется, любопытно было бы обсудить.

Оптимальное планирование в России

Валерий Макаров,
научный руководитель ЦЭМИ РАН, академик РАН, профессор, член президиума ВЭО России

О планировании все уже немного забыли. Помнят, что была плановая экономика, в чем-то она была хорошая, в чем-то – плохая, однако планирование как инструмент, его роль только возрастает в теперешней жизни, потому что сейчас мы воюем. Раз воюем и есть государственные заказы, без планирования это наладить невозможно, и планирование в этой сфере, надо сказать, уже идет, и очень серьезное. В последние годы появился новый термин – национальные проекты, которых у нас довольно много. Главные национальные проекты наш президент сформулировал в 2018 году, а недавно – еще пять дополнительных национальных проектов, и они вызывают особый интерес.

Ранее были элементы планирования, например, государственная программа до 2030 года, региональные программы, много разных программ. Они, в основном, оставались только на бумаге, потому что настоящей проработки их не было, не было инструмента планирования. Ну, а сейчас, поскольку есть национальные проекты, то, хочешь не хочешь, надо проводить более тонкие расчеты, устанавливать, кто за что несет ответственность, откуда берутся деньги на такой-то проект и так далее.  

Последние пять проектов, такие как «Семья» или «Молодежь», сложно спланировать. Есть разного рода показатели, самые разнообразные, их надо собирать и, опять же, планировать. Но над методами планирования нужно думать.

Мой учитель, Леонид Витальевич Канторович, ввел понятие оптимального планирования: планирование не просто должно быть, а должно быть оптимальным, то есть надо сначала найти показатель и взять его максимум, таких показателей может быть много, самых разных.

Скажем, в национальном проекте «Семья» какой показатель? Один из них – побольше детей в семье. Еще один – они должны быть здоровы, счастливы и так далее, то есть показателей много, но оптимальность остается. Поэтому не надо забывать понятие оптимального планирования, тем более что мы живем все больше и больше в цифровом мире, а в нем возникает огромное количество вариантов. Выбирать надо с помощью какого-то показателя оптимальности, так что тут и математика включается, и много чего другого. 

Работы Леонида Витальевича Канторовича, удивительно, до сих пор остаются актуальными, на них огромное количество ссылок. В свое время он за пару дней он решил проблему Монжа. Проблема Монжа: есть куча песка в одном месте, а надо ее перевезти в другое максимально быстро и с минимальными затратами. Канторович придумал алгоритм, как это сделать, и тут же забыл, и все про эту проблему забыли, – и вдруг сейчас появилось огромное количество ссылок. Оказалось, что галактики, пульсируя, перемещаясь с одного места в другое в космосе, именно по программе Монжа действуют. Те, кто занимается этими галактиками, ссылаются на Канторовича.

Канторович считал, что все, что в мире реально происходит – результат оптимального моделирования, но какого моделирования, мы не знаем.

В общем, я рекомендую всем экономистам помнить о том, что планирование в экономике – это не какое-то ругательство по поводу плановой экономики, а очень важный показатель, особенно для тех, кто собирается 100 лет жить, как планируют.

Делайте ваши взносы, господа!

Цифровые платформы финансирования: российские перспективы и зарубежный опыт

В 2023 году объем мирового рынка краудфандинга оценивался в $1,41 млрд и, по прогнозам, увеличится более чем вдвое к 2030 году. Например, британские платформы Crowdcube и Seedrs нередко собирают по $10–20 млн на стартап, превращая сторонников проекта в акционеров. Совместные рисковые инвестиции могут дать дополнительный импульс внутренним заимствованиям в России, особенно в области венчурного финансирования, считают эксперты.

Перспективный рынок

В России в динамике последних лет можно наблюдать активный и при этом устойчивый рост объемов рынка. Объем сделок на таких платформах, по данным ЦБ, в 2022 году составил 20,4 млрд рублей — на 48% больше, чем годом ранее. Наибольший рост как количества площадок, так и суммы заключенных на них сделок приходился на 2021 год, но этому способствовал эффект низкой базы: рынок начал формироваться в 2020 году после принятия соответствующего закона.

В отрасли представлены платформы под проекты с различными видами, сроками и отраслями финансирования. На инвестиционных платформах зарегистрированы десятки тысяч инвесторов. При этом более 90% из них — неквалифицированные инвесторы. Эксперты называют краудинвестинг альтернативным инструментом привлечения финансов для малого предпринимательства.

Как работает совместное финансирование в РФ

В России цифровые платформы софинансирования проектов (они же краудфандинговые или инвестиционные платформы) реализуют свою деятельность на основании федерального закона «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ», с 2020 года этот рынок регулируется Банком России. Сейчас в реестре находится более 70 платформ — как столичных, так и региональных. Наиболее активны из них 15, сообщил «Вольной экономике» директор Ассоциации операторов инвестиционных платформ (АОИП) Кирилл Косминский.

«В динамике последних лет мы можем наблюдать активный и при этом устойчивый рост объемов рынка, — рассказывает Кирилл Косминский. — В 2024 году этот показатель по сегменту только займов (краудлендинг) вырос в два раза и составил 24 млрд рублей». По оценкам генерального директора платформы JetLend Романа Хорошева, рынок может достичь 50 млрд рублей по итогам текущего года. Из инструментов, кроме прямых заимствований, существуют сегменты дополнительных эмиссий акций через инвестиционные платформы, а также размещение цифровых прав. Ассоциация операторов инвестиционных платформ ежемесячно размещает добровольную отчетность по работе рынка.

По мнению доцента кафедры менеджмента и инноваций НИУ МГСУ Елены Васильевой, поскольку подобные инструменты в России только начали развиваться, их применение ограничено. Так, по данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, в 2022 году только 10% организаций, использующих различные цифровые платформы, прибегают к софинансированию. 

«Однако если речь идет о планах на ближайшее будущее, то 96% организаций готовы начать использовать цифровые платформы, обеспечивающие доступ к финансовым ресурсам, — говорит Елена Васильева. — Таким планам не мешают даже текущие санкции, отток IT-специалистов и ограничение доступа к иностранным технологиям и капиталу».

Краудфандинг

 

Финансирование проектов на платформах начиналось как сбор денег на что-то новенькое и интересное, где за фиксированную сумму предлагается подарок. У нас это прижилось как краудфандинг, на Западе же так называют любой массовый сбор на проект. В России такие платформы, как Boomstarter и Planeta.ru, позволяют поддержать самые разнообразные проекты — от технологических стартапов до культурных инициатив, объясняет директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков. Например, музыканты и режиссеры часто используют краудфандинг для сбора средств на запись альбомов и производство фильмов, опираясь на лояльность своих поклонников и предварительные заказы. Доцент Финансового университета при Правительстве РФ, автор социального проекта «Финансовая грамотность: просто о сложном» Петр Щербаченко подчеркивает, что это особенно актуально для первых молодежных инициатив, простых стартапов и малых предприятий, которые могут привлечь средства от широкой аудитории инвесторов.

Роль во внутреннем заимствовании

Платформенное массовое финансирование — способ аккумулировать частные инвестиции для проектов из разных секторов: от сельского хозяйства до высокотехнологичных стартапов. На данный момент на платформах широко представлены инициативы представителей сферы МСП, и их количество растет. Это отдельный, самостоятельный и эффективный инструмент привлечения средств в проекты реального сектора, и значимость платформенных инвестиций будет повышаться.

«Например, банки не так гибко работают с микробизнесом и зачастую предлагают взять кредит на физлицо, особенно если речь идет про кредиты до миллиона рублей, — говорит Кирилл Косминский. — Тогда как инвестиционные платформы как раз очень гибко понимают
запросы и потребности малого бизнеса, и через них можно найти удобные по графику платежей и суммам займы. И самое удобное — все расчеты идут в цифре через номинальные счета (специальный режим банковского счета с особым режимом владения средствами на нем в пользу инвесторов)».

Из ограничений глава АОИП отмечает невысокую емкость рынка: средняя сумма займа сегодня составляет около 1,3 млн рублей, и не так много инвесторов пока готовы вложить свои средства через инвестиционные платформы. Сейчас в ассоциации готовят пакет предложений по наполнению Национального проекта МСП до 2030 года инструментами краудфинансирования, что будет способствовать повышению доступности финансирования для бизнеса, сообщил директор организации «Вольной экономике». 

Самые популярные краудфандинговые проекты

Planeta.ru

Авторская барахолка: 324% целевой суммы
Мода от русских бабушек: 131%
Экологически чистое выращивание и производство продуктов питания: 115%

Boomstarter.ru

Клипса-трекер динамики глюкозы AnnNIGM: 333%
Будущее: курс CERN по квантовым вычислениям по-русски: 411%
Биван — надувной диван: 388%

Зарубежный опыт

Сегодня глобальные тенденции рынка краудфандинга сегментированы по типу продукта (краудфандинг на основе вознаграждений, краудфандинг акций, пожертвования и другие типы продуктов), приложениям конечных пользователей (культурный сектор, технологии, продукты и здравоохранение) и географии (Северная Америка, Европа, Азиатско-Тихоокеанский регион, Ближний Восток и Африка и Латинская Америка). 

«Зарубежные платформы, такие как Kickstarter и Indiegogo, показали впечатляющие результаты, собрав миллионы долларов на тысячи проектов, варьирующихся от инновационных гаджетов до независимых фильмов и музыкальных альбомов, — отмечает директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков. — Примером масштабного успеха может служить кампания Pebble Time — “умные” часы, которые собрали более $20 млн на Kickstarter, став одним из самых финансируемых проектов на этой платформе».

Есть к чему стремиться

Знаковым проектом, который реализовывался с помощью краудфандинга в Великобритании, стал Chargemaster — создание сети станций для зарядки электромобилей. Начиная с 2011 года с помощью этого инструмента в акционерный капитал удалось привлечь £8,7 млн, еще примерно £6,7 млн в него добавили фонды. Через семь лет Chargemaster уже состояла из 6,5 тыс. заправок, а в 2018 году компанию приобрела нефтегазовая корпорация BP почти за £129 млн, а прибыль инвесторов составила почти £43 млн от первоначальных вложений.

Известен успех опыта платформ типа Lending Club и Prosper в США, которые специализируются на peer-to-peer кредитовании, позволяя частным инвесторам напрямую занимать деньги заемщикам, обходя традиционные банковские институты и их высокие процентные ставки. «Мировой опыт показывает, что при правильном регулировании и защите прав участников цифровые платформы могут обеспечить доступ к капиталу тем, кто ранее не мог его получить, стимулируя тем самым инновации и предпринимательскую активность», — указывает Петр Щербаченко.

На Западе есть и другие примеры софинансирования инфраструктурных проектов. Например, станция мощностью 2 МВт по выработке энергии от приливов и речных течений Orbital Marine Power, которую собираются установить около Оркнейских островов в Шотландии. В этом месте наблюдаются течения скоростью более 3 м/с, благодаря им турбины платформы обеспечат бесперебойное и экологически чистое производство энергии.

«Есть хороший пример Eureeca — глобальной платформы для акционерного краудфандинга, — напоминает Петр Щербаченко. — Это инвестиционная площадка, зарегистрированная в Объединенных Арабских Эмиратах. Компания стремительно набирает популярность, являясь единственным подобным сервисом в регионе».

Учитывая недавний опыт совместного финансирования через платформы и сложное для инвестиций время, цифровые методы заимствования и инвестиций в России могут стать очень привлекательным и быстрорастущим сектором в области личных финансов. Судя по зарубежному опыту, интересные проекты не остаются без инвестиций. Так, например, испанский сервис Sturtupxplore объединяет 74 тыс. инвесторов, а почти 90% соискателей успешно проводят сбор.

Популярные краудлендинговые платформы РФ из списка ЦБ

 

Money Friends

Площадка для небанковского экспресс-финансирования бизнеса. Требования к заемщикам: выручка от 20 млн, размер капитала и резервов — не менее 1 млн.

«Город денег»
Зарегистрировано более 60 тыс. проверенных заемщиков и 7500 донаторов. Доходность вложений составляет до 20–30% годовых.

«Пененза»
Сервис для финансирования юридических лиц через целевые займы
(тендерные, факторинговые). 

JetLend
Минимальная сумма для инвестирования в одну компанию — 100 рублей. Инвестор получает до 20% годовых дохода.

«Поток.Диджитал»
Сервис выдает оборотный заем для бизнеса под любые цели, займы под исполнение госконтракта. Максимальная сумма займа — 20 млн рублей.

SimpleEstate
Единственная в России инвестиционная платформа, которая позволяет частным инвесторам приобрести долю в профессионально отобранных объектах коммерческой недвижимости. 

Fair finance
Минимальная сумма вложений донатора — 3000 рублей. Доходность до 32% годовых. Услуги сервиса для инвесторов бесплатны.

Автор: Дмитрий Алексеев

 

К 260-летию ВЭО России: страницы истории

Сергей Герасимович Митин,
вице-президент ВЭО России, Первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации Федерального Собрания РФ по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, председатель Комиссии по культурному наследию Российского военно-исторического общества; член Союза писателей России

Учреждение ВЭО связано с воцарением Императрицы Екатерины II в 1762 году. Она заняла престол в сложное время. По ее словам, необходимо было выработать новую политику, отвечавшую условиям времени, эта политика и получила название «просвещенного абсолютизма. Необходимость позитивных изменений обуславливалась и спорной легитимностью власти императрицы. 

Административно-хозяйственные реформы

Одной из первых реформ Екатерины II, проведенной в 1763 году было реформирование Сената. Законодательная его функция в основном перешла к Императрице, а сам Сенат был разделен на 6 департаментов, которые получили конкретные задачи. Сенатская реформа улучшила управление страной из центра. В 1764 году Екатерина отменила гетманство на Украине, автономия была ликвидирована. 

Манифест о секуляризации монастырских земель того же года объявил об изъятии земель и крепостных крестьян из монастырской собственности и передаче их в государственную казну. Свыше 900 тысяч крестьянских душ мужского пола (а всего с женщинами и детьми их было около двух миллионов) и 8,5 млн десятин земельных угодий перешли в управление Коллегии экономии, такие крестьяне были переведены на налог.

В 1765-м началось генеральное межевание, призванное упорядочить землевладение и остановить земельные споры. На то время сельское хозяйство было основой экономики, в городах жили лишь 4% российских граждан. При этом орудия сельскохозяйственного труда мало изменились со времен Киевской Руси. Перемены были не особенно интересны ни крестьянам, ни помещикам. Мелкое крестьянское и среднее помещичье хозяйство сохраняло преимущественно натуральный характер и,не было связано с рынком. Крестьяне потребляли то, что производили сами, в свободное время занимались промыслами (охота, рыбная ловля, бортничество и др.). Чаще всего сами изготовляли домашнюю утварь, одежду и орудия труда. То же самое они делали барину. Помещики, в свою очередь, большую часть времени проводили в армии. 

Европейский пример

Екатерина вела переписку с европейскими мыслителями и следила за развитием Европы. А там, начиная с первой половины XVIII века в Западной Европе начали функционировать специализированные сельскохозяйственные и экономические общества. В Шотландии подобное общество было создано в 1723 году, в Ирландии в 1736 году, затем в Швейцарии в 1747 году, Англии в 1753 году и, наконец, во Франции в 1757 году. Это послужило примером к учреждению такого же общества и в России.

Немалую роль в создании Императорского вольного экономического общества сыграл фаворит императрицы генерал-адъютант и камергер граф Григорий Григорьевич Орлов, человек передовых взглядов и доброжелательный. Известный своей желчностью князь Михаил Щербатов, нелицеприятно описавший многих своих современников, о Григории отозвался так: «Во время Орлова дела шли довольно порядочно, и государыня, подражая простоте своего любимца, снисходила к своим подданным. Люди не были обижены, самолюбие государыни истинами любимца укрощаемо часто было. Орлов никогда не входил в управление не принадлежащего ему места, никогда не льстил своей государыне, к которой неложное усердие имел, и говорил ей с некоторою грубостью все истины, но всегда на милосердие подвигал ее сердце; старался и любил выискивать людей достойных». 

Так, он всемерно поддерживал Михаила Ломоносова, который тогда много сил тратил на то, чтобы направить работу академии наук в практическое русло. Немецкие ученые в составе академии, напротив, склонялись к строгой фундаментальности. Благодаря Орлову, в декабре 1763 Ломоносову присвоен чин статского советника с жалованием 1875 рублей в год. Летом 1764 года Екатерина II «в сопровождении знатнейших двора своего особ» посетила ученого в его петербургской квартире на Мойке и осмотрела приборы и инструменты, сделанные ученым.

В 1763 году Михаил Васильевич составил документ под названием «Мнение об учреждении Государственной коллегии сельского домостроительства». Он считал, что управлять коллегией должен специалист в естественных науках в звании президента, предлагал собирать иностранные книги на тему сельского хозяйства, популяризовать прогрессивные способы его ведения и издавать сборники статей по итогам изучения состояния экономики государства. То есть де факто инициировал создание Вольного экономического общества. Ломоносов предполагал что преимущество Общества будет заключаться в независимости и не подчинении его никаким правительственным организациям, в том числе и самому правительству. После смерти мыслителя эта идея была блестяще реализована Григорием Орловым и другими видными царскими чиновниками.

Под единственным покровительством

22 мая 1765 года придворный библиотекарь Императрицы статский советник Иван Иванович Тауберт подготовил «План патриотического общества для поощрения в России земледельства и экономии». Первое собрание учредителей состоялось 15 июня 1765 года у Григория Орлова. 

Основные принципы устава заключались в том, что:

 

— общество основано на добровольном соединении членов, вправляться будет самостоятельно под председательством президента, который будет избираться каждые четыре месяца;
— споры о рангах и старшинстве между членами «отрешаются», каждый «садится где ему угодно»;
— общество состоит из действительных членов, корреспондентов и «аускультантов»;
— президент один ничего приказывать не может, расходы из общественной кассы может ассигновать только с ведома собрания, имеет один голос при голосовании;
— каждый член объявить должен, каким образом он Обществу служить надеется. Члены обязаны делать и сообщать опыты по всем частям народного хозяйства, от земледелия, звериных и рыбных промыслов до горных дел и Мануфактура, а также делать собственные сочинения по разным частям приватной и государственной экономии, делать извлечения из иностранных писателей о экономий, применимых в России»;
— сочинения, отобранные большинством голосов, печатать под названием: «Труды Вольного Экономического Общества к поощрению в России земледелия и домостроительства».

Первым президентом, еще до утверждения Устава, был избран Адам Васильевич Олсуфьев тайный советник, сенатор и член  государственной коллегии иностранных дел. На собрании Общества 21 сентября 1765 года было принято решение ходатайствовать перед Императрицей о принятии Общества в единственное свое покровительство, то есть, фактически о независимости от любых других госструктур (которые, кстати, иногда пытались воздействовать на работу ИВЭО, но документ об исключительном покровительстве всегда срабатывал).

31 октября 1765 года  Екатерина II в ответном послании дала согласие на учреждение Общества и утверждено его название, которое полностью звучало так: «Императорское вольное экономическое общество к поощрению в России земледелия и домостроительства». Общество ставило своей основной задачей изучение положения русского земледелия, условий хозяйствования и распространение полезных для сельского населения сведений. Оно состояло из трёх отделений: сельскохозяйственного, сельскохозяйственных технических производств и земледельческой механики, политической экономии и сельскохозяйственной статистики. Также одной из основных задач Общества было распространение в массе читающей публики здравых понятий по различным отраслям хозяйства. Первоначально все издания Общества печатались за счет Кабинета Ея Императорского Величества. Поддержка была в разные годы разной, и не всегда сохранялась, но так или иначе с 1765 по 1918 год вышло 345 томов Трудов Вольного Экономического Общества.

Сбор данных и первые в истории практические «кейсы»

Вольное экономическое общество решило положить в основу своей деятельности прочную базу – статистические сведения и впервые начало использовать такую форму исследований, как научные экспедиции. Важным направлением деятельности организации стала и поддержка прогрессивных начинаний в экономике. Первая золотая медаль организации была учреждена за проекты по поощрению экспорта. Она была обещана «всем, кто, какого бы звания ни был, в наступающем 1766 г. больше других привезет пшеницы зерном для отпуска за море к Санкт-Петербургскому или Архангельскому портам и докажет, что оное количество действительно в чужие края отпущено на российских или иностранных кораблях, но не меньше, чем от 500 до 1000 четвертей». 

Вот небольшой перечень названий публикаций в «Трудах…» разных лет, принадлежавших перу разных авторов: «О плодородии озимых», «О заведении запасного хлеба», «О приготовлении навоза», «О разных родах удобрения земель», «О лёгком способе делать дороги всегда приметными», «Уведомление о употребляемом Китайцами в изготовлении настоящего фарфора Каолине», «Об употреблении дубового леса», «Описание к изображению печи, служащей к сушению всякого овоща выгодным и способным образом», «О истреблении кротов».

Один из первый проектов Общества был инициирован графом Орловым, которого Екатерина впоследствии будет упрекать в отсутствии основательности. Тем не менее, именно он открыл окно овертона по поводу освобождения крестьян конкурсом ответов на вопрос «Полезно ли даровать собственность крестьянам», присланным анонимно, но очевидно от имени императрицы. Основываясь на работе победителя конкурса, члена Дижонской академии де Лабея, Орлов первым заговорит о необходимости постепенного освобождения крестьян с наделом земли. 

Одной из первых крупных акций Общества стала пропаганда возделывания в России картофеля. Принято считать, что первопроходцем в деле русского картофелеводства был сам Петр Великий, но при нем его подавали в виде десерта, посыпая сахаром. А народные массы и вовсе называли картошку «чертовым яблоком», а некоторые помещики считали, что картошка подрывает русское достоинство.

Из-за голода, разразившегося в 1760-х годах в некоторых районах страны, Сенат велел массово сажать новую для России сельхозкультуру, основываясь на рапорте Медицинской коллегии, посчитавшей, что лучший способ борьбы с голодом «…состоит в тех земляных яблоках, кои в Англии называются потейтес, а в иных местах земляными грушами, тартуфеляни и картуфелями».

Вольное Экономическое Общество давало агротехнические советы по выращиванию «земляных яблок», и уже в 1766 году картофель стали возделывать кое-где в окрестностях Петербурга и в Новгородской губернии (кстати, тогдашний новгородский губернатор Яков Ефимович Сиверс вступил в Вольное экономическое общество одним из первых).

Хотя высокоурожайной культуре предстояло ещё пройти долгий путь, прежде чем ее нарекут «вторым хлебом». Повсеместно картофельная ботва закурчавится по стране только спустя почти сто лет. Перефразируя известное изречение, можно сказать, что «Жернова цивилизации мелют в России медленно, но муку дают превосходную».

Тогда же, то есть через сотню лет, Вольное экономическое общество дождется и отмены крепостного права, которую предвосхищало в своих исследованиях, и тогда станет очагом либеральной и демократической мысли, требуя дальнейшего проведения реформ, которые должны были покончить с отсталостью страны. 

России нужно создать суперэкономический центр

Александр Широв,
директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, член президиума ВЭО России, члену-корреспондент РАН

Мы отмечаем 15 лет с момента создания Евразийского экономического союза, и наступило время подвести какие-то итоги. Если абстрагироваться от политологии и сконцентрироваться на макроэкономике, то мы имеем всего 2 модели интеграции: одна – производственная, когда вверху пирамиды находятся технологии, которые постепенно опускаются производству, причем производству в других странах; а вторая модель – институциональная, когда вверху производство, а внизу – рынки. И если пытаться оценить, к какой же модели относится интеграция на постсоветском пространстве в Евразийский экономический союз, то, к сожалению, нужно сказать, что мы взяли за основу второй вариант, институциональную модель.

Проблема институциональной модели состоит в том, что мы постепенно пытаемся втянуть в свою орбиту дополнительные рынки и поставлять на эти рынки свою продукцию. Ровно такую модель выбрал в свое время Европейский Союз. И вот это перманентное расширение Европейского Союза – как раз следствие этой модели. Есть крупные развитые экономики, такие как Германия, Франция, может быть, Италия, Великобритания, которые, вовлекая новые страны, кредитуя их, выявляют дополнительный спрос на свою продукцию. Эти деньги тратятся на исследования и разработки, развитие рынка, но эта модель конечна, потому что невозможно вовлекать в свою орбиту все новые и новые страны. На мой взгляд, одна из проблем состоит в том, что мы используем именно эту конструкцию.

Как работает вторая конструкция?

Она направлена на то, чтобы иметь ядро технологий и, постепенно переводя их в производство в другие страны, обеспечивать необходимую технологическую ренту, позволяющую устойчиво развиваться, инвестируя все больше и больше денег, в том числе в человеческий капитал. На самом деле эту модель реализуют Соединенные Штаты. Собственно реализация этой модели позволила и крупным развивающимся экономикам достигнуть таких приличных результатов, которые мы видели в последние годы.

Идея состоит в том, что нам нужно постепенно переходить от институциональной модели к производственной, а это значит, что мы должны вовлекать страны Евразийского экономического союза и других наших партнеров в производственную кооперацию. Это очень важно. Мы считаем, что наиболее реалистичной стратегией развития мировой экономики в ближайшие годы будет фрагментация, то есть создание отдельных центров силы, и, соответственно, ускоренное научно-технологическое развитие в развивающихся странах.

К чему это приведет? К тому, что лидировать в этой модели развития мировой экономики будут суперэкономические интеграционные объединения: не отдельные страны, а именно интеграционные объединения. И вот здесь возникает вопрос: а что мы можем себе позволить, может ли Россия и Евразийский экономический союз создать такой суперэкономический центр? Какие к нему могут предъявляться требования?

Требования очень простые: примерно 300 миллионов человек населения, объем ВВП на уровне 5% от мирового, совокупные затраты на исследования и разработки порядка 200 миллиардов долларов в год, что равно примерно 4% мирового ВВП, и расходы на оборону не менее 2% ВВП. Понятно, что мы, к сожалению, пока до этого не дотягиваем. Хотя если говорить про человеческий потенциал того рынка, который мы имеем, то с учетом всех наших возможных союзников это примерно 260 млн человек, то есть уже близко к 300, но все-таки меньше. Ясно, что в этих условиях мы должны выстраивать внятную политику сотрудничества, кооперации с нашими дружественными странами.

Важно также понимать тот уровень экономического развития, которого достигли страны Евразийского экономического союза за эти 15 лет. Наиболее характерен пример двух стран – Армении и Азербайджана. Мы все знаем, что геополитически Азербайджан достиг серьезных успехов в последнее время, но темпы экономического роста в этой стране достаточно низкие, с точки зрения подушевого ВВП рост тоже незначительный, с точки зрения обеспечения сырьевым экспортом – тоже масса проблем. А Армения, которая не имеет сырья, но входит в Евразийский экономический союз, обеспечила за последние несколько лет существенный рост подушевого ВВП и по этому показателю Азербайджан обошла. Можно сказать, что, конечно, Евразийский экономический союз, что бы там ни говорили политики, стал важным фактором в формировании экономической динамики в наших странах. И задача, опять же через некоторые изменения модели интеграционного объединения, состоит в том, чтобы монетизировать дополнительные факторы, прежде всего факторы научно-технологического развития, которые есть в наших странах.

Если же мы посмотрим на научно-технологическое развитие, то увидим, что даже с учетом импортируемых результатов на исследования и разработки мы уступаем прямым затратам на исследования и разработки в большинстве стран, с которыми мы хотим конкурировать. Если эта ситуация не будет как-то изменяться, к сожалению, ничего у нас не получится. Это не только российская проблема. Если мы посмотрим на все крупные развитые и развивающиеся экономики, то их доля в мировых затратах на исследования и разработки – порядка 25–27%. Понятно, что с таким низким, как у нас, объемом контролируемых результатов исследований и разработок рассчитывать на конкуренцию с развитыми странами будет достаточно сложно.

Еще одна проблема – это, конечно, уровень доходов и качество жизни в наших странах. Даже в такой стране с относительно высоким уровнем доходов, как Казахстан, только примерно 30% населения имеет доступ к полноформатной по всем требованиям продовольственной корзине. Конечно, вот эти большие разрывы в уровне доходов, большие разрывы в уровне потребления важнейших товаров и услуг уже препятствуют развитию нашего бизнеса. Мы все время говорим про экономику предложения, но на стороне спроса у нас много проблем, и эти проблемы нужно, безусловно, решать, в том числе и проблемы цен. Это, кстати говоря, политика, в том числе тарифная политика: тарифы в значительной степени уже на наднациональном уровне находятся, поэтому политику должен осуществлять в том числе и Евразийский экономический союз.

И, наконец, возвращаюсь к тезису про две модели.

Узость той модели развития, которую мы сейчас реализуем, состоит в том, что распределение промежуточной продукции в промышленном производстве стран ЕАЭС затрагивают всего 4 сектора. Это, условно говоря, взаимные поставки России и Белоруссии, России и Казахстана. Все остальные потоки – маленькие. А ряд потоков, например, Киргизстан – Армения, Казахстан – Армения, вообще практически нулевые. Это лишь тысячи долларов для таких не маленьких стран. До тех пор пока производственная кооперация у нас не изменится, мы, к сожалению, дополнительных эффектов от развития Евразийского экономического пространства получать не будем, и это будет сдерживать экономику не только этих стран, но и России.

Каков потенциал экономического роста в ЕАЭС? Только в Казахстане остается потенциал за счет вовлечения дополнительных ресурсов. Все остальные страны Евразийского экономического союза находятся в стадии, когда дополнительный рост возможен только за счет роста эффективности и кооперации. Вот поэтому нашим экономикам, безусловно, нужно изменить модель, мы должны получить новые механизмы развития кооперации. И прежде всего в этом заинтересована, безусловно, российская экономика, но именно эта производственная модель, как я говорил в начале, позволяет экономикам, которые находятся на более низком уровне экономического развития, достаточно быстро продвинуться и по уровню доходов, и по уровню экономического развития к стране-лидеру.

МВФ верит в экономику России больше ЦБ

Альберт Бахтизин,
директор ЦЭМИ РАН, член-корреспондент РАН

Последнее исследование Всемирного Банка зафиксировало реконфигурацию глобальных цепочек и корректировку мирового товарооборота примерно на 450 млрд долларов, то есть цель торговой войны, которая была инициирована США в 2018 году, показала, что роль КНР, а одна из целей войны была снизить эту роль, не уменьшилась, а увеличилась. Да, произошла замена крупнейшего торгового партнера США с Китая на Мексику, но роль КНР от этого не уменьшилась. А вот последнее исследование, которое было опубликовано в этом году группой ведущих организаций в сфере оценки глобальной торговли (Boston Consulting Group, ООН, Oxford Economics, ВТО и так далее) показывает их видение конфигурации торговых потоков через 10 лет, то есть в 2032 году. Прогнозируется, что ежегодный рост составит порядка 3%, но при этом вся торговля будет происходить внутри макрорегионов: Северная Америка, ЕС, Азия. Везде будет прирост, но за счет того, что будет происходить, с одной стороны, разрыв связей и замыкание их внутри макроэкономических регионов. Предполагается, что Россия потеряет практически полностью, кроме критически важных товаров, рынки ЕС, и полностью замкнется на крупнейших партнерах в Азии – КНР и Индии.

Видно, что этот процесс перманентно продолжается.

Динамика танкерных перевозок с 2019 по 2023 год показывает, что конфигурация изменяется со стороны нашей страны на Азию, при этом происходит потеря рынков США и ЕС, а также изменение за счет атаки в Красном море. Кильский институт мировой экономики разработал алгоритм, который позволяет в режиме реального времени отслеживать движение судов по приблизительно 500 крупнейшим портам мира. Видно, что объем перевозимых контейнеров в Красном море снизился на 62% с начала текущего года.

Также происходит перераспределение прямых иностранных инвестиций, Азия замыкается на Азию, США и их союзники ищут новые направления для инвестирования. По оценкам МВФ, подобного рода процессы приведут к тому, что ВВП стран Азии будет снижаться гораздо сильнее, чем блока США, но это их оценки, они заведомо ангажированы. ВТО примерно так же оценивает блоки стран по индексу сходства во внешней политике и фиксирует, что происходит переконфигурация, и, с их точки зрения, в пользу США.

МВФ выпустил достаточно интересное исследование по результатам перехода к режиму закрытой экономики, который предполагает минимальное взаимодействие со внешним миром, то есть, иными словами, предполагается автаркия. По графикам потери благосостояния по крупнейшим экономикам мира видно, что в большей степени пострадают европейские страны, в то время как США, Китай и Россия будут затронуты в меньшей степени за счет меньшей открытости.

Основные инструменты, которые будут в дальнейшем использоваться в противостоянии блоков – экономический, информационный, биологический и военный.

И здесь хотелось бы отметить, что помимо макропоказателей, которые часто используются в статистике, есть комплексные оценивания стран по их совокупному потенциалу или, если угодно, мощи. Вот, например, U.S. News Report публикует ежегодно рейтинг стран по уровню мощи. России, кстати, отводится довольно высокое место. Наша страна занимает третье место после США и Китая по общей мощи и 1 место – по военной. Есть Global Power Index, который ставит нас на 11-ю позицию, а в Азии – 5-е место.

Мы уже несколько лет подряд совместно с Институтом демографической политики, организованном при полномочном представителе Президента России, совместно с ФСО, оцениваем индекс мощи по 193 странам мира, а также индекс национальной силы по широкому спектру показателей, которые с помощью методов многомерного статистического анализа сворачиваем в единый интегральный индекс, который сначала распределяется по нескольким группам, связанных с природными ресурсами, географическими характеристиками, где у нас достаточно высокие позиции по населению и труду, вооруженным силам, науке и инновациям.

Интегральные показатели демонстрируют, что наша страна занимает достаточно высокую позицию – 4 место среди 190 стран мира. И если смотреть по блокам, противостояние США и ЕС и нового блока БРИКС+ показывает, что, в общем-то, у нас паритетное начало соперничества и говорить об однозначном доминировании западного блока не приходится.

Но что важно? Когда мы считаем эти показатели, мы производим взвешивание факторов с использованием методов многомерного статистического анализа, что позволяет оценить важность той или иной группы показателей в интегральный индекс. Превалирующие здесь – экономические показатели, и в международном противодействии именно по ним будут, наверное, наноситься серьезные удары со стороны наших геополитических оппонентов. Хотелось бы отметить то, что, конечно, именно показатели финансового блока, связанные с денежно-кредитной политикой нашей страны, вызывают наибольшую обеспокоенность в плане международного противодействия. Сошлюсь на несколько исследований, в частности, Международного валютного фонда, который выявил долгосрочный эффект от слабо проработанной денежно-кредитной политики. Он показывает, что негативный эффект от увеличения ключевой ставки может сказываться на экономике стран даже через десятилетия, то есть высокие процентные ставки – они ужесточают условия кредитования, замедляют экономическую активность, сокращают инвестиции, негативно влияют на рынок труда, обесценивают человеческий капитал и так далее, и оказывают отрицательное влияние в среднем на 5% за 12-летний период. Эта оценка проводилась по нескольким десяткам стран.

У нас в стране, к сожалению, ключевая ставка также меняется без достаточной на то аргументации. По частоте изменений ключевой ставки за период порядка 10 лет мы являемся одним из антилидеров, хотя оснований таким изменениям, обесцениванию национальной валюты, которая по сравнению с другими странами является также одним из антилидеров по девальвации – больше 3 раз за 20-летний период, нет, а учитывая положительный торговый баланс, все могло быть наоборот

Одно из дополнительных исследований МВФ содержит доктринальные установки о том, что необходимо таргетировать инфляцию, и именно это является наиболее эффективным инструментом для обеспечения ценовой стабильности. И тогда более принципиальный вопрос возникает: а есть ли связь между инфляцией и экономическим ростом? Почему необходимо именно таргетировать инфляцию и делать это агрессивно, так, как делает наш Центральный Банк?

Когда МВФ в своих установках был менее ангажированным, например в одном из исследований 1959 года в явном виде фиксировал, что, по имеющимся данным по разным странам, однозначно выявить положительную или отрицательную связь между инфляцией и экономическим ростом не представляется возможным. И даже простейший вид анализа по 193 странам (это то, что мы уже проводили сами) показывает за достаточно длительный период, с 2000 по 2022 год, что никакой закономерности не прослеживается. А если говорить именно про Россию, то присутствует очень слабая связь, близкая к нулю, но, тем не менее, она положительная, то есть чем выше инфляция, тем выше экономический рост. 

А вот по странам ОЭСР, которые являются приверженцами свободной рыночной экономики, то есть предполагается, что на них как раз доктринальная установка МВФ ориентирована и должна себя проявить, за период с 2000 по 2023 год, причем поквартально, и с помощью лага, и без лага, зависимости нет. Если даже она какая-то минимальная, то скорее свидетельствует о том, что увеличение инфляции не приводит к снижению экономического роста.

И в этой связи непонятны действия ЦБ установкам, которые они опубликовали в своих пресс-релизах. То есть то, что они собираются в рамках денежно-кредитной политики проводить в ближайшее время – это снижение темпов прироста денежной массы с текущих практически 20% до 6% годовых, что, конечно, опять-таки по нашим расчетам, будет приводить к снижению темпов экономического роста. И прогнозы, которые они опубликовали в своем последнем бюллетене, свидетельствуют о том, что в экономику в нашей стране, к сожалению, не верят, и больше в нее верят даже представители МВФ, которые рисуют примерно в 2 раза большие темпы роста, чем наш родной ЦБ.

Мы в ЦЭМИ неоднократно проводили расчеты с определением явных приоритетов финансирования, которые неоднократно подчеркивались и в выступлениях Президента нашей страны, – это авиационная, автомобильная, ракетно-космическая, строительство и прочие отрасли промышленности, которые обладают большим мультипликативным эффектом. Неоднократные расчеты показали, что темпы роста, которые прогнозирует ЦБ, недопустимо низкие, и потенциально можно выйти на 5–6 и более годовых процентов прироста ВВП.

О чем пойдет речь на саммите БРИКС?

Шрикант Кондапалли,
доктор школы международных исследований Университета Джавахарлала Неру

Расширение БРИКС

Как вы знаете, в прошлом году, в августе, во время конгресса БРИКС в Йоханнесбурге, союз расширился. Аргентина не смогла присоединиться в этом январе, поэтому в итоге из шести только пять стран присоединилось к БРИКС, и сейчас на долю объединения приходится примерно 40% мирового населения, и бо́льшая часть населения планеты живет в этих странах, производя треть мирового ВВП, в прошлом году это было 90 трлн долларов. И, конечно, БРИКС наращивает большое количество объемов с точки зрения торговли, инвестиций, рыночных экономик во всех этих странах. Средние темпы роста также увеличиваются, несмотря на пандемию, несмотря на разрыв цепочек поставок, несмотря на вызовы последнего времени. Саммит в Йоханнесбурге был отмечен расширением БРИКС и связан с вопросами вызовов доминированию стран «Большой семерки». Новый банк развития был основан с дальней целью дедолларизации и торговли в национальных валютах, он уже начал инфраструктурные проекты в ключевых отраслях.

Здесь была озвучена идея создания пула условных валютных резервов, уже сейчас Саудовская Аравия торгует в юанях, есть соглашение по обмену валютой между Бразилией и Китаем, разные валюты торгуются в России, торгуют в юанях Египет и Эфиопия – сейчас у них нехватка долларов и очень высокие уровни инфляции. И поэтому как раз страны БРИКС это обсуждают, и эти проблемы будут в центре внимания особенно на московском саммите.

Речь идет, кроме прочего, и о выплате долга МВФ, потому что у некоторых стран есть невыплаты, в частности, Аргентине очень важно решить вопрос с госдолгом. Есть соглашения в Аргентине и Бразилии, Египте и России, Саудовской Аравии, ОАЭ и Южной Африки по поводу валютных свопов, а также юаня в качестве расчетной валюты. Индийские рупии, например, и дирхамы ОАЭ – это также альтернативная валюта, особенно в нефтяном секторе. В общем, страны БРИКС будут обсуждать вопросы, связанные с использованием местных валют, – не только юаня.

На повестке дня БРИКС также стоит вопрос по поводу мультиполярности. Еще в конце 1990-х премьер Примаков говорил о том, как важно подхватить эту инициативу в связи в том числе с расширением НАТО. Сейчас очень большие изменения происходят во многих различных аспектах, которые должны помочь нашей интеграции. Это также различные этнические и религиозные моменты, может быть, некое разногласие в различных политических идеях между нашими и другими странами. Сейчас происходят «цветные революции»: «тюльпановая революция», «бархатная революция», «оранжевая революция», «майдан» и так далее. Это один из аспектов, которые мешают мультиполярности, мешают развитию многополярного мира.

Финансы и энергетика

У нас открылся Новый банк развития, поэтому менее развитые страны, такие как Египет и Эфиопия, могут много получить от этого сотрудничества. Когда речь идет о присоединении к БРИКС, это очень важные моменты.

Речь идет и о диверсификации глобальных энергетических рынков. Саудовская Аравия в прошлом году где-то 230 миллиардов долларов получила от экспорта нефти. ОАЭ уже инвестировали в рынок Индии 120 млрд долларов, большие проекты с Саудовской Аравией осуществляются как часть нашей повестки. Очень много производителей и потребителей энергии в Саудовской Аравии, Иране. Как потребитель Китай находится на втором месте по инфраструктуре энергетики, Индия является четвертым по величине импортером энергии. Поэтому очень важно создавать энергетические клубы, в том числе в рамках ШОС и БРИКС.

Очень важно рассматривать разные преимущества.

Преимущества для Ирана, например, в том, что он находится под давлением санкций, и сейчас речь идет о диверсификации рынков. Иран диверсифицирует экономику, есть интересные торговые сделки между Китаем и Ираном. Эфиопия также рассматривает различные новые аспекты сотрудничества со странами БРИКС.

Речь не только об инфраструктурных проектах, но все больше и больше – о сотрудничестве в области ИТ. 

Какова нынешняя ситуация с расширением БРИКС?

Текущие многосторонние институции, политические, финансовые и другие, такие организации, как Всемирный банк и МВФ, пока что не смогли справиться с многочисленными вызовами, поэтому БРИКС может принять эту эстафету. Мы должны также смотреть на реорганизацию МВФ, потому что туда как голосующие страны вошли Китай и Индия. Права стран БРИКС в МВФ значительно расширились, и сейчас есть права специального заимствования. Многие товары торгуются в юане, местные валюты развиваются, есть альтернативные кредитные рейтинговые агентства. Конечно, фокус нашего внимания в торговле местных валют, использовании альтернативных кредитных рейтингов, потому что традиционные агентства не являются сейчас беспристрастными. 

Амбициозна и грандиозна повестка БРИКС по многим вопросам. Например, мы должны справиться с технологическим разрывом.

Искусственный интеллект, 3D-принтеры, интернет вещей, нанотехнологии, большие данные, блокчейн, расширение использования данных, структурный сдвиг к платформам электронной коммерции, цифровых сделок и транзакций, сервисного сектора. Все это предполагает подключаемость и подключенность всех стран. Речь идет и о криптовалютах, потоках больших данных и так далее, перетекающих через границы, и нужны законы, регулирующие эти потоки.

Что касается ноономики, могу сказать, что есть несколько предложений в плане партнерства в рамках БРИКС в области этой новой индустриальной революции. Россия инициировала центр промышленных, индустриальных компетенций, в этом году уже выйдет их официальный доклад на саммите в России.

Проблемы, с которыми сталкиваются страны БРИКС

Прежде всего я бы назвал инфраструктурные проблемы, проблемы с автоматизацией, нехваткой специалистов на рынке труда. У каждой страны есть свои собственные национальные стратегии для преодоления этих вызовов. У БРИКС есть инициатива, которая охватывает разные континенты, и это привлекает внимание всего мира и разных регионов.

Нам надо представить альтернативы текущим мировым валютам, так как страны БРИКС должны решать секторальные проблемы. Пока медленно продвигается 4-я промышленная революция. Нам надо теснее интегрироваться, чтобы не было скошенного или одностороннего развития, потому что совершенно разные уровни роста ВВП в разных странах БРИКС. Важно это уравновесить.

Что касается торговли между странами, БРИКС нужны , торговые соглашения, которые еще не везде существуют на официальном уровне. Нам необходимо решить эти проблемы.